Чёрный занавес

Серебряный луч пронзил свинцовый мрак, окутавший Таунсенда.

— Бев, выясните, пожалуйста, какой адрес она назвала.

Он услышал на другом конце провода приглушенные щелкающие звуки, из чего сделал вывод, что Герта с жевательной резинкой во рту оказалась рядом с аппаратом. Потом Бев проговорила со смехом:

— Она сейчас уже не может вспомнить, что говорила вчера. Вы же знаете Герту.

— Тогда посмотрите в каталоге мой адрес и спросите, не его ли она сообщила.

— Подождите, я найду, — сказала она. — Это было где-то здесь.

Тем не менее найти данные было нелегко, судя по тому, сколько времени продолжались поиски. Затем снова раздался голос Беверли:

— Я нашла, Фрэнк. Северный район, Резерфорд-стрит, дом двадцать, квартира восемь. Правильно?

Его старый адрес. Дом, из которого Вирджиния переехала после исчезновения мужа. По его возвращении на службу сведения не обновили. Он теперь недоступен, он спасен.

В трубке снова прозвучал радостный возглас:

— Но она дала ему другой адрес! По ошибке выдала сведения о Томе Юнге, перепутала с вашими и отправила его в… У него случится удар, когда он туда доберется. Но кто этот человек?

— Понятия не имею. — Он сказал истинную правду.

— Но у нас правильно записан ваш адрес, Фрэнк? — продолжала девушка, стараясь ему услужить. — Ведь начальство в субботу пошлет вам чек за отработанные полнедели, и мы должны быть уверены, что вы его получите.

— Да, — твердо произнес он. — Мой адрес записан у вас правильно.

Он поедет туда и заберет чек, миссис Фромм, конечно, сохранит его. Повесив трубку, Фрэнк почувствовал себя свободным, впервые полностью свободным после встречи с незнакомцем.

В первый раз его спасением стал развязавшийся шнурок, во второй — пачка сигарет, в третий — бестолковая девчонка-секретарша со жвачкой во рту, которой не терпелось отправиться с работы домой.

Он снова пошел в тот самый парк. На другой аллее набрел на другую скамейку, но и здесь его окружала та же залитая солнцем панорама. Он сидел и от нечего делать разглядывал силуэты высоких домов, видневшиеся над кронами деревьев с трех сторон, и ощущение неприкосновенности немедленно распространялось на зеленый оазис парка, за которым, среди городских зданий, Фрэнка вновь могла подстерегать опасность.

Он снял шляпу и нетерпеливо помахал ею перед собой, словно отгоняя комаров. «Опасность! Я все еще говорю: опасность! Опасность чего? От кого она исходит? Что я такого совершил, почему опасность меня преследует?»

И разумеется, сразу нашелся ответ: «Три года — большой срок. За это время много чего можно натворить, да еще такого, за чем, как хвост, потянется опасность». Но он знал, что на свое подсознание, на свои глубинные инстинкты — называйте это как хотите — в данном случае можно положиться с большей уверенностью, чем на логику интеллекта, который никогда не осилит такую задачу. Фрэнка мучил не обычный объяснимый страх, а безотчетная тревога, чего человек всячески старается избежать.

Его разум не мог понять причину страха. Его разум дремал последние три года. Зато подсознание его предупредило. Единственное несчастье заключалось в том, что подсознание не могло ясно выразить себя, не могло воплотить свои смутные видения в четкие образы, ничего не могло ему сообщить.

«Да, — мрачно размышлял он, — где-то в этом городе, с четырех сторон окружающем парк, есть человек, все мысли которого заняты мной. Он ищет меня, идет по одной улице и возвращается по другой, обходит этот угол и тот, и так минута за минутой, час за часом. Поскольку же я малоподвижный объект, а он все время в движении, то рано или поздно наткнется на меня».

Тогда, может быть, следует перебраться в другой город? Зачем менять квартиры, оставаясь все время в опасной зоне? Почему вообще не уехать отсюда?

Невозможно. Есть много причин, почему люди их возраста не ввязываются в подобные авантюры. Во всяком случае, у них с Вирджинией нет денег на переезд.

