Одиссея Талбота

– Спасибо, – серьезно сказал он.

Она вдруг спросила:

– Вы не хотите сегодня вечером поехать к ван Дорнам? У них вечеринка по случаю Дня поминовения.

– Знаете, с меня достаточно одного мероприятия в неделю.

– Подумайте, хорошо? Вы можете поехать туда с Питером и со мной на катере. – Кэтрин тряхнула головой. – Такое впечатление, что я пытаюсь уговаривать ребенка. Я только хочу сказать, что на катере туда плыть сорок минут. Там будут люди, которых вы знаете… Что у меня за сюсюкающий тон?

Он пересек гостиную и прошел на кухню. «Нет, она не сюсюкает, – подумал он. – Она чем-то взволнована».

– Видите ли, у меня сегодня вечером есть дела.

– Ах так? Ну ладно, мне нужно собираться.

Она прошла в спальню и закрыла за собой дверь, затем снова приоткрыла ее.

– О Боже, что это сегодня со мной! Вам нужна ванная?

– Минут пятнадцать я буду разогреваться для пробежки.

Она с деланной сердитостью посмотрела на него и снова скрылась в спальне.

Услышав шум воды в душе, Абрамс снял телефонную трубку и набрал номер.

– Спинелли? Абрамс.

Сонный голос Спинелли заполнил трубку.

– Ну, блудный еврей Абрамс! Где тебя носит? Почему тебя не было дома?

– Я провел ночь на Тридцать шестой.

– А сейчас ты где?

– В Уэст Вилледж.

– Где именно в Уэст Вилледж?

– Дом 4В. Что сказал судмедэксперт о причине смерти Арнольда?

– Случайно подавился. – Спинелли откашлялся. – Никаких признаков убийства.

– Но ведь исчез целый ряд документов.

– Трудно доказать, что их пропажа связана со смертью Арнольда. Да и какая разница? Если это убийство, то почему же ты еще жив?

– Уик-энд пока не кончился. Что-нибудь по тому прыгуну с Тридцать шестой?

– Ага. Там на крыше произошла драка. Трое мужчин. Полагаю, ты об этом знаешь. Мы нашли твои пальчики на пожарной лестнице.

– Но у меня хоть хватило ума спуститься по ней, а не прыгать с четвертого этажа. Что по трупу?

– Иностранец. Возможно, восточноевропеец, хотя одежда вся была американского производства. Послушай, что произошло на крыше? Кому понадобилось тебя убивать? Ну, я бы мог убить тебя, и это было бы понятно, но кто еще?

– Я потом тебе расскажу. Не спускай глаз с Клаудии Лепеску.

– Да мы и так не спускаем глаз со всех, кого только можем зацепить. Кто эти люди, на которых ты работаешь, Абрамс? Где они живут?

– О'Брайен живет на Саттон-плейс, но я не знаю точного адреса. У ван Дорна вилла в Глен-Коуве. Гренвилы упоминали, что живут в Скарсдейле. У Торпа квартира в «Ломбарди». Кэтрин Кимберли живет на Кармин-стрит, 39. Все адреса можно проверить в Ассоциации юристов.

– Эта чертова Ассоциация закрыта на уик-энд, но с утра пораньше во вторник я нагряну в фирму О'Брайена и всех туда затребую, включая и тебя, парень.

– Послушай, ты связался с ЦРУ по поводу Торпа? – спросил Абрамс у Спинелли.

– Ага. Они молчат. Идиоты. ФБР помогает, но, видимо, им неудобно перед ЦРУ. Ну ладно, я проверил Торпа по всем возможным полицейским учетам…

Абрамс услышал, как Спинелли зажигает спичку, чтобы раскурить одну из своих страшных сигар, затем последовал раскат надрывного кашля.

– Задержи дыхание, – посоветовал Абрамс.

– Пошел ты, – огрызнулся Спинелли. Наконец он справился с кашлем. – Прокуратура графства Нассау. Около семи лет назад. Торп и его жена Кэрол катаются на катере недалеко от Лонг-Айленда. Она падает в море. Приложен отчет береговой охраны, все как положено.

– Выводы?

– Ну, к каким выводам они могли прийти? Конечно, несчастный случай. Ты же знаешь, что несчастный случай под парусом или на катере – отличная легенда для сокрытия убийства. Я помню, читал где-то, что таким образом только ЦРУ закрыло три убийства в заливе Чесапик. Они мастера на это.

– И все же это мог быть несчастный случай.

