Крот из Лэнгли

В баре «Раффлз» не было никого, кроме крохотной кокетливо улыбающейся официантки, которая тряслась в бешеном ритме меренги. С потолка свисала старая лодка, а сиденья из темного дерева придавали обоим залам строгий вид.

— Могу я повидать Джима Харли? — спросил Малко.

Официантка исподлобья посмотрела на него.

— Он ждет вас?

— Да.

— Следуйте за мной, сеньор.

Она отдернула занавеску, за которой оказалась белая винтовая лестница, такая узкая, что на ней можно было ободрать локти. Круглый зад официантки покачивался перед Малко в ритме меренги, звучавшей на полную мощность в пустом баре. От ослепительного света Малко зажмурился: они поднялись на террасу, возвышавшуюся над колониальной зоной.

Малко заметил лежащего на купальном полотенце мужчину высокого роста, плотного, намазанного жиром, с коротко подстриженными очень черными волосами. На нем были только плавки из искусственной шкуры леопарда, непристойно обрисовывавшие его мужские достоинства. Черные пластмассовые «скорлупки» защищали его глаза от обжигающего солнца, превращая его на некоторое время в слепого. Официантка остановилась перед ним и окликнула:

— Senor Jim! Un caballero para tu [12].

Все тело Джима было покрыто маслом для загара, в руках он держал посеребренный рефлектор, чтобы лучше загорело лицо. За версту было видно, что это пылкий гомосексуалист...

Он снял «скорлупки», защищающие глаза, грациозно выпрямился, улыбнулся Малко и спросил:

— Кто вы, сеньор?

— Я Малко Линге, — сообщил Малко, пожимая смазанную маслом руку. — Ваши координаты мне дал Генри Фермой.

— Ах, да! — с жаром воскликнул Джим Харли. — Это вы приехали из Вашингтона на поиски этого ужасного Крамера. Извините меня, я пытаюсь немного загореть. После полудня всегда дождь... Через пять минут я присоединюсь к вам в баре. Попросите Шупиту приготовить вам «Пинаколаду», она это делает великолепно.

Смыв масло для загара и облачившись в скромный пуловер и не очень облегающие джинсы, Джим Харли выглядел менее вызывающе. Некоторый диссонанс вносил только золотой браслет, на котором его имя было инкрустировано алмазными буквами. В конце концов, тропики есть тропики. Зато в профессиональном плане он был далеко не глуп. Об этом Малко мог судить по его реакции на рассказ о Крамере.

— Я думал, что Генри Фермой попросит меня наблюдать за этим Крамером, — сказал Джим. — Но он только приказал мне проверить, действительно ли тот живет в «Комерсио». Что касается остального, он просил заняться опросом... Мне не хотелось ни терять время на слежку за ним, ни тратить деньги. Мне не выделяют деньги на расходы, и эти траты он бы мне никогда не возместил...

Оба, казалось, откровенно ненавидели друг друга...

Малко спросил:

— Можно ли рассчитывать на доминиканцев?

Джим Харли весело улыбнулся и, выпив залпом очень сладкий кофе, ответил:

— Когда они последний раз плохо себя вели, к ним прислали десять тысяч морских пехотинцев... Теперь они стали осторожными, но нас они не любят. Тем более что мы покупаем у них все меньше и меньше сахара, а старому президенту Иоахиму Балагеру уже 83 года и ему уже нечего бояться...

— Как разыскать Пола Крамера? — спросил Малко. — Если он все еще в Санто-Доминго.

Джим Харли выпил половину своего пива и задумчиво спросил:

— Вам дали деньги на расходы?

Это, казалось, было его навязчивой идеей.

— Да.

— Тогда мы его найдем. Я иногда работаю на ДЕА [13]. У меня есть свои люди в среде полицейских и военных. Они получают мизерное жалованье: пятьсот песо в месяц, этого хватает только на сигареты, хотя жизнь здесь не очень дорогая. Если вы можете пожертвовать на это дело тысячу долларов, я поймаю Пола Крамера. А если его уже нет здесь, я узнаю, когда и куда он уехал.

— Каким образом?

