Тайна Семи Циферблатов

те все усложнять.

— Простите, но я совершенно уверена, что таинственный “Седьмой” находится в доме.

— А что думает Билл?

— Билл меня раздражает, — сухо заметила Бандл.

— Надеюсь, вы рассказали ему о графине? Его необходимо предупредить. Ведь он может разболтать ей невесть что.

— Да он не желает ничего такого о ней слышать, он… Ох, он просто дурак! Может, вы попытаетесь рассказать ему про родинку?

— Вы забываете, что меня в том шкафу не было. И вообще, я не могу обсуждать с Биллом родинки его пассии. Неужто он и вправду такой осел, что сам ничего не замечает.

— Да, такой вот осел, — с горечью сказала Бандл. — Вы совершили огромную ошибку, Джимми, рассказав ему обо всем.

— Простите меня, тогда я этого не понимал, а теперь вижу, что вы были правы. Я свалял дурака, но, черт побери, старина Билл…

— Вы же знаете этих иностранных авантюристок! У них просто мертвая хватка! — воскликнула Бандл.

— Честно говоря, не знаю, — признался Джимми. — В меня пока еще никто не вцеплялся, — вздохнул он.

Какое-то время оба удрученно молчали. Чем больше думал Джимми о сложившейся ситуации, тем больше грызло его беспокойство.

— Так, говорите, Баттл просил вас оставить графиню в покое? — спросил он наконец.

— Да.

— Он что, надеется через нее выйти на сообщников? Бандл кивнула. Джимми нахмурился, пытаясь представить себе, к чему это приведет. Ясно одно: у Баттла есть на этот счет совершенно четкие планы.

— Правда ли, что сэр Стэнли Дигби рано утром уехал в город? — спросил он.

— Да.

— О'Рурк поехал вместе с ним?

— Думаю, да.

— А вам не кажется.., нет, это невозможно.

— Что?

— Что О'Рурк как-то в этом замешан?

— Как знать, — задумчиво ответила Бандл. — Он юноша весьма энергичный. Нет, не удивлюсь, если окажется.., впрочем, меня уже ничто не удивит.

— Я могу с уверенностью назвать только одного человека, который никак не может быть “Седьмым”.

— Кто же это?

— Инспектор Баттл.

— А-а! Я-то думал, что вы назовете Джорджа Ломакса.

— Тс-с, вот он идет.

Джордж неотвратимо приближался к ним, это было очевидно. Джимми, извинившись, улизнул, и Бандл осталась наедине с великим политиком.

— Эйлин, голубушка, неужели вы действительно намерены покинуть нас? — галантно начал Ломакс.

— Увы! Отец, кажется, действительно здорово напуган. И я обязана протянуть ему руку помощи.

— О, эта маленькая ручка поистине способна творить чудеса, — игриво сказал Ломакс, пожимая означенную чудотворную святыню. — Эйлин, голубушка, я понимаю и ценю ваши чувства, они заставляют меня еще больше восхищаться вами. В наши дни, когда все так перепутано и зыбко…

“Ну, пошло-поехало”, — с ужасом подумала Бандл.

— …когда поколеблены даже казавшиеся неколебимыми семейные устои и традиции, в такие дни на нас, на представителях аристократии, лежит особая ответственность — мы призваны показать и доказать, что есть люди, способные устоять против новомодных веяний времени. Нас называют “вымирающими упрямцами”. Что ж, я горжусь