Иной жизни для себя не представляю! (СИ)

Часть четвертая.

В понедельник машина из партии вернулась без Николая

Федоровича. Зато в сопровождении Москвича 408, хозяином которого

оказался в средних летах геофизик Виктор Андрианович. А через

десять минут подкатила еще одна машина, имевшая название Рафик, и

из нее высыпала бригада электроразведчиков – старший техник, и пять

его подчиненных, молодых симпатичных девчат. Я и оглянуться не

успел, а Лешка, Коля и еще парочка ребят из нашей компании с ними

уже знакомились. Меня же старший геолог потащил в камералку,

знакомить с геофизиком, владельцем личного транспортного средства,

как оказалось, ответственным за электроразведку, и старшим техником

в бригаде амазонок, которых так в отряде не хватало. Их, то-есть двух

мужиков, я должен свозить в поле и показать место постановки работ.

И почему я такой невезучий? Девушек на глазах ребята кадрят, а у меня

все работа и работа!

В нарушении правил безопасности, в кабину отрядного Газа

втиснулись вдвоем с новым геофизиком (плюс шофер), и покатили к

узкой долине, скрывавшей под наносами интересный с точки зрения

геологии разлом. Рафик электроразведчиков пылил сзади в отдалении,

что бы его пассажирам не дышать поднятой нами пылью.

Приехав на место, я подвел Виктора Андриановича к колышку

разбитой топиками сети, показал направление профилей, и вручил

заранее приготовленную миллиметровку, с нанесенными на ней

границами работ. Виктор Андрианович огляделся, покивал головой, что

все ему понятно, и потихоньку мы пошли к своей машине, к которой

Рафик успел подъехать, а команда электроразведчиков из него

высыпать. Какие девочки! Я к ним сразу и направился.

«Привет девчата!» - поздоровался со всеми, подсознательно

пытаясь выделить из них самую симпатичную.

«Привет!» - вразнобой ответили девушки с улыбками. И

оценивающими меня взглядами. Я хотел ответить, вот мол, как не

справедливо: в партии столько красавиц, а у нас в отряде шаром покати,

одни ребята. Но сделать этого не успел: самая из девчат смелая шагнула

ко мне и протянула руку:

«А вас Юрой зовут, я уже знаю!» - рыжая бестия, с такой

улыбкой, что в дрожь бросает! – «А меня – Зинаидой!» - и глаз от меня

не отрывает!

«А Зиночкой можно?» - проблеял я не совсем достойно, и

протянутую руку пожал, забыв ее после этого отпустить. Девушка, как

я понял, этого и не хотела.

16

«Не только можно, а и нужно!» - продолжала бестия

гипнотизировать меня взглядом, - «А я вас Юрочкой звать буду!»

«И когда счастье такое сбудется?» - начал я подбираться к

главному: где и как с бестией встретиться после работы. Уже

прикидывая, что у двух отрядных девчат из нашей молодежной

компании в палатке найдется на ночь место для третьей. Если, конечно,

бестия на такой вариант согласится. Ответить ей этого не дали

остальные девчата:

«И мы вас Юрочкой звать будем!» - обрадовала меня вторая

девчонка.

«Мы с Юрочкой тоже хотим познакомиться!» - поддержала ее

третья.

«Меня Юлей зовут!» - протянула ко мне руку четвертая.

Пришлось руки жать всем по очереди, запоминать имя каждой. И

только последняя девчонка, тоненькая стройная блондинка, подойти ко

мне постеснялась.

«А ее Светой зовут», - рыжая бестия показала на девушку рукой,

и та застенчиво мне улыбнулась, - «Она у нас студентка, девушка

строгая», - обернулась ко мне, - «Не в пример меня!» - вот это уж

точно! Только сейчас мне и нужна девчонка побойчее. И здесь

установившуюся идиллию грубо прервал старший техник:

«Так, девчата, хватит трепаться! Пора за работу!»

Девчата хором вздохнули – работа им нравилась меньше

разговора, и полезли в Рафик, вытаскивать из него оборудование

электроразведки. Рыжая бестия тоже вздохнула, с сожалением, но меня

обнадежила:

«После работы договоримся, где и когда я тебя Юрочкой звать

буду!»

