Ищите женщину

– Слушайте, – устало сказал Турецкий, – Рэм, вы меня просто удивляете. Удивляете и убиваете! Ну какого хрена я такую речь держал?! В расчете на кого? На дурака? Или умного, зрелого журналиста? Ну честное слово…

– Нет, – упрямо возразил Зотов, – вы же собираетесь выдать нам жалкие остатки! А зачем они? Где острота? Где цимес, наконец?

– Будут вам и булки, будет и цимес в них, все будет. И вообще, как говорил Остап Балаганову, не касайтесь пока своими лапами хрустальной мечты. Все ясно?

– Почти, но…

– Больше никаких «но». Гуляйте, думайте, обсуждайте с главным, ни в коем случае не выносите на общественность. Я не исключаю, что при благоприятном раскладе вам еще придется собирать по этому поводу всю вашу солидную редколлегию. Там есть что всерьез обсуждать, это я вам обещаю. Но для… вы понимаете, для кого? Только то, что вам предельно четко сформулировал Вячеслав Иванович. Вопросы есть? Вопросов нет, свободны. Держите, – он протянул «сморчку» руку, – и до встречи.

Грязнов тоже попрощался и вышел вместе с Зотовым в приемную. Там сказал секретарше, чтоб она вызвала дежурную машину и отправила журналиста в редакцию.

Затем вернулся в свой кабинет и широко развел руками:

– Ну знаешь!

– А ведь ты, как всегда, оказался прав, – сдался Турецкий. – Ну а как ты собираешься меня отправлять?

– Так тебе и торопиться некуда. Сейчас только седьмой час. Темнеть уж начало, но недостаточно. А в семь будет в самый раз. Я с тобой Кольку своего пошлю, пусть поиграет, посмотрит. А то что-то он у меня в последние дни какой-то смурной ходит. Влюбился, что ли? Ты мастер психологических загадок, вот и узнай. Тут ляпнешь, а человек возьмет да и обидится. Хамство в душе затаит. Против начальства.

– Ну да-а, конечно! Против тебя затаишь! Как же!… Слушай, а чего мне, в самом деле, ждать-то?

– А наш с тобой «сморчок», по идее, должен ведь еще доложиться. Ты бы при случае узнал про этого Бориса-то Николаевича.

– Само собой. Но это для нас пока не главное. Лишний хвост, не более. Давай поеду, все равно пить у тебя нечего. А так я хоть пораньше домой вернусь, столько времени своих не видел.

– Наконец-то вспомнил! Босяк, верно говорил про тебя Костя.

– Не ври, они у меня всегда здесь! – Турецкий стукнул себя по груди.

– Развеялся, значит, в Питере? – гнул свое Грязнов.

– Это официальная версия.

– Эх, черт возьми! – Слава потянулся так, что кости хрустнули. – Давно что-то не случалось у нас официальных визитов, а, Саня?

– Я уж подумывал было рвануть с тобой на пару в Питер! Да ведь дело такое, что опасно нынче становится. Пример нашего с тобой юридического министра оказался уж больно заразительным. Да тебе, поди, видней из своего кресла.

– Есть… – неохотно ответил Слава. – А я так понимаю, что на всех таким вот образом кризис августовский подействовал. Однова живем! А тут тебе и самая компра! Теперь ведь всякую такую технику можно на рынке приобрести. А закон о защите не действует. Все у нас наоборот… Ладно, помечтали, поехали дальше. – Он наклонился к селектору: – Саватеева ко мне.