Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)

- Это почему же?! - как можно небрежнее спросил бортпроводник.

- Из-за груза, который вы перевозили Китайцу. Имя "Ли" вам что-нибудь говорит?

- В первый раз слышу.

- И вы, безусловно, не знаете, что Ли пристрелен у себя дома. Не всякий такого удостаивается!

- Я ничего не знаю.

- Еще бы, - ехидно вставил Чернышев, - в "Ташкентской правде" об этом не напишут...

Стюард нахмурился: на крупном лице заходили мощные желваки.

- Да вы о чем это ? Еще пришьете что - нибудь...

- В его в записной книжке ваши координаты. - сказала женщина. Хотите убедиться?

Чернышев вмешался в разговор.

- Думаешь, у нас, в московской милиции никого нет, кто бы по-китайски читал? Держи!

Майор протянул ему записную книжку. Он блефовал: если бы пилот раскрыл ее, оказалось бы что Ли все свои записи делал по-русски.

Но бортпроводник нервничал и ее не коснулся.

- А если даже и знал я убитого ? Это что- основание для ареста ?

- Ну, зачем так ?! А транспортировка органов для пересадки через Россию! - оборвал Чернышев. - Это ведь по поручению китайца. Как они попали к нему?

- А, может, у него большие связи на родине...

- С кем? Он что, на базаре их покупал ? - как ножом полоснул Чернышев.

Но бортпроводник не обратил никакого внимания на его реплику.

- Трансплантанты идут из китайских тюрем. Там растреливают по нескольку тысяч человек в году... - пожал он плечами.

Глаза у Чернышева стали злыми, колючими.

- Понимаешь, используют люди медицинское утильсырье... - повернулся Чернышев к Насте. - а тут находятся такие, как мы, что им мешают...

- Хреновина какая-то, - возмутился стюард.

- Хреновина ? - зыркнул на него Чернышев. Еще какая! В Китае расчленяют трупы людей. Кто они? Почему их жизненно важные органы переправляют в Ташкент, а оттуда гражданин Узбекистана доставляет эту человечину в Москву... Кто это оплачивает? Из каких средств? Разве не хреновина?

Он обернулся к женщине, своей коллеге.

- В Интерполе уже давно интересуются этой цепочкой...

Стюард не произнес ни слова. Выдержке его можно было только позавидовать.

- Мне лететь обратно...- Он взглянул на часы.

- Мы вас снимаем с рейса и берем с собой.

- Зачем? - провис в воздухе угрюмый вопрос. - В чем конкретно моя вина?

- Это вам объяснят в прокуратуре. Для начала вы будете допрошены о ваших взаимоотношениях с убитым. Вы подозреваетесь в том, что являлись соучастником тяжелейшего уголовного преступления, - вступила в разговор молодая женщина - офицер милиции. - Речь идет о принуждении к изъятию органов человека для трансплантации... Каким же надо быть выродком, чтобы этим заниматься...

- Это я - выродок ? - желваки на скулах стюарда снова вздулись. - Да если на то пошло, благодаря этим почкам и печенкам сколько жизней людских спасено...

- Да он, оказывается, благодетель! - Чернышев вскочил, прошелся по комнате.- Жизни спасал! А ты ему судом грозишь?!

Раджабов следил за ним исподлобья.

Когда майор возвратился и снова сел за стул, он спросил с вызовом:

- А что, лучше было бы, если бы трансплантанты свиньям выбросили? Или в мединститутах для студенческого обозрения заспиртовали? Вы что, - налился бураковой синевой бортпроводник. - Не знаете, о ком речь идет ? Что все это - мразь уголовная! Казненные воры и разбойники...

Майор и женщина-офицер переглянулись.

- А вам точно известно, кто был там растрелян, в Китае ? - в голосе женщины звучал откровенный сарказм.

- Ему ведь справки оттуда выдали! - зло отозвался Чернышев и обернулся к карте Евразии с авиамаршрутами на ней. - Из Пекина и Ташкента. Официальные: казненные, они - преступники... И все такое.

- А если и преступники? - вдруг спросил до сих пор молчавший израильский полицейский. - У вас есть право распоряжаться их телами?

Аргумент был совершенно неожиданный.

