Возможны варианты... Книга 1 (СИ)

(Прим.: документы разведок рассылаются чиновникам по утвержденному перечню. В нашем случае, не сомненно, прямое указание на утечки секретной информации из МИДа.

Что, вполне, может привести к расшифровке источника. Провалу, как агента, так и офицера разведки. Известен случай, когда болтовня Н. С. Хрушева привела к большой беде.)

20.10.2005 г. 10:23 (время московское). Москва. Шереметьево.

Через двадцать минут после посадки Банных уже катил из Шереметьево. Встретивший его референт сообщил: министр настроен не лучшим образом. Видимо, потому, что вчера был у президента, а еще он называл военных плохими словами, а потом и всех остальных. Своих, правда, тоже называл, но слова были еще хуже.

Аудиенция у министра состоится сходу по приезде, и у посла вряд ли будет больше десяти — пятнадцати минут на подготовку.

Темп работы ускорился многократно: всех как посолили — на пользование телеграфом очередь. В Европейском департаменте отменили выходные.

20.10.2005 г. 11:30 (время московское). МИД.

Кабинет Министра:

— Коллеги, международная обстановка вам известна, поэтому без предисловий. Президентом поставлена задача, и мы ее выполним. Нужен детальный и достоверный анализ ситуации по Европе. Охватываем все аспекты: экономику, социологию, внутриполитическое положение, партии, движения. Тенденции. Приверженность к союзам, старым и новым.

Четко, главное — однозначно. Выводы, рекомендации. Домыслы не нужны. Факты, фактический материал. Подтвержденный. Проверяемый. Неоспоримый. Железный. Стальной.

На выходе — что будет? Что было, уже знаем. Хотелось бы думать, что анализ, предложенный президенту, будет точен и реалистичен. Докажите широту горизонта.

Обратите внимание, на кону — авторитет министерства, и у нас сильные конкуренты. Сравнение и выводы будут делать в администрации, и через тридцать суток в отчете нельзя будет исправить ни одной запятой.

Президента можно понять: ставки высоки. За мои двадцать семь лет службы я впервые сталкиваюсь с необходимостью обеспечения главы государства информацией такой важности. Решение, которое ему предстоит принять, — судьбоносное. Вы понимаете — судьбоносное! Для нас для всех. Для страны.

Европа перед выбором — и он небогат: сближение с Россией, но мы требуем паритетных условий, альтернатива — блокада, непреложно переходящая сначала в торговую войну, а там как знать…

Я как министр иностранных дел категорически отказываюсь от лавров Молотова.

(Прим.: в нашем случае министр ИД намекает на т. н. «Договор Молотова — Рибентропа». Оригналы, кстати сказать, не найдены по сию пору. Эта блестящая операция проводимая Сталиным была им же и провалена при деятельном участии наркома обороны С. К. Тимошенко и НГШ Г. К. Жукова)

Всё, господа! Веселуха закончилась! Хочу заверить присутствующих: выговоров не будет! Я несколько жалею о временах минувших, но неприятные визиты в большое здание на Лубянке я лентяям гарантирую, а вот куда потом — обещать не могу! В тех хладных стенах очень хорошо помнят, что был бы человек, а награда всегда найдет своего героя.

Коллеги, это всё. Доклад лично мне, ежедневно. Подойдите, пожалуйста, ко мне и получите задание. Расписывайтесь.

Секретариат, все визиты отменить, все приемы свети к минимуму. Кроме немцев.

И еще: прекратите трепать языками, меня вчера возили физиономией по столу — и за дело, между прочим! Чтобы вам было легче с выбором тем: разговоры с посольскими и журналистами только о погоде, нет, о погоде нельзя.

— Никитич! О чем можно?

— А ни о чем нельзя. Что ни скажешь, все перетолмачат и передадут для информации и немедленного реагирования. Помните? «Над всей Испанией безоблачное небо».

— Хорошо, тогда сделаем так.

