Чистая правда

Прежде чем Хокинс успел совершить какую-нибудь глупость, вмешался Фиске:

– Твое лицо выглядит намного лучше.

Хокинс смущенно улыбнулся.

– Да, спасибо.

– Что случилось? – спросил Маккенна.

Полицейский мрачно посмотрел на него.

– Один парень был под наркотой. При аресте возникли трудности.

Перед дверью в кабинет Фиске лежала груда писем и пакетов. Он поднял их и отпер дверь. Они вошли, Джон сразу направился к письменному столу и положил на него почту и пакеты. Затем выдвинул верхний ящик, заглянул внутрь, засунул туда руку, немного порылся – и только потом перевел взгляд на Маккенну и Хокинса.

– Пистолет лежал в этом ящике. Я его видел в тот день, когда ты зашел, чтобы рассказать про Майка, Билли.

Маккенна сложил руки на груди и сурово посмотрел на Фиске.

– Ладно, кто еще может попасть в ваш кабинет? Уборщики, секретарша, служба доставки, мойщики окон?

– Никто. Ключ только у владельца здания.

– Тебя не было почти два дня, не так ли? – сказал Хокинс.

– Верно.

Маккенна смотрел на дверь.

– Но я не вижу следов взлома.

– Это еще ничего не значит, – сказал Хокинс. – Тот, кто знает свое дело, мог вскрыть замок так, что никто об этом в жизни не догадается.

– Кто знал, что вы держали здесь пистолет? – спросил Маккенна.

– Никто.

– Может быть, кто-то из ваших клиентов взял пистолет, чтобы организовать вооруженное ограбление банка? – усмехнулся Маккенна.

– Я не принимаю клиентов в своем кабинете, агент. К моменту нашей встречи они находятся в тюрьме.

– Ну, в таком случае у нас проблема. Ваш брат убит пулей калибра девять миллиметров. У вас есть «ЗИГ-Зауэр» именно такого калибра, который на вас зарегистрирован. Вы признали, что он находился в вашем распоряжении несколько дней назад. Теперь пистолет исчез. У вас нет алиби на время убийства вашего брата, а после его смерти вы стали на полмиллиона долларов богаче.

Хокинс посмотрел на Фиске.

– Майк застраховал свою жизнь, – объяснил Джон. – Для мамы и папы.

– Во всяком случае, так говорите вы, верно? – добавил Маккенна.

Фиске шагнул к агенту ФБР.

– Если у вас достаточно улик для предъявления обвинения, так и сделайте. Если нет – убирайтесь к дьяволу из моего кабинета.

Маккенна не выглядел смущенным.

– Насколько я понимаю, офицер Хокинс получил разрешение на поиски пистолета в вашем кабинете, а не только в ящике письменного стола. И теперь, какие бы отношения вас ни связывали, он должен исполнить свой долг.

Джон отступил на шаг и кивнул Хокинсу.

– Давай, Билли. Я схожу в соседнее кафе и что-нибудь выпью. Тебе что-нибудь принести?

Хокинс покачал головой.

– Я бы не отказался от чашки кофе, – сказал Маккенна, следуя за Фиске. – Тогда у нас будет возможность немного поговорить.

Сара свернула на подъездную дорожку и тяжело вздохнула. Там стоял «Бьюик». Выйдя из машины, она сразу почувствовала запах недавно подстриженной травы, который подействовал на нее успокаивающе – вернул во времена футбольных матчей, когда она училась в старших классах, вернул к долгим ленивым летним месяцам в Каролине. Когда Сара постучала в дверь, та распахнулась так резко, что она едва не упала с крыльца. Должно быть, Эд Фиске увидел, как она подъехала. Прежде чем он успел захлопнуть дверь у нее перед носом, девушка показала ему фотографию. На ней были засняты четверо: Эд и Глэдис Фиске и два их сына. Все они широко улыбались.

Эд вопросительно посмотрел на Сару.

– Эта фотография стояла в офисе Майкла. Я хочу, чтобы она вернулась к вам.

– И с чего бы это? – Его голос все еще оставался холодным, но он хотя бы не выкрикивал ей в лицо оскорбления.

– Мне показалось, что так будет правильно.

Эд забрал у нее фотографию.

– Мне нечего вам сказать.

– Но мне нужно многое сказать вам. Я пообещала одному человеку – а я люблю выполнять свои обещания.

