Скорпион

Убедившись, что произошла ошибка, я шаркнул ногой и посчитал нужным заметить:

- Хотя ты и в феске и певун известный, но совет мой добрый: носи бирочку с Ф.И.О. Понятно, козел? Тогда не будет никаких недоразумений, уверяю, - и поспешил покинуть неприятное общество того, кто своими высокохудожественными устремлениями раздвигал не только сценические горизонты российской песни, но и послушные попки своих слушателей.

С легким скандалом меня запустили в зал с позолоченной геральдикой и тяжелым пурпурным бархатом. Из оркестровой ямы доносились, прошу прощения, чарующие звуки. На сцене уже происходило балетное действо - происходило по своим странным искаженным законам. В слабом свете и в десятом ряду я обнаружил своих милых спутниц. Пройдя по ногам восторженных зрителей, плюхнулся в плюшевое кресло. Марина покосилась и сдержанно улыбнулась, радуясь, очевидно, тому, что я не свалился в оркестровую яму.

Что сказать про балет? Больше всех мне понравился танец маленьких лебедей и то, что я имел возможность осмотреть зал. У многих лица были, как маски, и у меня возникло впечатление, что нахожусь среди манекенов. Естественно, тот, кого я искал, отсутствовал, видимо, по причине уважительной - или спешно улетал из страны, или лежал на мусорной куче.

- Не понравилось, Саша, - спросила Марина во время антракта. Инициатива-то твоя, по какой причине? - смотрела хитро.

- Хотел сделать приятное, - и хотел поцеловать ручку.

- Не ври, - ударила по затылку. - Признавайся нам во всем, или мы с тобой не дружим, да, Дина?

- Да, - ответила та с незаметным акцентом и улыбаясь мне, как Гретхен рыцарю в железных доспехах.

- Признаюсь во всем, - согласился я. - Но прежде выйдем на свежий воздух.

Когда мы втроем сели в автомобиль, Марина потребовала от меня обещанного признания, кто я есть на самом деле? По утверждению девушки, образ затюканного страхового агента никак не складывался в её глазах.

- Да, Дина?

- Да, - отвечала та. - Алекс, вы не страховой агент - вы агент КГБ или как это у вас сейчас называется?

- Нет, страховой агент, - валял ваньку. - И мой образ очень даже складывается.

- Саша, меня тоже учат профессии, - объяснилась Марина. - Ты такой страховой агент, как я топ-модель.

- Жаль, что ты не она, хотя вполне...

- Прекрати, - потребовала. - Как я понимаю, у папы неприятности. И очень большие неприятности.

- Сейчас жизнь такая, неприятная, - передернул плечами. - Марина, лучше будет, если каждый из нас...

- О, прошу меня извинить, - выступила мадам Штайн. - Но я пожалуй, пойду.

- Нет-нет, мы Диночку не отпускаем, - заволновалась Марина.

Короче говоря, мы договорились, что чужеземная любительница нашей "клубнички" приглашается на поздний прощальный ужин при свечах у бабульки Василисы Павлиновны, поскольку она, Дина Штайн, разумеется, завтра убывает на родину.

- И зачем нам этот мопсик, - не выдержал я, когда дама покинула автомобиль. - Нам и так хорошо, вдвоем?

- Она хорошая, - отвечала Марина. - А ты противный и невоспитанный.

- Почему?

- Не умеешь скрывать своих чувств.

- Я не умею? - возмутился. - Еще как умею.

- Не умеешь. Когда я сказала про ужин при свечах... втроем. Тебя, беднягу, перекосило как калитку.

- Какую такую калитку, черт побери! Я же говорю...

Девушка прервала мои вопли - прервала поцелуем, неожиданным и бесконечным. Я попытался оказать посильное сопротивление, увы, сражаться с подобными бесподобными фуксиями могу только в постели и то с их добровольного согласия.

Словом, menhanter потерпел полное фиаско. В том смысле, что поведал настырной будущей журналисточке о нелегких проблемах, задевающих служебные интересы господина Фиалко, которые я, якобы сотрудник ФСБ, обязан защищать. Само собой разумеется, рассказал в том информационном объеме, который посчитал минимальным для компенсации чужого любопытства.

- Значит, мы для начала ищем субъекта неверной половой ориентации? улыбнулась Марина.

- Мы? - хмыкнул от такого нахальства.

- Я тоже хочу вести расследование, свое.

- Марина!

- И я могу тебе помочь.

- Как?

Все оказалось просто - знаменитый журналист Гостюшин, который вел "поток" в МГУ, занимался именно этой проблемой. И даже опубликовал несколько материалов под общим названием "Голубые ели...".

И пока Марина по телефону договорилась с ним о срочной вечерней встречи, я купил бутылку родной, чтобы разговор на малоприятную тему не слишком испортил нам всем настроение.

Проживал действующий журналист в центре, в Козихинском переулке. Дом был старо-московский, добротный, с парадной лестницей и лязгающим современным лифтом.

Дверь открыла девочка лет двенадцати с ангельским выражением на миловидном личике. В её руках пушился кот, на хвосте которого был повязан праздничный бант цвета утренней зари.

- Издевается над животным наша Леночка, - из кухни выходил человек в мятых джинсах и клетчатой рубахе. Лицо его было худощавым и утомленным. Именно такие лица встречаются у журналюг, коим больше всех надо и кто живет сердцем. - Привет, Маринка, - пожал ей руку. И представился мне. Анатолий.

- Па, - влезла под его руку Леночка. - А можно я Мурзика покупаю?

- Брысь, - сказал журналист и пригласил нас в свой кабинетик, находящийся в каморке, где в достопамятные хлебные годы жила прислуга.

Кабинет был забит книгами, газетами и прочей макулатурой. На стенах висели грамоты, фотографии и плакаты. На продавленной кушетке белели исписанные листы. Журналист принялся их собирать, как полевод картофель. На столе мглел экран компьютера. В окне я заметил далекую кремлевскую башню с тлеющей рубиновой звездой.

- Как бы звезды не стали голубыми, - заметил я, опускаясь на кушетку.

- Не должны, больно мужланистая жизнь наша, - улыбнулся Гостюшин и крикнул в щель двери. - Наташенька, щелкни огурчиков дачных, - и посчитал нужным сообщить. - Вот дачку ладим. Ладим-ладим и все не сладим, а огурчики отменные...

- Папа, - раздался пронзительный голос Леночки из дальней комнаты. Анька у меня Мурзика... Мурзик мой! А-а-а!

- Анька, это моя старшая, - крякнул журналист. - Минуточку. - И вышел вон.

Я и Марина переглянулись: кажется, мы не вовремя? Живут люди счастливо, живут своими заботами, а мы им мешаем. Неожиданно в кухне грохнула посуда. Было такое впечатление, что для кота решили срочно пожарить свежемороженую треску.