И министр набрал телефон управления кадров. Ответил начальник, сразу.

— Валерий Михайлович! Бумаги на увольнение нарушителей где? Что «каких»? Всех!

— Вот это и будет в дисциплинарном. Пишите всех — и приказ сразу!

— Ну и что, что, сынок? Плевал я на папу. Теперь в этой конторе я самый блатной. Вся эта шушера через полгода мне ноги целовать будет за увольнение. А вы, коллеги, со своими сотрудниками проведите работу. Рекомендую версию: министр закручивает гайки и ожидается масштабное сокращение, особенно загранаппарата. Кстати, это вполне возможно. Президент не намекал, а рекомендовал. Это всё. Остаются замы, директора департаментов Западной и Центральной Европы. Светлана Геннадьевна! Пригласите Валерия Павловича. Всем чай, мне и Банных — кофе. И коньяк.

— Здравствуйте, Валерий Павлович! Давайте выпьем, с приездом — все–таки Родина!

— Я не хочу задавать тему доклада. Давайте, как обычно, установленным порядком.

20.10.2005 г. 13:10 (время московское). Шереметьево.

Шульца встретили у трапа.

— Куда?

— В «Лес».

— Поехали.

В машине направленец передал бумаги.

— Просмотрите. По приезде — сразу к Ершову.

Потом молчали.

По кольцу и без мигалки доехали быстро. Дальше обычная рутина: пропуска и т. д.

(Прим.: «Лес» слэнговое название расположения штаб–квартиры СВР в Ясенево)

20.10.2005 г. 11:20 (время местное). Берлин. Машина резидента ГРУ.

Дорога в аэропорт Темпельхоф.

Резидент перед выездом проверился и из документов имел только паспорт. Машину вел оперативный офицер, обычно работавший с резидентом по их основной специальности. Внимательный парень прервал легкую беседу:

— Сергей Игоревич! Нас даже не ведут, а сопровождают!

Резидент с заднего сиденья обернулся:

— Машина германской полиции. Ну дела?!

Все остальное происходило с холодной немецкой корректностью: подъехали, припарковались, прошли к стойке, сели в самолет.

Полиция наблюдала.

20.10.2005 г. 15:10 (время московское). Москва. Шереметьево.

Куприенко подхватили у трапа.

— Сергей Игоревич! Время есть. Заехать куда?

— Домой. Только купить что–нибудь…

— Все у Вас есть. В холодильнике найдете. И пыль протерли.

— Спасибо! Дорогу знаете.

20.10.2005 г. 12:10 (время московское). МИД. Кабинет министра.

— Как скажете, — Банных не спорил.

Основной интерес политических и финансово–экономических сил сосредоточены вокруг сделки «Балтийский поток». Надо отдельно сказать, условия сделки беспрецедентны как по условиям, так и по обстановке вокруг нее. Этим и объясняется уровень давления на правительство и канцлера. Ситуация усложняется отсутствием у кабинета и намека на большинство в бундестаге. Сейчас равновероятны как роспуск парламента, так и отставка кабинета. Идет ожесточенная борьба между двумя тенденциями: с одной стороны и в одном пакете — «газ, но союз с Россией», с другой «солидарное участие в кризисной ситуации», зато в старой доброй компании. Ожидаемые преференции от сделки для Германии ставят под сомнение традиционный расклад сил и функционирование мирового рынка. Наш газ предопределяет конкурентные преимущества немецкой промышленности, и не только в Европе. Многие, Великобритания и Франция — конечно, предлагали свои, так сказать, услуги, но целый ряд факторов, географических прежде всего, и прагматическая, решительная позиция Германии решили дело.

Кроме того, мы вернули должок французам и бриттам за Кавказ. Очередь для реализации взаимозачетов — кажется, так это называется — приличная, даже греки туда затесались! Помните осквернение русского кладбища, да и братушкам не грех напомнить скандальную высылку наших дипломатов. Многим задолжали, пора и рассчитаться. Дело к Новому году.