Ромео

Вагнер, уже сидевший за рулем, выскочил из машины, в то время как Викки хлопнул дверцей.

— Ну и что, подумаешь! Мы же в полицию едем, а не на танцы.

— Это неважно. Не могу же я появляться на людях в драных колготках.

Вагнер обогнул машину и преградил Викки путь к дому.

— Послушай, милашка, у меня мало времени. Избавь меня от лишних хлопот. Что за споры могут быть между друзьями?

Викки ткнул в грудь Вагнера длинным наманикюренным пальцем.

— Ты пока разворачивайся, а я мигом.

— Да, конечно. Знаю я вас, девчонок. Сначала вам нужно сменить колготы, потом решаете, что юбка не та. И вообще, нужна другая блузка, клипсы…

— Ты больше времени отнимаешь своими разговорами, Майк. Я бы давно уже переоделась.

Вагнер схватил Викки за руку.

— Пойдем. Давай сначала дело сделаем, а уж потом, когда вернешься домой, хоть весь вечер переодевайся.

Благодушие Викки как рукой сняло.

— Что за спешка? Какого черта тебе не терпится отвезти меня в полицию? Знаешь, что я тебе скажу: одно из двух — либо я оказываю тебе любезность, добровольно следуя в твой вонючий полицейский участок, либо приходи с ордером, милый…

Вагнер нехотя уступил. Впрочем, рассудил он, у Сары времени было более чем достаточно, чтобы проникнуть в квартиру Викки, забрать фотографию и незаметно вернуться к себе, чтобы собрать кое-какие пожитки. Корки уже ждал ее на улице в машине без опознавательных знаков и готов был отвезти не в отель «Роял» на Буш-стрит, как распорядился Аллегро, а в мотель на Ломбард-стрит. И, поскольку он был подчиненным Вагнера, тот попросил хранить в секрете местонахождение Сары. Ото всех.

Вагнер уже собрался садиться в машину, когда вдруг вспомнил о незапертой двери. Викки был уже возле самого дома, когда Вагнер нагнал его.

Викки провел кончиком языка по верхней губе, игриво улыбнулся Вагнеру, и они вместе зашли в подъезд.

— Хочешь помочь мне переодеться, милый?

Но соблазнительная улыбка мигом потускнела на губах, стоило Викки обнаружить, что дверь в его квартиру открыта.

— Черт. — Вагнер смущенно пожал плечами. — Должно быть, я повернул ключ не в ту сторону.

— Или какой-нибудь мерзавец забрался в квартиру. Может, ты зайдешь первым?

Сара все еще была в гардеробной, рылась в коробке с журналами мод, которую обнаружила за вешалкой с экзотическими вечерними платьями, когда услышала, как хлопнула дверь и в коридоре раздались голоса.

Вагнер и Викки. Какого черта?

Взгляд ее упал на открытую дверь гардеробной. Вскочив на ноги, она прикрыла ее, стараясь не шуметь.

— Одну минутку, дорогой, — услышала Сара голос Викки.

— Я засекаю время, — ответил Вагнер.

У Сары бешено забилось сердце, когда Викки произнес:

— Проклятье. Совсем забыла, это же была последняя пара черных колготок. Ладно, переоденусь в леггинсы. У меня есть совершенно сногсшибательные — шоколадно-коричневые, кожаные.

Хваленые леггинсы болтались как раз перед носом у Сары. Она поспешно запихнула журналы обратно в коробку, которую задвинула под полку, и сама нырнула туда же.

Дверь в гардеробную открылась, едва. Сара успела спрятаться.

Через пару секунд до нее донесся испуганный крик Викки:

— Какого черта?..

— Проблемы? — В голосе Вагнера прозвучали нотки беспокойства. Впрочем, оно в любом случае было несравнимо с ощущением жуткого страха, пронзившим Сару.

— Я бы сказал, что да. Не хочешь взглянуть?

Сару прошиб пот. Может, она поставила эту чертову шляпную коробку на другую полку? Или забыла прикрыть ее крышкой?

За дверью послышались шаги Вагнера.

— Леггинсы, ты только полюбуйся. Эта идиотка-продавщица сказала мне, что они шестнадцатого размера, и я ей поверила, поскольку ужасно торопилась и мерить их было некогда. Я даже чек не проверила. Но вот же, здесь черным по белому написано. Размер двенадцатый. Чертов двенадцатый. И как теперь, по-твоему, я должна натягивать эти недомерки на свои длинные ноги? Готова поклясться, что она сделала это нарочно. Зная, что конец распродажи. Что ж, больше я в эту дыру ни ногой.