– Разумеется. Как оно было на самом деле, знает только Питер. Торп давал показания следствию, которое осуществляла береговая охрана. Труп Кэрол так и не нашли. В море в память о ней опускали цветы. Ее муж был в страшном горе. Никакого обвинения ему не предъявляли.

Абрамс помолчал минуту, затем сказал:

– Видимо, этот прием часто использовать нельзя.

– Не скажи. Похоже, его можно использовать один раз в семь лет. Почему я это говорю? Просто я проверил данные по несчастным случаям, зафиксированным береговой охраной за последние двадцать лет. Там ничего не было. Но тут я сообразил, что не все эти данные попадают в федеральную систему. Взял и проверил по штатам, и обнаружил кое-что интересное по штату Мэриленд. Бухта в заливе Чесапик, семьдесят первый. Человек оказался за бортом. За штурвалом катера Питер Торп. Он бросается на катере на выручку несчастному… О нет! Корпус судна проходит как раз по голове оказавшегося за бортом, но тот еще жив, для него не все потеряно. Тогда Торп дает задний ход и винтом случайно наезжает на беднягу, сделав ему одновременно стрижку, бритье и рассечение черепа. Этот несчастный случай уже походит на те, которыми столь славится контора Торпа. Никакого официального расследования. – Спинелли, выдержав паузу, резко добавил: – На самом деле, этот парень – хладнокровный убийца.

– Не надо делать скоропалительных заключений.

– Может, ты и прав. Кстати, а какое отношение ко всему этому имеет Джеймс Аллертон? По-моему, ФБР нервничает именно из-за него. Они что, родственники с Торпом?

– Да. Аллертон – приемный отец Питера.

– Серьезно?

– Вполне. Кроме того, Аллертон – друг исчезнувшего полковника Карбури. Ты нашел его следы?

– Нет. Но я знаю, как он исчез. Там был двойник.

– Ты его обнаружил?

– Конечно.

– Кто же его нанял?

– Да я его спрашивал, а он молчит.

– Мертв?

– Ага. В Нижней гавани на его тело наткнулся буксир. В прокуратуре это дело посчитали явным самоубийством, но меня не проведешь, Абрамс. Неопознанные трупы меня раздражают. Долго рассказывать, но по отпечаткам пальцев я вышел на одно дело о получении лицензии на открытие кабаре, проверил по гильдии актеров и наконец нашел людей, опознавших утопленника. Его звали Ларсон.

– А какая связь между ним и Карбури?

– Ну, во-первых, Ларсон был актером. Кроме того, из Англии мы получили по фототелеграфу снимки Карбури и его словесный портрет. Этот Ларсон вполне мог сойти за Карбури. Одежды полковника на нем не было, но судмедэксперт считает, что после смерти Ларсона переодевали. Не исключено, что его утопили – в ванне или сунув головой в ведро – сняли одежду Карбури, надели другую и выбросили тело в реку. – Спинелли снова помолчал. – Мы имеем дело с очень серьезными людьми, Абрамс.

– Да. Отличная работа, Спинелли.

– О, спасибо, Абрамс. Это и естественно. Я ведь уже капитан. Это ты все еще учишься.

– Опять ты прав. Послушай, ты говорил с барменом во второй раз? С Дональдом?

– Назначили встречу на сегодняшнее утро, на девять. Но он явно поторопился. Прибыл в час ночи. Лежит в морге рядом с актером. Нападение в Бронксе. Киркой по черепу.

– Боже праведный…

– Да. А удар профессиональный. Вот я и спрашиваю, Абрамс, как тебе удается еще оставаться в живых? И в каком виде привезут тебя? Раздавленным под кучей бумаг вашей фирмы? – Спинелли захохотал.

Абрамс прошел к холодильнику и налил себе еще сока. Он сделал большой глоток, затем спросил:

– Николас Уэст. Вы следите за ним?

– Ага. Такое впечатление, что за этим птенчиком все следят. Кто он такой?

– Человек, знающий ответы на многие вопросы.

– А-а, тогда понятно. Нам даже не дают поговорить с ним. Но он был в клубе «Принстон».

– Ладно. А как насчет…

– Подожди-ка. Теперь твоя очередь, Абрамс. Давай, колись. Что это вообще за штука такая, эта фирма О'Брайена? Почему весь этот бедлам происходит на моей территории? Почему не в Ньюарке, Берлине или где-то еще?

– По этому телефону говорить небезопасно.

– Да брось ты!

Абрамс решил, что не будет рассказывать Спинелли ничего об О'Брайене и ветеранах УСС, и похвалил себя за такое решение. В этот момент шум воды в ванной стих.