- Они разве - не люди ? Их и без того наказали самым жестоким образом, а теперь еще и распотрошить надо ?

Теперь все глядели на него.

- Ну, если бандит для вас как и праведник - одно и тоже, бортпроводник не закончил фразы, - тогда молчу....

- Послушайте, вы, - вдруг взъерепенился израильтянин, - это там, показал он взглядом наверх, в потолок, - решать будут: чего заслужил растрелянный, а чего - нет ? А здесь, на земле, ни власти, ни вы телом его распоряжаться не можете. Оно не вам принадлежит, а семье его, родным. И должно быть захоронено...

Анастасия бросила на него быстрый взгляд. То ли он ее чем-то удивил, то ли застал врасплох.

- У нас смертной казни нет, но если, кто в тюрьме умер, обязательно тело семье возвращают. А за погибшего, вообще, на любые условия пойдут. За морского десантника, моего однополчанина, он в Ливане погиб - сорок тел боевиков-шиитов вернули и еще шестьдесят живых выпустили из заключения... Человек заслужил вечный покой. Нет прощения,то му, кто лишает мертвого успокоения...

- Что же и меня тоже судить будут?! За что?

- Как соучастника. Процесс будет громким... - Чернышев постучал по столу. Опять этот израильтянин высунулся не по делу. - С репортажами в газетах и на телевидении... Твой президент Ислам Каримов тебе еще это вспомнит... Тогда уже загремишь под фанфары и надолго...

Стюард с силой сжал под собой стула, на котором сидел.

- Так как ? - жестко осведомился Чернышев. - Будем вызывать представительства посольства Узбекистана...

- Да чего вы хотите от меня? - со злостью вскинулся бортпроводник.

- Мы предоставляем вам единственную в своем роде возможность помочь себе и нам... - заговорил майор. На этот раз тон его был сух и официален. Больше того: я могу обещать, что об этом разговоре никто не будет знать...

Бортпроводник уперся в него тяжелым взглядом.

- Если вы согласны, мы постараемся, чтобы имя ваше ни разу не было упомянуто в связи с этим делом. Сейчас это еще целиком в наших руках. Материалы будут выделены в отдельное производство и на них будет поставлен крест...

- Что я должен сделать? - глухо выдавил бортпроводник.

- Это уже другой разговор...Кто вместо Ли приедет вас встречать, когда?

- А я почем знаю ? - буркнул он.

- Может, и не знаете, - согласился майор, - но будете знать. Они с вами свяжутся. Не могут не связаться ! А вы свяжитесь с нами. Когда бы это не произошло: днем, ночью - неважно. Сразу же...

- Не знаю... - Он все еще колебался. - может быть...

Чернышев снова прошел по комнате и остановился рядом с ним.

- Уверен, мы найдем общий язык...

- Это почему же?

- О вас хорошо отозвался один мой знакомый...

- Кто?

- Марс. Начальник уголовного розыска в о з д у ш к и.

- Вы знакомы? Откуда вы его знаете?

- Мы вместе были. В Афгане...

Панадис сидел в баре на высоком и не очень удобном сиденьи и посасывал коктейль. Он попросил бармена сделать ему покрепче и теперь наслаждался. Не пил, а тянул через пластиковую трубочку.

В какой-то момент он скосил глаза и замер: роскошная дива с пламенного цвета копной длинных волос в нескольких шагах от него делала заказ почтительно склонившемуся к ней официанту.

Панадис любил блондинок. Ощутить такую рядом с собой - об этом можно было лишь мечтать.

Романтикой сегодня отдавало все: полусумеречный фон бара, плавающие в волнах негромкой мелодии голоса, неторопливые движе ния посетителей,а главное - эта вот кино-фотомодель, которую если и увидишь, то только на странице журнала или в телевизионной рекламе.

Панадис не отводил от нее взгляда. Ему вспомнились газетно журнальные байки будто в каждом человеке скрыты тайные магнетические силы, и поймал себя на том, что лихорадочно ищет их в самом себе.

Собрав всю свою волю, он послал незнакомке телепатическую команду: "Обернись!" У него ничего, естественно, не вышло. Но когда уже он совсем потерял надежду, фея вдруг повернулась в его сторону и задержала на нем свой взгляд. Случаются же чудеса...