Вдова аятоллы

- Вы не знаете этих людей, - сказал он. - Когда они пришли ко мне, Гормуз Сангсар направился прямо к этой картине, вынул из кармана бритву и сделал вот это. Он сказал, что это для того, чтобы я внимательней слушал их. В противном случае они все здесь разгромят.

- Но зачем вы их впустили сюда? - удивился Дуглас Франкенхаймер.

- Я думал, что Ардешир Нассири будет один. Он сообщил мне, что привез документы по импорту из Ирана...

- Как? - прервал его Франкенхаймер. - Вы сотрудничаете с Хомейни, человеком, который изгнал вас из вашей страны?

Голам Солтанех развел руками.

- Надо ведь жить. В Иране конфисковали все мое имущество, блокировали счета в банках. У меня больше нет ничего, кроме этой квартиры и этой обстановки, которую я постепенно продаю, чтобы иметь средства для жизни. Поэтому я начал дело, организовав торговлю с Ираном. Я поставляю туда сельскохозяйственные товары, удобрения и тому подобное...

- Понятно, - сказал неприятно пораженный полицейский. - Продолжайте.

Я не знаю, каким образом Ардешир Нассири узнал, что я получил для моего сына приглашение на этот вечер в "Эриа". Мой сын сейчас находится в Европе. Они потребовали, чтобы я отдал им это приглашение.

- И вы отдали?

- Да. Они мне сказали, что если я откажу, то больше не смогу вести никаких дел с Ираном. Что моего сына отыщут и убьют как неверного. Я поверил им. Они способны на все. Вспомните о заложниках в Тегеране... С другой стороны, они обещали, что если я помогу им, то аятолла Хомейни лично рассмотрит мое дело и что, возможно, мне разрешат вернуться в Иран. Вы знаете, у меня там семья, и потом, это моя страна...

Снова воцарилась тишина. Полицейские чувствовали, что на этот раз Солтанех говорил правду. Страх сделал свое дело. Теперь старик вызывал у них жалость. Он тоже был жертвой. Но сейчас, после стольких усилий, у них была, по крайней мере, нить, чтобы найти виновников бойни на Гудзон-стрит.

- А у вас нет никаких предположений относительно цели, которую они преследовали? - спросил Франкенхаймер.

Голам Солтанех покачал головой.

- Этого я не знаю.

Гедеон Шуберт спрятал записную книжку. Но у Дугласа Франкенхаймера был еще один вопрос.

- Вам не знакома женщина по имени Шарнилар Хасани?

- Нет, как мне кажется, - сказал иранец. - Мустафа Хасани был одним из самых близких к Хомейни людей. Возможно, у него был сын...

Заинтригованный, Гедеон Шуберт спросил:

- Аятолла может жениться?

- Разумеется, - подтвердил Солтанех, - как протестантский пастор. И все они любят женщин... Почти так же, как деньги.

Дуглас Франкенхаймер протянул свою карточку Голаму Солтанеху.

- Благодарю вас. Если эти люди попробуют снова связаться с вами, немедленно предупредите нас. Мы обеспечим вашу безопасность.

Иранец с сомнением покачал головой: Хомейни был в другом мире, недоступном ФБР. Никто не сможет остановить "мученика веры", решившего пожертвовать жизнью, чтобы угодить своему аятолле. Иракцы познали это на своем горьком опыте.

Он проводил гостей до двери и вернулся к своей обезображенной картине. Разумеется, он рассказал полицейским не все, что ему было известно. Теперь он лучше понимал, почему трое убийц приходили к нему.

* * *

Капитан Мак-Карти, грызя карандаш, с интересом выслушал рассказ своих людей. Когда они закончили, он снял телефонную трубку и вызвал секретаршу:

- Свяжите меня с отделением ЦРУ в Нью-Йорке.

Он повесил трубку и сказал своим сотрудникам:

- Я хотел бы, чтобы вы просмотрели карточки иммиграционной службы. Эти типы, очевидно, въехали в страну легально. Они должны были оставить следы. Достаньте фотографии, даже если имена не совпадут, и покажите их Солтанеху. Пусть двое агентов дежурят в него внизу днем и ночью. Они должны его охранять и наблюдать за всеми приходящими. Поставьте его телефон на прослушивание. Если с ним что-нибудь случится, вам придется провести остаток вашей карьеры на Аляске.

Дуглас Франкенхаймер прервал его:

- Сэр, почему Кортни опекал эту дамочку?

Мак-Карти положил свои очки в золотой оправе на стол.

- Это был приказ из Вашингтона. По просьбе ЦРУ. Зазвонил телефон. Его соединили с нью-йоркским отделением Центрального разведывательного управления.

Глава 3

Дуглас Франкенхаймер закрыл за собой дверь кабинета и приблизился к столу капитана Мак-Карти, который листал какие-то бумаги.

- Появилось что-нибудь новое?

- Да. Досье этой Шарнилар Хасани. Садитесь.

Мак-Карти оторвался от бумаг, улыбаясь краешком губ.

- М-да, не такая уж грустная история...

- Это вы о чем?

- Я начинаю понимать некоторые вещи. Вы знаете, сколько она стоит, эта милая дамочка?

- Нет.

- Что-то между ста пятьюдесятью и двумястами миллионами долларов.

Дуглас Франкенхаймер цинично спросил:

- Она заработала это в постели?

Мак-Карти мечтательно посмотрел в потолок.

- За такую сумму и я бы сделал невесть что...

Дуглас Франкенхаймер поостерегся сказать, что, по его мнению, ни одна женщина не дала бы больше десяти долларов за прелести капитана ФБР.

- Во всяком случае, она не дура, - продолжал тот. - Раньше ее фамилия была Бартон, как у нормальных людей. Она англичанка от матери-индийки. Вышла замуж за сына одного аятоллы из окружения Хомейни, некоего Хуссейна Хасани, которого встретила в Лондоне. Он занимался тем, что покупал оружие для своей страны... И по всей видимости, немало долларов улетело в воздух... Ему грозили неприятности, и как раз в этот момент под ним взорвалась бомба в Тегеране...

- Упокой, дьявол, его душу! - проговорил Франкенхаймер. - И его женушка все унаследовала?

- Очень тонко замечено! - иронически прокомментировал Мак-Карти. - Все деньжата были в Швейцарии и Панаме, там, где нет налогов. С тех пор она выбрасывает "роллс-ройсы", как только наполняется пепельница, и ведет такую жизнь, какую мы себе не можем и представить. В Нью-Йорке, в районе Трамп Тууэр, у нее квартира стоимостью сто долларов за квадратный метр... В Лондоне то же самое...

- Это не так уж много - квадратный метр, - заметил Франкенхаймер.

- У нее их три тысячи, - мягко уточнил капитан. - Денежки текут у нее между пальцами, как вода. Ее доходы достигают двадцати миллионов долларов в год.