Тайна желтых нарциссов (сборник)

Ей отвечал скучливый мужской баритон:

— Да, а Лудо всегда может сыграть Питера Пэна, правда, Лудо?

— Сучка, ну сучка, — забасил кто-то третий, и Мендель открыл дверь. Он очутился на сцене, среди кулис. Слева от него был щит с дюжиной выключателей на деревянной панели. Под щитом располагалось абсурдное позолоченное и с замасленной обивкой и винными пятнами кресло в стиле рококо, место суфлера и фактотума [32].

Посреди сцены стояли бочки, на них сидели и пили кофе с сигаретами в руках двое мужчин и одна женщина. Сценические декорации предполагали, что действие должно происходить на палубе корабля. В центральной части сцены высилась мачта с соответствующим набором веревочных лестниц, а в сторону задника с намалеванными на нем небом и морем уныло смотрела картонная пушка.

Беседа троих лицедеев была прервана, похоже, на самом интересном месте. В наступившей тишине кто-то пробормотал: «Ой, привидение, ну, в самое веселье!» Все трое глянули на Менделя и захихикали.

Первой опомнилась женщина:

— Вы что-то здесь ищете, дорогой?

— Извините за вторжение. Я насчет театрального абонемента. Хотел бы стать членом вашего клуба.

— О-о! Конечно. Очень мило, — сказала она, вставая и направляясь к нему. — Очень мило, просто замечательно. — Женщина взяла его левую ладонь обеими руками и сжала ее самым сердечным образом, делая одновременно шаг назад, она вытянула тем самым руки на полную длину. Это был ее коронный номер — жест владелицы замка — Леди Макбет принимает у себя Дункана. Она склонила голову набок, к плечу, улыбнулась по-девчоночьи и, возвратив обратно его левую руку, проводила Менделя через всю сцену до противоположного края, где затерянная среди кулис дверь вела в крошечный офис, замусоренный старыми программами, афишами, тюбиками и банками с гримом, париками и шиньонами и какими-то принадлежностями якобы морской утвари и одежды.

— Видели вы нашу пантомиму в этом сезоне? «Остров сокровищ». Такой благодарный прием у аудитории! И насколько более острое социальное наполнение, не так ли, не то что во всех этих вульгарных сказочках для детей?

— Да-да, действительно, — пробормотал Мендель, не имея ни малейшего понятия, о чем она там толкует. Его взгляд наткнулся на стопку аккуратно сложенных и скрепленных особым бульдожьим приспособлением счетов. Он заметил, что верхний листок в стопке был адресован миссис Лудо Ориел и просрочен на четыре месяца.

Она хитренько рассматривала его сквозь свои очки. Женщина была невысокой, темноволосой, с морщинами на шее и большим количеством косметики и грима на лице. Морщины под глазами были старательно замазаны, крем-пудрой, но эффект оказался недолговечным. На женщине были облегающие брюки и толстый пуловер, надетый с артистической небрежностью. Курила она непрерывно, держа сигарету во рту прямо посередине, под носом, надувая при этом вытянутые вперед губы, что придавало ее лицу выражение капризно-недовольное и нетерпеливое. Мендель про себя определил, что миссис Лудо Ориел, по всей видимости, очень неглупа и что с ней придется повозиться. Облегчало его миссию то обстоятельство, что счета оказались неоплаченными.

— Так, значит, вы желаете стать членом нашего театрального клуба?

— Нет, пожалуй, не желаю.

Эта актерка отреагировала мгновенно, продемонстрировав ему незаурядный талант перевоплощения: она тут же впала в раж.

— Если вы из тех гнусных торгашей, — завизжала она, словно циркулярная пила, — то можете сейчас же убираться восвояси. Раз я сказала, что могу заплатить, значит, так я и сделаю, как обещала. Нечего меня преследовать, ходить за мной по пятам — вы мне распугаете всю публику. Если меня сочтут неудачницей, то перестанут ко мне ходить, и я-таки стану неудачницей, я вылечу в трубу, но самое главное — проиграете и вы.

— Я не кредитор, миссис Ориел. Я пришел предложить вам деньги.

Пила остановилась практически моментально, ожидая, что он скажет дальше.

— Я из бюро по разводам. Богатый клиент. Хотел бы задать вам несколько вопросов. Я оплачу потерю времени.

— Слава Богу, — вздохнула она с облегчением. — Почему же вы сразу не сказали? — Они вместе посмеялись. Мендель положил поверх стопки неоплаченных счетов пять бумажек по одному фунту.

— Итак, — начал Мендель, — мне хотелось бы знать, как обычно идет подписка на ваши абонементы. И что дает клиенту членство в клубе?

