Призрак Проститутки

В шесть часов я снова услышал голос Крейна.

— До завтра я не смогу вам дать окончательный ответ, — сказал он, — но похоже, что у нас тут нет СМ/ЛУКА-ПОРЕЯ. Ни лука-порея, ни брюквы. Во всяком случае, в городе Лондоне.

— А разве Лондон — это вся Великобритания?

— Не думаете же вы, что британцы приглашают наше управление во все селения, где есть мельницы, верно? Так что все сосредоточены в Лондоне. Правда, у нас есть еще консульство в Манчестере. — Он помолчал. — А также в Бирмингеме. Один парень сидит в Эдинбурге. А также есть человек в Глазго. — Он что-то буркнул.

— Я вам очень благодарен за ваши старания, — сказал я. — Надеюсь, мы не слишком испортили вам день.

— Ну, по правде говоря, я собирался сыграть в гольф, но это Лондон. Так что дождь из моросящего превратился в ливень. Никакого гольфа. Словом, я ничего не потерял.

— Отлично, — сказал я.

— Я вам вот что скажу, Чарли Слоут. Мы будем продолжать поиски, но объекта, интересующего БОНЗУ, мы не найдем за чашкой чая с солдатом из тысячелетней гвардии Эдинбурга. Объект должен находиться здесь, в Лондоне. И необходимый розыск мы уже провели. Ответ отрицательный.

— Перепроверьте.

— Ну и что это нам даст?

— Дело в том, что мой начальник хочет получить сведения об СМ/ЛУКЕ-ПОРЕЕ, — сказал я. — А у ЛУКА-ПОРЕЯ не может быть обозначения СМ, если он не в Англии.

— Технически не может.

— Технически?

— Обмен посланиями безопасен, верно?

— Вы имеете в виду телефон?

— Я имею в виду, что это ex officio[35]. Надеюсь, вы не записываете нашу болтовню?

— Я и не собирался записывать.

— Прекрасно. Так вот слушайте: клички иногда живут своей жизнью. Но я этого никогда не говорил, Чарли Слоут.

— Я понял.

— Вообще, насколько все это важно?

— Не могу вам сказать, потому что и сам не знаю.

— Сообщите нашему другу, что я могу продвинуть поиски. Мы можем поднять наши досье и посмотреть, какие клички отмерли у нашего персонала, все еще находящегося в Лондоне. Это предполагает большую стирку. Резидент в Лондоне может запросить Центр в Вашингтоне, почему берлинскую базу так приперло. Хочет ли его светлость БОНЗА получить ЛУК-ПОРЕЙ такой ценой. Я готов проделать необходимую работу, если он хочет.

— Я увижу его вечером.

— Прекрасно. Жду вашего звонка утром.

— Кстати, — сказал я, повинуясь внезапно возникшей мысли, — а не может СМ/ЛУК-ПОРЕЙ быть прикомандирован к англичанам?

— Вы имеете в виду — для связи с МИ-6?

— Ну, что-то в этом роде.

— Связным он быть не может, — сказал Крейн. — Все переметные сумы связи были сегодня мной проверены.

— А не может ЛУК-ПОРЕЙ участвовать в какой-то определенной акции?

— Со специальным заданием? — Он свистнул. По непрослушиваемому телефону это звучало так, словно медведь чихнул в пещере. — Не думаю, чтобы нам удалось проникнуть под такую «крышу». Однако это может быть ответом.

Вечером я имел возможность пять минут поговорить с Биллом Харви. Они с К.Г. ехали в оперу. Он ругнулся, промучавшись с вдеванием запонок в крахмальную рубашку с плиссированной грудью.

— Хочешь сказать: полный тупик, — буркнул он.

— Нет. Мистер Крейн сделал одно интересное открытие. Он считает, что ЛУК-ПОРЕЙ, возможно, выполняет специальную миссию при МИ-6.

— Страшновато, — сказал Харви.

И покачал головой. В горле у него захрипело. Он вытащил изо рта мокрый конец сигареты, повел рукой, отыскивая пепельницу на ножке, бросил туда сигарету. И весь затрясся в приступе кашля. Мокрота начала отходить. Вслед за сигаретой он послал струю в пепельницу, и харкотина, точно пиявка, соскользнула на дно. Подтяжки у него съехали до колен. Я упоминаю все эти детали, потому что внешний вид Харви заставлял забывать о том, как работает его мозг.

