Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое. (СИ)
Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое. (СИ) читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
хозяина передвинул стол, переставил табуретку поближе к окну и
уже начал в него поглядывать, хотя «мотоциклист» появиться
должен после обеда.
Сейчас в отряде жизнь замерла - самолет с экипажем в
воздухе, работяги-канавщики вместе с геологом и техниками
уехали на выявленные с воздуха аномалии. Редко кто попадал на
глаза. Часов в десять ожила рация – голосом Михаила
поинтересовалась, все ли у нас (считал, что Дока сидит рядом) в
порядке. Доложил, что пока тихо, и получил приказ внимание
удвоить.
Петр Пантелеевич пару раз забегал проверить, чем я
занимаюсь, к двенадцати часам вернулся надолго - устроился
рядом за столом с бумагами. Посидели молча, он при деле, я без
него. Минут через пятнадцать над отрядом пролетел Ан-2, и
сделав полукруг, пошел на посадку.
«Отработали нормально, по времени тютелька в тютельку»,
- отметил начальник, глянув на часы и из-за стола поднимаясь, -
«Пойду встречать, а ты на обед готовься, в столовую пойдем!» - и
из вагончика вышел. Заставив меня вспомнить о бедном
напарнике, с палящем солнцем над головой, и обедом всухомятку.
Стыдно, но что делать?
Теперь отряд на глазах оживал. К самолету на взлетной и от
него двигались люди, потом Газ-66 привез с поля работяг и
геологов и они начали расходиться по домикам. Сразу же
забамкала железякой повариха, приглашая на обед.
Когда вернулись из столовой в вагончик, рация на столе
надрывалась. Поднял ее, и выслушал много «хорошего», на тему
где нас (опять же с Докой) черти носят. Кое-как оправдался
необходимостью перекусить, и получил приказ впредь никаких
отлучек, плюс внимание теперь утроить.
После обеда отряд затих.
«Сиеста», – объяснил Петр Пантелеевич, - «Встали рано,
жара – время отдохнуть пару часов. Ну а потом каждый своим
займется, к завтрашней работе готовиться», - и плюхнулся на
кровать. Я же продолжал вести наблюдение, иногда поклевывая
носом, и постоянно переживая за напарника, находящегося не в
столь комфортных условиях.
В три часа отряд зашевелился – сиеста закончилась. Петр
Пантелеевич с кровати поднялся, рядом с вагончиком под
умывальником ополоснулся, и устроился у меня под боком с
бумажками. По рации еще раз напомнил о себе Михаил. Часов в
пять на взлетной полосе погудел Ан-2, и быстро успокоился –
механик проверил готовность к очередному полету.
Пол седьмого кто-то запылил на подъезде к отряду –
вдвоем вскочили на ноги и прилипли к стеклу: зеленый Восход
подъезжал к первому на въезде домику второго ряда. Без
приличной сумки, в которой можно спрятать деньги.
«Канавщики там живут», - сообщил Петр Пантелеевич, -
«Толик (это его шофер) говорил, что он и в прошлый приезд у
них ночевал».
Долгожданный клиент к домику подъехал, мотоцикл
поставил за не просматриваемой нами стеной, зашел внутрь. И
тут же ожила рация:
«Встречайте мотоциклиста», - приказала голосом Михаила,
- «пост перед аэропартией проскочил»
«Он уже в отряде», - доложил обстановку.
«Глаз не спускать!» - получил уточнение.
Я и не спускал, до заката солнца. А потом заволновался:
вдруг этот тип по темному к деньгам сбегает и перенесет их
поближе к отряду? Что бы завтра под рукой были к прилету
самолета с комиссией? Помучился часок, и не выдержал:
«Ты здесь посмотри», - попросил друга-начальника, - «а я к
Евдокиму сбегаю, предупредить кое о чем. Запросят по рации
обстановку – сам найдешь что ответить».
«Опять у тебя секреты», - Петр Пантелеевич проворчал
недовольно, но отказываться не стал. И я в обход домика с
мотоциклистом побежал в горки к определенному для Доки
пункту наблюдения. Пока, слава богу, это можно было сделать.