Но даже если бы им удалось исчезнуть из города, это не сделало бы их недосягаемыми и лишь отсрочило бы развязку. Оно всегда здесь, выжидая момент, когда можно будет вцепиться в него твердыми, острыми когтями. Возвращение было ему заказано навсегда. Вполне вероятно, что когда-то оно найдет его и там, в любом другом городе.

Единственный выход — справиться со всем этим здесь. Но как справиться, если не знаешь, в чем заключается угроза? Круг размышлений Таунсенда замкнулся, и он вернулся к исходной точке.

Его старая квартира все еще не была сдана. Фрэнк обратил внимание на темные окна, когда пришел в субботу за чеком. Призраки их с Вирджинией молодости, их счастливой жизни, наверное, все еще бродят по пустым комнатам, где прошла почти вся их совместная жизнь.

Он позвонил миссис Фромм и стоял на улице, ожидая, когда та выйдет. Но вышла другая, незнакомая женщина и вопросительно посмотрела на него.

— Это вы звонили? — строго спросила она.

— Да. Я ищу миссис Фромм. Она дома?

— Она здесь больше не работает.

Он не сразу осознал, какую важную вещь ему только что довелось услышать. И тут же от счастья его обдало жаром. Значит, не сказав ни слова, не пошевелив пальцем, он обеспечил себе безопасность? Теперь до него не добраться. Новая консьержка, кем бы она ни была, не знает его нового адреса. И естественно, никому не сможет ничего сообщить, даже если бы захотела.

Его радость была безграничной. Он уже не висит на волоске; он, слава Богу, находится вне пределов досягаемости. Ему удастся избежать беды.

Бодро шагая с чеком в кармане, Таунсенд насвистывал мелодию, которая ни разу не звучала в его мозгу после того, как на него опустилось темное облако забвения. Страх ушел. Возвратилось чувство уверенности в себе. Он даже поймал себя на том, что насвистывает довольно громко. Это случилось в первый раз после его возвращения из трехлетнего небытия. Он не помнил появившихся за это время мелодий и потому выбрал одну из старых песенок.

Мимо него прошел человек в сером костюме, в надвинутой на глаза серой шляпе, едва не толкнув Таунсенда, но тот и бровью не повел. Выпятил грудь, расправил плечи и, насвистывая, шагал дальше.

Проходя мимо булочной, он увидел на витрине эклеры. Вирджиния всегда питала слабость к этим пирожным. На душе у него было так хорошо, что он не отказал себе в удовольствии зайти и купить для нее пару пирожных. Чтобы покупать эклеры, нужно иметь прекрасное настроение — подобные лакомства годятся только для беззаботных людей.

Может быть, все кончилось. Может быть, он наконец избавился от преследовавших его теней, им уже не добраться до него. Может быть, с этого момента он в безопасности под солнцем. И впредь всегда удастся избежать беды.

Глава 5

Всегда удастся избежать беды

Фрэнку пришлось прибегнуть к массе уловок, чтобы скрыть от Вирджинии потерю работы. По чеку он получил деньги не за полную неделю, и ему пришлось доложить некоторую сумму из своих небольших сбережений, дабы все выглядело правдоподобно.

Второй раз подобный трюк, разумеется, не пройдет: во-первых, у него не так много средств, а во-вторых, в следующий раз пришлось бы не докладывать часть недельного заработка, а положить в конверт всю сумму. Но в понедельник он отправится на поиски нового места и, возможно, к следующему выходному принесет целиком и полностью заработанные деньги.

В понедельник он приступил к поискам работы. Продолжил поиски во вторник. Потом в среду, в четверг, в пятницу. Он действовал тем методом, каким ищущие работу почти никогда не пользуются. Его не волновал размер жалованья; он не пытался найти должность, соответствующую его опыту и способностям. Главным для него было местонахождение конторы — подальше от той опасной зоны, где находилось учреждение, откуда он уволился, и от остановок тех автобусов, которыми он туда добирался. Рассматривались предложения лишь той работы, что находилась достаточно далеко от очерченного им круга, а еще лучше — на другом конце города, хотя поиски приводили порой в мрачные и грязные трущобы.