Здесь песок чище

Решено было произвести высадку. Но двигатели работали еще хуже, судно еле двигалось. Оно почти полностью потеряло способность идти в сумерках и уклоняться от быстроходных патрульных катеров. В этих условиях самое тихоходное кубинское судно превращалось для них в потенциальную опасность. Тогда-то они и вынуждены были прибегнуть ко второму варианту — зайти вначале на остров Инагуа. Из всех бед выбрали, как им казалось, меньшую. Судно взяло курс к берегу и уже с началом вечерних сумерек качалось на волнах в территориальных водах Инагуа. Их разбудил шум катера, на котором прибыли представители местных властей.

— Эй, что у вас случилось? — спросил человек, который, как оказалось, являлся начальником полиции.

— Ничего, все о’кей.

— Откуда вы идете?

Чино ответил как можно спокойнее:

— Мы пуэрториканцы и возвращаемся к себе домой. А остановились потому, что у нас осталось очень мало топлива и случилась небольшая поломка в двигателях. Мы ждем еще один наш катер, который идет тем же курсом и скоро должен подойти сюда. Затем мы пойдем вместе с ним.

— Если дело только в топливе, то мы вам сможем помочь, — сказал представитель властей.

Ни малейшей тени угрозы нельзя было заметить в его предложении, напротив, только искреннее желание оказать помощь.

— А что касается двигателей, возможно, нам удастся найти хорошего механика. Следуйте за мной!

Не ожидая ответа, начальник полиции приказал сделать разворот и войти в небольшую бухточку, в глубине которой находился старый, полуразрушенный причал. Когда они вошли туда, а судно оказалось крепко привязанным канатами к стенке, поведение полицейского в корне изменилось. Он спросил повелительным тоном:

— Кто капитан?

— Я.

Чино понял, что их просто обманули и завели в ловушку, как новичков. Теперь нужно было действовать как можно более грамотно, чтобы попытаться смягчить ситуацию. В этих условиях для пользы дела следовало исходить из реальной обстановки. И сейчас было бесполезно доказывать, что они занимались рыбной ловлей или чем-то подобным, ведь в трюме лежало оружие и военная форма, полностью разоблачавшие их подлинные намерения.

— У вас есть документы?

— Вот, пожалуйста.

Начальник полиции внимательно проверил все документы. Он старался найти хоть какую-нибудь компрометирующую их зацепку. Однако документы были в полном порядке. Он возвратил их и объявил следующую меру:

— Произведем осмотр.

Гальего Кала, который уже догадался, что произошло, и занимал выжидательную позицию, услышав о досмотре судна, побледнел. Роберто кивнул в его сторону: "Вот он, храбрый моряк". Чино улыбнулся, подмигнув: "Что с ним поделаешь?" Он подумал, что в данном случае ему не следует показывать свой оптимизм. Никто из них раньше не попадал в подобные ситуации. Но среди рыбаков, занимающихся промыслом у чужих берегов, ходили рассказы о жестокости и плохом обращении багамской полиции. По крайней мере, так рассказывали. Теперь они сами смогут в этом убедиться. Время от времени внутри судна слышались возгласы удивления полицейских, которые обыскивали все уголки. На каждом шагу они встречали все новые улики: патронташи, современную винтовку AR-18, смазанную и вложенную в чехол, ящики с патронами, пистолеты, насадки для бесшумной стрельбы, пропагандистские материалы "Альфы-66", вещевые мешки, кубинские деньги, карты этого района. Ожидая окончания обыска, результаты которого можно было заранее предугадать, Чино решил окончательно добить Гальего Кала, который продолжал испытывать боли в желудке.

— Эти люди непреклонны. Я не знаю почему, но когда они замечают кастровского кубинца, который здесь рыбачит, то проходят мимо и дают ему возможность уйти. Если же они хватают нас, то все меняется. Я знаю одного несчастного эмигранта, который попал в руки к морскому патрулю, и они его избили до полусмерти. Он был близок к помешательству и теперь уже никуда не годен. А другому, который был вместе с ним, переломали все ребра. Что ты теперь скажешь? Сам начальник полиции здесь, а тут еще обнаружили там, внизу…

Гальего едва владел собой.

— Мамочка моя, — шептал он, — вот так попались!

