Африканский след

— сказал мужской голос по-русски с легким, едва заметным акцентом.

— Хорошо, буду ждать, — коротко ответил он. В соответствии с распорядком дня Аню с Настей он уложил ровно в одиннадцать часов.

Спустя час, как и говорил, он вышел из мастерской и, обогнув густо росший кустарник, оказался перед довольно широкой, уходившей вниз, к безымянному ручейку, затем идущей вдоль него хорошо утрамбованной дорожкой.

Вскоре послышалось далекое, постепенно нараставшее тарахтение, затем мелькнул яркий свет галогеновой фары… Спустя минуту перед Юрием лихо затормозил, насколько он, ослепленный светом фары мог судить, «Харлей». Мотоциклист заглушил двигатель и легко спрыгнул с седла. Он оказался широкоплечим, приземистым — ниже Георгия. На этот раз человек говорил на чистом русском, без малейшего акцента.

— На. — Он протянул плотный пакет. — Здесь тридцать штук, пока хватит… «Зеленых», конечно… Коробки сам сгружай.

— Мне сказали, товар будет только через месяц, — буркнул Георгий.

— Месяца у тебя нет, — сухо возразил мотоциклист, так и не снявший шлем и не подумавший поднять забрало. — Акция через две недели. Готовь девку.

Он ничего не ответил, хотя сказать ему хотелось многое. Просто было некому: курьер и есть курьер, передал что велено, а дальше не его проблемы.

— Коробки сгружать будем вместе, — зло бросил он. — Один провожусь дольше.

Мотоциклист глухо фыркнул, но, немного поколебавшись, подчинился и, круто развернувшись, шагнул к багажнику, на котором высились два картонных ящика из-под телевизоров, упакованные фабричным способом.

Через полчаса оба ящика стояли в мастерской, у самого входа. Звук мотора давно уже исчез вдали. Лица курьера Георгий не видел даже мельком: свои шлемы эти типы на его памяти не снимали никогда.

Подойдя к спящим девочкам, он проверил, насколько глубок их сон, и снова вспомнил идиота на «Харлее». Для того чтобы узнать его, Георгию и не нужна была физиономия курьера. Вполне достаточно весьма характерной и глубоко индивидуальной осанки и шрама на мизинце: перетаскивая с ним коробки, наездник вынужден был снять перчатки… Чертов пижон!

10

Легкая, ненавязчивая мелодия мобильного раздалась сразу после того, как Константин Дмитриевич завершил летучку и на некоторое время остался в своем кабинете один. Глянув на определитель номера, он слегка вздрогнул и, поспешно схватив аппарат, включил связь: это был номер Ирины Турецкой. Неужели?.. Однако в следующую секунду брови его взлетели вверх, а на лице расцвела восторженная улыбка:

— Санька… ты!..

В своей палате Александр Борисович Турецкий воровато глянул на дверь, за которой только что скрылась его супруга, уже во второй раз забывшая свой телефон на прикроватной тумбочке.

— Конечно, я, кто же еще? — нарочито ворчливо произнес Турецкий.

— Ты как?.. — Голос Меркулова едва заметно прервался от волнения.

— Нормально… Слушай, времени мало, Ирка вот-вот вернется и начнет отрывать мне голову. Я хотел узнать, что там с рейдерским делом? Только не вздумай