Вагнер схватил с вешалки голубой бархатный комбинезон.

— Мне этот больше нравится. Цвет выгодно подчеркивает твои сексуальные глаза.

— Ты, правда, так думаешь? Или тоже пудришь мне мозги?

— Я похож на того, кто пудрит мозги?

— У тебя тоже чертовски сексуальные глаза, детка, — замурлыкал Викки. — Мы с тобой могли бы шикарно провести время здесь вместо того, чтобы терять его в твоем вонючем полицейском участке.

«Ну, это уж слишком, — подумала Сара. — Разве только он… Ромео… бисексуален?»

— И все-таки, может, прокатимся? — предложил Вагнер. — Мне действительно нужно, чтобы ты посмотрела эти снимки, Викки.

— Ну ладно, ладно. Только ты уж помоги мне снять с себя это старье. Давай, детка, начни с пуговиц.

Сара испытала определенную неловкость. Однако Вагнер повел себя в этой щекотливой ситуации как истинный профессионал. Сара утешала себя тем, что никогда не напомнит Вагнеру о сцене, невольной очевидицей которой она оказалась.

— Почему вы решили перебраться именно сюда? — спросил Вагнер, стоя на пороге гостиной Мелани. Было начало восьмого вечера. Шел одиннадцатый день расследования дела об убийстве Мелани.

— Сама не знаю, — призналась Сара. Она уставилась на легкие вмятины в марокканском ковре, оставленные любимым креслом сестры. Заляпанный кровью ковер был передвинут. Как и кофейный столик из сосны. Все другие предметы обстановки, которые могли хранить следы пребывания в доме убийцы, были вывезены полицией на экспертизу. Вместе с трупом жертвы.

Тусклый свет проникал сквозь опущенные жалюзи, окрашивая комнату в мертвецкие тона.

— Теперь это мой дом, — сказала Сара. — Отец оставил его Мелани, а она завещала мне.

Вагнер недоуменно посмотрел на нее.

— И вы так скоро решились перебраться сюда?

— Только на время. Свое будущее я не связываю с этим домом.

— Что вас не устраивало в мотеле? Вид из окна?

— Мне нужно быть здесь, Майк. Я не могу объяснить это. Можно считать это моим примирением с Мелани. Примирением с собой. Да и потом — кто станет разыскивать меня здесь? Даже Корки не знает, где я. Оставив его дежурить возле мотеля, я вызвала такси к ресторанчику напротив, спустилась по водосточной трубе во внутренний дворик и добежала до условленного места. Уже оттуда я позвонила вам на пейджер.

Она подошла к своей сумке, которую бросила в кресло, и достала потускневшую фотографию Викки и его матери. Больше ничего заслуживающего внимания в квартире соседа ей отыскать не удалось. Ни одной улики, подтверждающей его связь с убийствами.

Вагнер скорчил гримасу.

— Мы столько усилий приложили к тому, чтобы заполучить этот снимок. Надеюсь, что не напрасно.

— Что вы скажете Джону, когда он обнаружит, что Сьюзен Уилсон не зарегистрирована в отеле «Роял»? — спросила она, когда Вагнер убрал фотографию в конверт, в котором — Сара уже знала — лежала фотография и Джона Аллегро.

— Я еще не думал об этом, — признался он. — Не волнуйтесь. Что-нибудь придумаю. — Он достал из пачки сигарету и, перед тем как закурить, вопросительно взглянул на нее.

— Курите. Только это вас погубит.

— Я собираюсь бросить, как только… — Он замолчал. Концовка фразы была понятна обоим.

— Вам удалось отыскать тот клуб в Ричмонде?

Он кивнул головой.

— Я сначала навещу пару известных мне клубов в городе, а уж потом займусь поисками.

— Позвоните мне утром, если… что-нибудь выясните?

— Я заеду сегодня вечером, когда все закончу.

Она покачала головой.

— Нет. Будет уже поздно, Майк. Я собираюсь пораньше лечь спать.

— Сара, это безумие. Вы не можете оставаться здесь одна.

— Я потушу свет, опущу жалюзи. Не буду подходить к телефону. В самом деле, Майк, все будет в порядке.

— И все равно я буду волноваться.