Ромео

— Не вздумай наделать глупостей, — предупредил он. — Будет только хуже.

Двери лифта медленно двинулись в обратный путь. Еще мгновение — и они захлопнутся. Сара молниеносно оценила свой единственный шанс на спасение. Собравшись с силами, она резко отпихнула Деннисона, и он, застигнутый врасплох, вылетел из лифта. Не удержав равновесия, он приземлился на четвереньки на холодный цементный пол.

— Сара… Сара, прошу тебя.

Двери захлопнулись.

Эндрю Бушанон, у которого от чрезвычайного волнения лицо стало еще больше походить на скелетообразную маску, поспешил навстречу Вагнеру, стоило детективу преступить порог приемной Реабилитационного центра.

— Где она? — коротко бросил Вагнер.

— Она была в дикой истерике, когда явилась в офис. К счастью, одному из наших консультантов удалось немного успокоить ее. Она говорит, что физически не пострадала. Мне кажется, ей нужно пройти психиатрическое обследование в клинике. Она совершенно выбита из колеи. Не то чтобы я не сочувствую ей, но, поймите меня правильно, находиться здесь, когда идет прием клиентов…

— Заткнитесь, — резко сказал Вагнер.

Бушанон онемел от изумления.

Вагнер ткнул в него пальцем. Словно дулом пистолета.

— Где она?

— В кабинете мистера Гроссмана. Послушайте, детектив, мы здесь все очень переживаем за нее. Если только от нас потребуется какая-нибудь помощь…

— Я уже сказал, что от вас требуется.

Берни подкатил свою инвалидную коляску поближе к Саре и сейчас сидел, обняв ее за плечи. Оба посмотрели на дверь, когда она открылась.

Вагнер бросился к Саре.

— Он вас ударил? Вам нужен врач?

Она была бледна, но взгляд оставался ясным.

— Нет.

— Что произошло?

— Этот мерзавец Деннисон зажал ее в грузовом лифте, вот что произошло, — вмешался Берни. — Почему с ней рядом не было телохранителя?

Вагнер его не слушал. Взгляд его был прикован к Саре.

— Джон ждет Деннисона в его квартире. И несколько человек сейчас направляются к нему в офис на случай, если он прежде объявится там. А пока мне нужно выслушать вас, Сара. Только не здесь.

— Не вздумайте везти ее сейчас в какой-нибудь каземат для допроса, — запротестовал Берни.

— Я живу на Лагуна-стрит, это в десяти минутах езды отсюда, — сказал Вагнер, обращаясь к Саре. — Я приготовлю вам чаю, и мы сможем поговорить. — Он покосился на Берни. — Если вы тоже хотите поехать с нами, я не возражаю.

— Все будет хорошо, Берни. Не волнуйся.

— Ты сегодня ночуешь у меня? — спросил Берни.

— Посмотрим, как сложится ситуация, — ответил за нее Вагнер. — Я думаю, будет лучше, если Сара останется в отеле под присмотром полиции. Уверяю вас, мы позаботимся о ее безопасности.

Сара подумала об Аллегро, о том, как он клялся беречь ее.

Сара посмотрела вверх, на свинцовые облака, грозящие пролиться дождем. Вагнер помог ей выйти из машины, когда они подъехали к жилому дому на Лагуна-стрит.

— Забавно, — сказала она. — Все лето стояла такая чудная погода. А после убийства Мелани мне кажется, что каждый день идет дождь.

— Я знаю одну прелестную песенку, в которой обещают, что завтра непременно выйдет солнце, — шутливо произнес Вагнер.

Она улыбнулась.

— Вы славный парень, Вагнер.

— Да-да. Все так говорят.

Он провел ее в подъезд, и они поднялись по лестнице к его квартире.

— Красиво. — Сара прошла в гостиную с выбеленными стенами, с серым тканым ковром на полу. Жалюзи были приподняты, и из окна просматривался парк Лафайет.

Она почувствовала себя законченной неряхой, мысленно сравнив кавардак в своей квартире со стильной обстановкой и безукоризненной чистотой жилища Вагнера. Даже в огромных размеров пепельнице, что стояла на журнальном столике, не было ни одного окурка, хотя в комнате и витал запах сигаретного дыма. Удобная мебель — широкий диван, низкий кофейный столик из черного лакированного дерева, пара кресел с плетеными спинками и пестрыми подушками на сиденьях — явно была приобретена в соседнем квартале — японском. Картин на стенах не было, единственным их украшением служило огромное, прямоугольной формы зеркало в серебряной раме, которое висело над камином и сияло так, будто им еще ни разу не пользовались.

