Эфирное время

о ты не можешь подойти?

– Возьму, спасибо.

– Как же это произошло, Лиза? – услышала она сдавленный, хриплый голос. – Как могло такое с тобой случиться? Ты разумная взрослая женщина, ты совсем не пьешь… Как? Объясни мне.

– Ты уверен, что это я? – спросила она тихо. – Ты внимательно смотрел?

– Да, – он неприятно, жестко засмеялся, – я смотрел очень внимательно. Надо сказать, ты занималась этим с огромным удовольствием. Еще бы, такой умелый, такой сильный партнер, настоящий супермен.

– Юра, послушай меня, но только спокойно, без эмоций. Дело в том, что я совершенно ничего не помню.

– Такое не забывается, Лиза. Я только хочу понять, что ты при этом чувствовала? Просто животная страсть? Или были какие-то еще эмоции?

В дверь постучали.

– Мам, ты скоро? – спросила Надюша. – Папа и Витя не могут поделить свитера, обоим нравится с темным узором, а размеры одинаковые. И пицца стынет. Выходи, пожалуйста.

– Да, малыш, я сейчас, – откликнулась Лиза, прикрыв трубку ладонью.

– Я понимаю, что никаких прав на тебя у меня нет, – тяжело дышала ей в ухо трубка, – но и ты пойми, как мне больно. По телефону ты сказала, что тебя шантажируют. Но прости, при таком образе жизни совсем не сложно нарваться на шантаж. Ты сама подставилась. Советую впредь быть осторожней.

– Юра, что ты говоришь? Какой образ жизни? Какая осторожность?

– Лиза, не надо врать хотя бы себе самой. Ну да, случилось. С кем не бывает?

– Он усмехнулся. – Я, старый идиот, на что-то надеюсь. Строю всякие лирические иллюзии, а оказывается, все так просто…

– Юра, перестань. Я приеду, мы поговорим. Прошу тебя, не относись к этому так серьезно.

– Прости, я человек старомодный, но ломать себя, подстраиваться под нынешние небанальные представления о любви и дружбе мне сложно. Возраст не тот. Я не могу к подобным вещам относиться спокойно. Возможно, это покажется тебе смешным, но представь, что мне очень больно было увидеть, как женщина, которую я люблю, кувыркается в койке с чужим мужчиной.

– Значит, ты не допускаешь мысли, что на этой кассете не я?

– Я еще не сошел с ума. Это ты, Лиза. Тебе там очень хорошо, просто отлично. Вы с этим суперменом удивительно подходите друг другу как половые партнеры. В дверь опять постучали.

– Мам, ну ты скоро? – недовольно поинтересовался Витя. – Надя во второй раз греет пиццу.

– Да, Витюша, уже выхожу… Юра, я очень тебя прошу, успокойся, я приеду к тебе завтра, после эфира. Я должна сама посмотреть кассету.

В ответ она услышала частые гудки.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

В августе 1917 года никаких полицейских урядников в России уже не было. Существовала какая-то народная милиция, но где искать, к кому там обращаться, никто не знал.

– Это же надо, чтобы от варенья такое несчастье. Кто их разберет, кавказцев, – бормотал Тихон Тихонович, – я говорил, опасно покупать на их грязных базарах. Мало ли, может, хранили они это проклятое варенье в погребе, где крысы. Травили крыс, вот и попал мышьяк в банку.

– Да, – хриплым