Осмотр закончился. Полицейские сложили на причале все вооружение и оснащение группы и вместе со своим начальником стали в круг. Вид у них был агрессивный, взгляды суровые. Начальник подал Чино знак подойти. "Начнут с капитана", — подумал про себя Чино и направился к нему, готовый доказать, насколько хорошо он научился самозащите.

— Вы меня обманули, сказали, что являетесь пуэрториканцами и направляетесь домой. Однако у вас такой странный "улов", что требует более подробного объяснения. Вначале я подумал, что вы ловите рыбу в наших водах, но лангустов у вас на борту нет. Зато вы везете кубинские деньги, военную форму, оружие, документы. Что все это значит? А зеленая форма одежды, она теперь в моде на Пуэрто-Рико? Это вы можете объяснить?

— Все я могу объяснить, — сказал Чино как можно мягче. — Во-первых, мы получили указание от правительства Соединенных Штатов, конкретно — от его Центрального разведывательного управления, заявить властям Багамских островов, чтобы они немедленно сообщили руководству ЦРУ о нашем прибытии сюда. Все эти странные вещи, которые вы обнаружили на борту моего судна, являются собственностью ЦРУ, и я не уполномочен что-либо вам объяснять. А сейчас я прошу вас немедленно связаться по радио и сообщить руководству ЦРУ о прибытии нашего судна и о том, что мы столкнулись с некоторыми проблемами, направляясь на Кубу для выполнения задания.

— Вы что, сошли с ума? Вы понимаете, о чем просите меня? — Тон начальника полиции явно изменился.

— Но я получил такие инструкции.

— Поймите, если я скажу по радио, что у меня здесь агенты ЦРУ, которые направляются на Кубу, чтобы действовать против Кастро, то кубинцы в считанные минуты бросят сюда катера, самолеты и вертолеты, и нас быстро снесут с лица земли.

— Вы что же, боитесь Кастро?

— А вы не знаете, какая у него сила?

— Хорошо. Что же вы намерены делать?

— Буду действовать в рамках имеющихся у нас возможностей.

— Ну хорошо, как знаете. Да! Совсем забыл сказать вам, мы официально располагаем деньгами для того, чтобы выйти из подобного положения.

— Я так и понял, что вы забыли об этом. Но не нужно меня оскорблять. Я знаю американцев и знаю ЦРУ. А вот вы, чувствуется, новичок. Мы изобрели более правильную линию поведения для взаимоотношений с ними. Этот путь не противоречит закону и к тому же дает большую прибыль. Мы все это конфискуем, а затем начнем переговоры. Это выгоднее, не так ли? А вам придется несколько дней побыть у нас в тюрьме. Мы постараемся, чтобы вы провели их как можно лучше. Это все. — Полицейский с лицом бостонского терьера повернулся спиной и прекратил дальнейшие разъяснения.

Пока они шли за ним, сопровождаемые полицейскими, Роберто дель Кастильо попытался подшучивать над действиями Чино:

— Зачем тебе нужны были эти разглагольствования? Все равно нас арестовали.

— Нет, не все равно. По крайней мере, ссылка на ЦРУ "освободила" нас от побоев.

За этим неприятным эпизодом последовала быстрая поездка в Нассау, молниеносный суд, уже объявленная конфискация и заключение их в тюрьму до тех пор, пока не будет уплачен установленный штраф. Чино этот штраф показался очень большим, и он подумал, что власти приняли подобное решение, имея в виду высокую платежеспособность такой организации, как ЦРУ. Наряду с этим им разрешили связь с внешним миром, что означало для них возможность переговорить с Насарио и через него с ЦРУ. Что касается Насарио, то он быстро и с готовностью предложил открыть большой сбор средств для оплаты штрафа. Была опубликована "военная сводка" с пометкой "срочно", в которой сообщалось о задержании коммандос и о необходимости собрать деньги для уплаты в качестве штрафа — "по пятьсот долларов за каждого человека, стоимость билетов, да еще тысячу долларов в качестве вклада", что давало доход от операции в размере около пяти тысяч долларов. Насарио призывал "показать пример мужества", чтобы он мог освободить людей из "чудовищной тюрьмы Нассау", которая на самом деле была старым деревянным домишком.