Газ повез в отряд Виктора Андриановича, а я минут пять возле

Рафика потолкался, наблюдая, как девчата возятся с проводами, не

забывая в мою сторону улыбаться и строить глазки, с сожалением

вздохнул, и пошагал к месту новой работы – широченной долины.

Смотреть оставшийся возле картировочных скважин керн, скважины

привязывать к топосети и выносить на приготовленную

миллиметровку.

Самоходная буровая, где дежурил, а заодно и отсыпался Лешка

после бессонных ночей, стояла от начала моей работы в километре, и к

ней я подобрался к концу рабочего дня. Лешка, к удивлению, как

обычно не дрых в тени под прицепом с цистерной бурового раствора, а

о чем-то спорил с буровиками. Оказалось, никак не получается поднять

в керне коренные породы, а эти деятели, то-бишь буровики, суют ему

все, что есть, и нахально уверяют– это без часа инженера-геолога – что

он крупно ошибается, и в керне то, что надо. Зная, что я никогда ни с

кем не ругаюсь, и посчитав, что мне легче задурить голову, предмет

раздора буровики сунули мне: несколько камней, разных по составу -

17

такое в коренных не бывает. Я молча на них посмотрел, и так же молча

швырнул в кусты:

«Галька, к коренным отношения не имеет!»

Буровой мастер и его помощник на минуту опешили, после чего

выдали набор «лестных» характеристик в мой адрес. И даже совет не

лезть в чужие дела, у них свой – показали на Лешку – начальник

имеется. Пришлось огорчить их еще раз:

«За весь участок», - обвел рукой долину, - «с сегодняшнего дня я

отвечаю. Как и за то, что бы в керне поднимались породы коренные, а

не то, что вам хочется. И кстати, наряды на выполненные работы

подписывать я буду».

Лешка промолчал, а эти герои пару минут меня предупреждали

почаще в укромных местах оглядываться, теперь мол, за мной кто-то с

топором ходит. Пришлось к старшому подойти, рассмеяться в лицо, и

резко присесть. Этот тип выкинул вперед руку – слишком нервным

оказался – и я тут же заломил ее ему же за спину:

«Еще раз вякнешь мне или ему – кивнул на Лешку – что-то

подобное, я даже ночи ждать не буду, по светлому башку скручу!» - и

подтолкнув героя вперед, руку ему освободил. По опыту знал, что

серьезный мужик никогда не опустится до угроз насчет ночи и топора,

и оказался прав: трусоватый буровик, не ответив мне, молча шагнул к

агрегату. Как я думаю, нормальные коренные все же доставать. Его

помощник за время инцидента с места даже не стронулся, а Лешка, как

я заметил, приготовился всякие поползновения с его стороны

пресекать.

Вдвоем с ним мы от буровой отошли и устроились в тени под

прицепом с буровым раствором. Здесь Лешка выразил мне

признательность:

«Вовремя ты подскочил! Я с этими козлами у каждой скважины

ругаюсь! Камень в керн попал – значит, из коренных – так считают!»

«Сразу на место поставил бы – и никакой ругни! Не уговаривай

никогда! Твое слово – для них закон!» - теперь я ему улыбнулся, - «Ты

же болтать умеешь в сто раз лучше меня, твердости только не хватает!»

«Ладно, учту», - Лешка вздохнул», - «Ты то сюда зачем пришел?»

С пол часа я диктовал ему названия пород из керна

просмотренных мною скважин, а старший техник с возмущением

делал исправления в своем журнале документации. Потому что, не

побегав на съемке, не разбив и не просмотрев сотни образцов, что мне

пришлось уже сделать, не мог отнести эти очень похожие камни к четко

выделенным горизонтам. Без чего геологическая съемка не имела

смысла. Но, вдоволь повозмущавшись, меня в итоге удивил:

18

«Тебе хорошо, камни различать наблатыкался! А у меня один

керн, вот и думай, к какому горизонту его отнести!» Молодец, но