— Вы давно здесь живете? — Сара намеренно выбрала отвлеченную тему для разговора. Она еще не была готова вернуться к подробностям ужасающей стычки с Деннисоном. И не хотелось вновь предаваться мучительным сомнениям насчет Джона, которые тот посеял в ее душе.

— Около полугода. Даже не успел как следует все обставить. Так, купил самое необходимое. Не хватает женского тепла, да?

— У вас очень чисто.

Вагнер усмехнулся.

— Это потому, что я здесь редко появляюсь. Пожалуй, я пойду заварю чай, а вы пока отдохните. Когда будете готовы, расскажете, что произошло у вас с Деннисоном. — Из машины Вагнер уже успел позвонить своему партнеру. Неудивительно, что Аллегро не застал психиатра ни дома, ни в офисе. Полицейские активизировали поиски.

Вагнер отправился на кухню ставить чайник.

— Вы живете один? — крикнула она.

— Да. Несколько месяцев я прожил в Беркли с одной женщиной, но потом она решила, что жизнь с полицейским — не для нее.

— Извините. — Она сложила руки на груди. Послушала, как бьется сердце.

— Не стоит извинений! — крикнул он в ответ. — Нельзя сказать, чтобы мы были созданы друг для друга.

Через несколько минут он вернулся с парой дымящихся чашек.

Сара устроилась в кресле. Поставив чашки на кофейный столик, Вагнер сел рядом, в другое кресло, и достал из кармана портативный магнитофон.

— Может, не будем откладывать этот момент? Поговорим прямо сейчас? — мягко предложил он.

Она начала нерешительно. Трудно было пересказывать то, что она узнала о сексуальной жизни Деннисона с Мелани. С другой стороны, какой смысл был в том, чтобы скрывать это от Вагнера? Он уже читал выдержки из дневника Мелани.

— Он клянется, что невиновен, — сказала она. — Говорит, что пробыл с Эммой всего лишь час. Что она кого-то ждала. Ромео, как считает Билл.

— Разумеется, — саркастически заметил Вагнер.

— Возможно, он и прав. Я не знаю. Мне показалось, что больше всего он обеспокоен своей драгоценной репутацией. А это не совсем вписывается в мое представление о Ромео.

— А каким вы его себе представляете?

— Я думаю, что Ромео одержим навязчивой идеей. Соблазнить. Надругаться. Получить удовлетворение. Все остальное для него неважно.

— Ромео — великолепный актер. Итак, вы все рассказали?

Все, кроме убийственных подробностей о Джоне, его жене и Мелани. Она сидела молча, сложив руки на колене.

Вагнер подался вперед.

— В чем дело, Сара?

— Нет, все в порядке. Только… что, если вы и на этот раз ошибаетесь? Что, если это не Билл?

— Мы уже проследили связь между ним и тремя жертвами. Двое из них были его пациентками. На вашей сестре он был женат. Есть свидетели, которые видели его входящим в квартиру к Эмме в тот вечер, когда она была убита. Да что там говорить! Сара, ведь он чуть не разделался с вами в лифте.

Сара побледнела.

— Просите. Я иногда бываю таким болваном… — Он выглядел растерянным.

— Нет, — сказала она. — Вы совсем не болван, Майк. Вы благородный и чуткий человек. И вы правы. Билл, возможно…

— Нет, постойте. Правы вы, Сара. Мы должны сомневаться до последнего, пока не отыщем неопровержимые улики. Кстати, мы проверяем и вашего соседа. Эту королеву маскарада. Джон рассказал мне о ваших подозрениях.

Она посмотрела ему в глаза.

— Вы знали о том, что Джон и его жена обращались к Мелани за терапевтической помощью?

— Что? Откуда у вас такие сведения? И потом… Мы же говорили о Деннисоне и вашем соседе…

Она поколебалась.

— Здесь есть… определенная связь. Во всяком случае, с Биллом Деннисоном.

— Что-то я не пойму. Какая связь?

— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, Майк. Так вы знали?