— Каждое утро, ровно в одиннадцать, мы сервируем прямо на сцене водянистый кофе. Члены клуба могут попить его вместе с труппой во время перерыва между репетициями с 11.00 до 11.45. Они, разумеется, платят за кофе и все остальное, но вход по утрам строго для членов клуба.

— Понятно.

— Видимо, это-то как раз вас и интересует. Как мне кажется, утром у нас бывают только гомики и нимфоманки.

— Может статься, может статься. А что еще у вас тут происходит?

— Каждые две недели у нас премьера, ставим новое шоу. Члены клуба заказывают себе места на определенный день каждого просмотра. Мы начинаем новые представления всегда по первым и третьим понедельникам каждого месяца. Представление начинается в 7.30 вечера, и мы придерживаем членам клуба заказанные места до 7.20. Девушка, которая продает билеты, имеет в своем распоряжении план зала и вычеркивает проданные места. Зарезервированные за членами клуба места помечены и не могут быть проданы до последнего момента.

— Ясно. Таким образом, если член клуба не придет, то его место в плане будет вычеркнуто.

— Только в случае, если оно будет продано.

— Так-так.

— Новый спектакль после первой недели показа не всегда имеет аншлаг. Неплохо бы ставить новый спектакль каждую неделю, но, видите ли, нам не хватает… гм-гм… мощностей.

— Я вас понимаю. Использованные планы сдаете в архив?

— Иногда, для отчета и бухгалтерии.

— А как бы нам найти план за третье января, вторник?

Она открыла ящик стола и вынула кипу отпечатанных типографским способом планов.

— Это, должно быть, вторая неделя представлений нашей пантомимы. Традиция, знаете ли.

— Да-да… к-х, традиция — это серьезно.

— Ну, а кто конкретно вас интересует? — спросила миссис Ориел, вынимая из того же стола гроссбух.

— Знаете ли, такая невысокая блондинка, хрупкая, лет этак сорока. Фамилия Феннан, Эльза Феннан.

Миссис Ориел открыла свой гроссбух. Мендель без всякого смущения, перегнувшись, заглядывал ей через плечо в записи. Имена членов клуба были аккуратно вписаны слева в колонку, как в классном журнале. Красная галочка еще левее означала, что член клуба заплатил свой взнос. С правой стороны страницы были отметки о текущих заказах на год. Всего было около восьмидесяти членов.

— Имя мне что-то ничего не говорит. Где она обычно сидит?

— Не знаю.

— Ага, вот она. Мерридейл Лэйн, Уоллистон. Мерридейл! Ведь это надо же. Так, теперь давайте поглядим. Ну вот: заднее кресло в партере, конец ряда. Очень странный выбор, не правда ли? Место № Р2. Но кто же может знать, купила ли она билет на это место третьего января? Сомнительно, чтобы у нас сохранился план за это число, хотя — Бог свидетель — я ничего просто так в жизни своей не выбрасывала. Вещи испаряются сами по себе, правда? — Она поглядывала на него искоса, пытаясь определить, наговорила ли на пять фунтов или еще нет: — Знаете что, пойдемте спросим Недотрогу.

Она поднялась и направилась к двери. «Феннан… Феннан… — бормотала она. — Секундочку, что-то мне это напоминает. Только что? Черт побери, ну, конечно… Феннан… папка для нот». Она открыла дверь.

— Где Недотрога? — спросила она кого-то, стоявшего на сцене.

— Бог ее знает, где она.

— Экая свинья, дождешься от него помощи, как же! — голосом циркулярки коротко провизжала миссис Ориел и снова захлопнула дверь. — Недотрога — наша с вами светлая надежда, — запела, вспомнив о пяти фунтах, местная Сара Бернар. — Английская Роза, дочка местного стряпчего, вся такая из себя: фильдеперсовые чулки и вид «поймай-меня-если-сможешь». Мы ее все обожаем. Изредка получает роль, поскольку ее папаша платит за обучение актерскому ремеслу. А уж она-то, ну, просто без ума от театра! Иногда, когда большой наплыв публики, она сидит и продает билеты… вместе с миссис Торр, нашей уборщицей и гардеробщицей одновременно. А когда тихо, миссис Торр управляется одна, а Недотрога шныряет за кулисами в ожидании случая, когда главная женская роль достанется ей. Ну, хотя бы, например, потому, что актриса, исполняющая эту роль, вдруг упадет в обморок или еще там что-нибудь случится — да мало ли о чем они в этом возрасте мечтают. — Она на секунду остановила поток своего красноречия, чтобы перевести дыхание. — Да, я уверена, я помню это имя… Феннан. Помню, точно. Господи, куда же подевалась эта корова?