— Ну и сволочь, — наконец произнес он. — Да у него точно крылья. — Он кивнул. — Мы с К.Г. можем на несколько минут и опоздать в оперу. Мне необходимо все осмыслить. Смотри, что означает этот сценарий. Сначала так называемого архивного клерка переводят с места на место в Вашингтоне, затем отправляют в Корею, затем переводят в Лондон, а теперь он выполняет специальное задание при МИ-6. Вполне возможно, что мы имеем дело с профессионалом плаща и шпаги, которого на пару недель упрятали в Змеиную яму. А почему бы и нет? Почему не укрыть спеца по взрывам в Змеиной яме? Но что же он так неаккуратно взорвал, что его таскали по всему свету? И как он связан со мной? Почему теперь он работает в Англии на МИ-6? Может, это имеет какое-то отношение к Суэцу? Черт! Хочешь верь — хочешь нет, но я люблю Вагнера, а сегодня пропущу часть «Лоэнгрина». Ты вечером свободен, сможешь встретиться со мной здесь после оперы?

— Я буду в вашем распоряжении.

— СМ/ЛУК-ПОРЕЙ прикомандирован к МИ-6. Немало мне придется обмозговать.

Как и мне. Я спустился в мою клетушку в ГИБРАЛТЕ, сбросил вес бумаги на пол, поставил будильник на 23.00 и заснул на столе.

Этот недолгий сон вывел меня из похмелья, и я проснулся с хорошим аппетитом и желанием видеть Ингрид. Однако едва я успел сделать себе бутерброд из того, что находилось в холодильнике на кухне ГИБРАЛТА, как услышал за домом нашей окруженной мешками с песком виллы звук мотора останавливающейся машины. По лицу мистера Харви, вошедшего на кухню в распахнутом смокинге и развязанном галстуке, я понял, что до «Die Hintertur» в ближайшие два часа мне не добраться.

— Ну, мы приехали так поздно, что шли по проходу, когда уже звучала увертюра, — сказал Харви. — К.Г. крайне раздражена. Она терпеть не может такого рода штуки — все равно что идти сквозь строй. Фрицы шипят на тебя. Преотвратительный звук. Пш-ш-ш! Пш-ш-ш! Мне пришлось продираться мимо старой карги в бриллиантовой диадеме, она зашипела, и я ей шепнул: «Сударыня, все мы сыновья и дочери Парсифаля».

Я смотрел на него непонимающим взглядом.

Он ухмыльнулся.

— Если в чем-то сомневаешься, изображай смущение. Стратегия покера. Том первый.

— Я сегодня слышал о ваших успехах в покере.

— Какой же недоносок рассказал тебе об этом?

— Мистер Крейн.

— Он мужик неплохой, но играть не умеет. Если мне и удастся чего-то добиться в игре, то лишь благодаря тому, что я могу угадать мысли противника. — Он рыгнул. Запахи, вырывавшиеся изо рта мистера Харви, могли представить полную картину того, что он ел. — Хаббард, терпеть не могу неясностей, — заявил Харви. — Ненавижу, когда что-то мешает.

— Дассэр.

— Эта ситуация с ГАРДЕРОБОМ застряла у меня в мозгу. Стоит она ставки или не стоит?

— Я полагаю, это мы и пытаемся выяснить…

— Наиболее навязчивые идеи, — довольно мрачно объявил он, — возникают из-за пустяков. Мозг даже ведь того же цвета, что и устрица. Значит, по логике каждая навязчивая идея — это, возможно, жемчужина. Я вот сегодня слушал музыку, а сам все время прокручивал в голове разные варианты. Я отбросил мысль, что это крупный американский спец, которого британцы готовят для Каира. Британцы никогда бы не согласились с тем, что наш технический персонал лучше их специалистов. Слишком они гордые.

— Так что же у нас остается? — спросил я.

— Будем решать по номерам. Я сегодня нарушил свое правило. В таких делах нельзя жонглировать гипотезами, их надо взвешивать. И начинать надо не с самых больших вероятностей, надо прочесать мелочи. Уразумел?

— Уразумел.

— Хорошо. Начнем с самого малого. Скажем, что мы потерпели с этой историей полный провал. Она касается всего лишь какого-то глупого бедного мальчишки, у которого есть раввин. Этот раввин сидит достаточно высоко и знает, за какую ниточку дернуть. Отсюда — КУ/КАНАТ. Может, кто-то с самого начала давал мне кое-что понять? — Он помолчал ровно столько, чтобы сердце у меня пропустило удар, затем продолжил: — Представим себе, что ГАРДЕРОБ случайно не сумел дать ответ на телеграмму касательно Вольфганга. Я некоторое время так думал, потому что это скорее всего приходит на ум. Ты знаком с принципом «бритвы Оккама»[36]? Вас этому учили в Йеле?