Дока сидел в полном боевом – перепоясанный
патронташем и с ружьем под рукой. Не замедлил доложить:
«Деньги проверял гад!» - показал рукой примерно где, -
«Там полоса кустов, к ней и подъезжал. С мотоцикла слез, в
кустах шарился. Точно там деньги!»
«Собирайся, и пошли поближе. Ночью будешь следить,
вдруг он за ними пешком вернется по темному».
«А если действительно вернется?» - Дока заволновался, -
«Я что, должен его с деньгами задержать?»
«Не задержать, а тихонечко сопровождать. И не проглядеть,
куда их перепрячет!»
« Пошли!» - Дока схватил ружье и рюкзак, я канистру с
водой, и в темпе побежали с горки вниз, ближе к отряду. Через
полкилометра возле кустов напарник остановился:
«Здесь!» - показал, куда в них мотоциклист заходил.
Я без ответа потащил его в дальний от отряда конец
зарослей, где «мотоциклист», если вернется, случайно на Доку не
наступит:
« Здесь маскируйся. И не дыши. Ночью придет – следи за
ним осторожно, а рассветает – пулей на горку, дальше оттуда
будешь наблюдать, пока домой не рванет!»
Дока без слов приступил к маскировке, а я побежал в отряд,
опять же в обход домика канавщиков.
Петр Пантелеевич сидел в темноте у окна.
«Два раза запрашивали, все ли в порядке», - доложил
обстановку, - «Думаю, ночь нам спать не дадут!»
«Вдвоем маяться необязательно», - так мне казалось, - «ты
ложись, а утром я чуток покемарю. До самолета из Солнечного
вряд ли что случится».
До утреннего подъема не случилось ничего. Мотоцикл не
заводился, из домика канавщиков вроде бы никто не выходил. И
даже рация молчала. Петр Пантелеевич быстро собрался, показал
мне на кровать:
«Ложись! Три часа можешь спать, я за твоим клиентом
присмотрю!» - и из вагончика вышел. Я не стал кочевряжиться -
рухнул на одеяло и моментально отрубился. Все же успев
посочувствовать напарнику, подменить которого даже на минуту
возможности не было.
На столе зашумела рация, и я вскочил как в армии по
сигналу «Тревога!» Михаил напомнил о себе:
«Как дела?»
«Все спокойно, «мотоциклист» на месте, веду
наблюдение», - приврал немножко, но Петр Пантелеевич меня не
будил, значит ничего экстремального не случилось.
«Докладывайте каждый час!» - дал очередное указание, и
отключился. А я глянул на хозяйский будильник: шесть часов. То-
есть, два часа покемарить успел. Занял место у окна.
В семь Петр Пантелеевич принес в вагончик для меня
завтрак. Почти как кофе в кровать! В восемь я начал слегка
волноваться. В девять уже крутился не хуже Доки в стадии
возбуждения. Около десяти по рации предупредили:
«Ждите самолет из Солнечного, пролетел над нами!»
«Как это над ними?» - удивился начальник, когда
последний приказ опера я для него продублировал, - «Они же с
другой стороны подлетать должны!»
И тут мы самолет увидели: уже шел на посадку. Как кони
ломанули из вагончика, заскочили в приготовленную водовозку, и
у взлетной полосы были к моменту, когда Ан-2 закончил пробег,
зарулил на стоянку и заглушил двигатель. Начальник остановил
водовозку от него метрах в пятнадцати, вышел встречать
вылезавших из самолета гостей, я же присоединился к парочке
прибежавших отрядных зевак, дожидаясь появления пилотов. И
посматривая одновременно в сторону крайнего в отряде домика
канавщиков, от которого сюда же направлялся парень явно не
полевого облика.
Члены прилетевшей комиссии и мой друг-начальник
пешком двинулись в сторону домиков – до них метров двести, и
возле самолета остались лишь пилоты, местный и прилетевший
ему на смену механики, при мне подошедшая к ним повариха, и
чуть в сторонке пара таких же лоботрясов как я. «Мотоциклист»
– уже не сомневался, что это он точно, подошел сзади к самолету,
вроде его осматривая, и тут же к нему подскочил пилот