— У меня есть осведомительница в ДНИ [14], политической полиции президента. Ее зовут Флор Мохис. Ей нужны деньги, и у нее хорошая сеть осведомителей. Иностранец в Санто-Доминго не может скрыться так, чтобы об этом не знали полицейские, если только он не находится под защитой военных. Ведь до сих пор именно они — клика Трухильо — держат в руках все: от импорта-экспорта до борделей. Мы с Флор это знаем. Однако надо быть осторожным. Если они примут вас за агента ДЕА, вас могут убрать. Последний из них расстался с жизнью в порту. Его бросили в воду живым, завернув в рыбачью сеть, с привязанным бетонным блоком. Крабы и рыбы довершили дело. Его скелет можно было бы перепродать Медицинской Академии...

— Хороша перспектива. — Малко вынул из кармана пять банкнот по сто долларов и разложил их на стойке бара. — Засвидетельствуйте мое почтение сеньоре Флор Мохис, — сказал он.

В эпоху спутников и лазера еще не изобрели лучшего средства решения проблем, чем очень заинтересованный осведомитель...

Джим Харли взял деньги и посмотрел на свой хронометр, инкрустированный драгоценными камнями.

— Приходите сюда вечером. Я вас познакомлю с ней. Увидите, это удивительная личность. Рядом с ней Мэгги Тэтчер — просто ласковый котенок...

Глава 6

Пол Крамер в десятый раз рассеянно смотрел порнографический фильм. Вначале грубые сцены возбуждали его, и он даже воспользовался смущением Карин, чтобы совершить с ней анальный коитус в то время, как она смотрела на экран, где происходило то же самое.

Со временем тревога подавила в нем влечение.

Карин в купальнике выбралась из кровати и открыла маленький холодильник.

— Черт! Пиво кончилось!

Она направилась к двери и хотела открыть ее. Створка не поддалась. Несколько мгновений она изучала замочную скважину, затем удивленно обернулась и истерически крикнула:

— Нас заперли!

Пол грозно посмотрел на нее.

— Это какая-то ошибка, — сказал он. — Я позову кого-нибудь.

Он нажал на кнопку вызова прислуги, подающей еду в комнату через маленькое окошечко. Уже два дня они находились в этой комнате мотеля «Кабанас пор эль Map», одного из бесчисленных заведений, которыми была усеяна авенида де Лас Америкас на окраине Санто-Доминго. Ряды бунгало в зарослях банановых и кокосовых пальм. При каждом бунгало был гараж и комната, смежная с примитивной ванной, телевизор и магнитоскоп «Самсунг». Клиенты въезжали на машине в гараж, проходили через комнату, где в окошечке оставляли деньги за наем помещения на два или три часа, 100 песо. Официант приходил забрать деньги и иногда — принять заказ на напитки или закуску... Таким же образом клиенты уезжали. Руководство всем этим осуществлялось из центрального бунгало, откуда транслировались порнографические фильмы.

Полное соблюдение тайны...

В течение всего дня машины сменяли друг друга. При въезде их пассажирки распластывались на сиденье, чтобы не быть узнанными...

Пола и его подружку привезла в этот мотель Мерседес, молодая женщина, заговорившая с ним прямо на улице, после того, как приказала ему покинуть их отель. Она кратко объяснила перебежчику из ЦРУ, что «Майк», его советский «куратор», через многочисленных посредников поручил ей охранять Пола в ожидании возможности переправить его в надежную страну, где его оценят по достоинству... Майк не смог сам связаться с ним из-за слежки ФБР в Вашингтоне, но его неприятности близились к концу...

Крамер был готов расцеловать ее. Его радость несколько померкла после предостережения Мерседес:

— ЦРУ сделает все, чтобы найти вас. Мы знаем, что они послали двух убийц, чтобы вас уничтожить, в случае, если им не удастся заставить вас вернуться. Вам нужно спрятаться. Я позабочусь обо всем. Через час за вами заедет машина. Не задавайте никаких вопросов и делайте все, что скажет шофер.

Все произошло так, как и было предусмотрено. Карин показался странным их внезапный переезд. Кроме того, Мерседес запретила им выходить. С пляжем было покончено. Поначалу видео развлекало ее. Пол рассказал ей сомнительную историю о коммерческой конкуренции, и она сделала вид, что поверила... Вечером вернулась Мерседес и повторила, чтобы они не выходили. Она заверила Пола, что ему будет организована встреча с «ответственным» лицом. Она уклонялась от всех вопросов, и Крамер даже не знал, была ли она доминиканкой, сотрудничающей с сетью поддержки коммунистов, или кубинкой.