– Кому, Джонни? Ну, так ты можешь передать ему, что бесполезно тебя присылать, чтобы все исправить.

– Он не знает, что я здесь. Он сказал, чтобы я к вам не ездила.

Эд заметно удивился.

– Так зачем ты здесь?

– Обещание. То, что вы видели в тот вечер, – не вина Джона. Во всем виновата я.

– Для того чтобы танцевать танго, требуются два человека, так что ты не сказала мне ничего нового.

– Могу я войти?

– Не вижу, к чему.

– Я действительно хочу поговорить с вами о ваших сыновьях. Я считаю, что вам необходимо знать некоторые вещи, которые помогут многое прояснить. Это не займет много времени, и после того как закончу, я больше никогда не буду вас беспокоить. Пожалуйста.

После долгого молчания Эд отступил в сторону, предлагая Саре войти, и с грохотом захлопнул дверь.

Гостиная не изменилась с тех пор, как Сара в первый раз здесь побывала. Хозяин явно любил порядок. Она представила гараж, где все инструменты тщательно расставлены по своим местам. Эд указал на диван, и Сара села. Он перешел в столовую, аккуратно поставил фотографию рядом с другими и неохотно предложил:

– Хочешь что-нибудь выпить?

– Только если вы составите мне компанию.

Эд сел на стул напротив Сары.

– Я не буду ничего пить.

Она внимательно посмотрела на него. И теперь отчетливо увидела черты сыновей на его лице и в строении тела. Очевидно, у них имелось сходство и с матерью – у Майкла больше, чем у Джона. Эд собрался закурить, но передумал.

– Вы можете курить, если хотите. Это ваш дом.

Эд вернул пачку сигарет в карман и засунул зажигалку в карман брюк.

– Глэдис не разрешала мне курить в доме, только снаружи… От старых привычек трудно отказаться. – Он скрестил руки на груди и выжидательно посмотрел на Сару.

– Мы с Майклом были очень близкими друзьями.

– Я не совсем понимаю, о какой близости ты можешь говорить после того, что я видел на озере. – Лицо Эда стало краснеть.

– На самом деле, мистер Фиске…

– Можешь называть меня Эд, – резко сказал он.

– Хорошо, Эд, мы действительно были близкими друзьями. Так это воспринимала я, но Майкл хотел большего.

– В каком смысле?

Сара сглотнула и сама покраснела.

– Майкл просил меня выйти за него замуж.

Эд был потрясен.

– Он никогда не говорил мне…

– Я не сомневаюсь. Дело в том… – Сара колебалась несколько мгновений, не зная, какой реакции ожидать после следующих слов, – понимаете, я ему отказала.

Она сжалась и замолчала, а Фиске просто сидел и осмысливал ее слова.

– Значит, ты его не любила?

– Нет – во всяком случае, не так, как ему хотелось. Я и сама не знаю, в чем причина. Он казался безупречным. Может быть, именно это меня пугало – провести жизнь с человеком, стандарты которого всегда будут чрезвычайно высокими. А еще он был невероятно увлечен своей работой. Даже если б я его любила, то не уверена, что в нем нашлось бы место для меня.

Эд опустил глаза.

– Было трудно растить двух мальчиков. У Джонни получалось практически все, а Майк… Майк был великолепен во всем, за что бы он ни брался. Проклятье, я так много работал, что не до конца это понимал, пока они росли. Я постоянно хвастался достижениями Майка. Слишком часто. Майк сказал мне, что Джонни отказался иметь с ним дело, но никогда не называл причину. Джонни всегда был закрытым человеком. Его трудно разговорить.

Сара посмотрела мимо него в окно, где порхавший кардинал опустился на ветку плакучей ивы.

– Знаю, – ответила она. – В последние несколько дней я провела с ним много времени. Знаете, я всегда считала, что смогу почти сразу понять: вот передо мной человек, с которым я хочу провести жизнь… Наверное, это очень глупо. И несправедливо. Разве не так?

По губам Эда пробежала быстрая улыбка.

– Когда я в первый раз увидел Глэдис… Она была официанткой в маленьком кафе напротив того места, где я работал. Однажды я вошел в кафе вместе с группой приятелей, и с того самого момента, как увидел ее, я не слышал ни одного слова из того, что они говорили. Казалось, во всем проклятом мире остались только она и я. Потом я вернулся на работу и едва не испортил дизельный двигатель «Камминз». Никак не мог выкинуть ее из головы.