Расплата
Расплата читать книгу онлайн
Тонкий, умный, захватывающий детектив. Успешного бизнесмена обвиняют в убийстве собственной жены. Ему нужно найти убийцу до того, как полиция поймает его самого.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
– Это ты так шутишь?
– Никоим образом.
В моем поле зрения показывается черно-бурая лисица, она неспешно бежит вдоль обочины, держа что-то в зубах. Я резко поворачиваю руль влево, чтобы дать ей побольше места.
– Питер… – Катя вздыхает. – Можешь мне поверить. Не стоит тебе волноваться, что меня обидит Уильям или кто-то из его сотрудников.
– Но я волнуюсь. Никто не поверит, что ты не участвовала в махинациях, если только ты не поднимешь тревогу. Ты должна нанять юриста и уведомить инспекторов. Скажи им, что наверняка тебе ничего не известно, но из-за того, что ты узнала, ты оказалась замешана в эту историю.
– Все не так просто.
– Все именно просто, – настаиваю я. – Ты несешь ответственность только за себя.
– А как же Андрей?
– Ты ничем ему не поможешь. Будет неправильно, если ты подставишь под удар себя.
– Ты действительно в это веришь?
Ее вопрос повисает в воздухе. Я не знаю, во что я сейчас верю.
– Я думаю, так или иначе все откроется, – говорю я, стараясь избежать прямого ответа. – Главное, уцелеешь ли ты.
– А как же Андрей? – Она не собирается отпускать меня с крючка.
– Лучшее, что ты можешь для него сделать, – быть рядом с ним и помочь ему склеить все заново.
– Но что, если глава нашей компании прав? Что, если Уильяму удастся возместить потери без того, чтобы инспектора или кто-то еще догадался о случившемся?
– Катя, неужели ты не понимаешь? У Терндейла на карту поставлено все – его компания, его богатство, его репутация и его свобода. Это жест отчаяния: я бы ожидал от него в такой ситуации чего угодно. Ты должна обезопасить себя.
– Я тебе уже сказала, – возражает она, – он никогда не обидел бы меня.
– Да что ты из меня идиота делаешь? – Я не понимаю ее уверенности. – Он ведь прослушивает твою голосовую почту. Он…
В зеркале заднего вида появляются фары. Сзади меня пристроился полицейский.
– Не вешай трубку, – прошу я.
Полицейская машина следует за мной, а я медленно еду через пустой центральный район Бриджгемптона, пытаясь двигаться не слишком быстро и не слишком медленно. Пульс у меня как минимум сто шестьдесят ударов в минуту, и я практически не чувствую руля. На перекрестке полицейский поворачивает направо, и я облегченно выпускаю воздух из легких.
– Катя?
– Да, я слушаю. Что там у тебя стряслось?
– Ничего. – Я вытираю лоб рукавом пальто.
– Зачем ты поехал к моей матери?
– Не пытайся сменить тему.
– Не знала, что меняю.
Я на секунду замолкаю, не понимая ее. Сквозь снегопад неясно вырисовывается знак, сообщающий, что аэропорт Истгемптона находится в нескольких километрах дальше по дороге, слева.
– Просто скажи мне, – просит Катя.
– О’кей. – Я как можно короче рассказываю ей о люксембургском банке. – Я пришел к твоей матери, чтобы спросить ее, не знает ли она кого-нибудь, к кому можно было отнести вопрос системы безопасности о bon papa. Она ответила отрицательно, но потом я выяснил, что этого человека звали Фредерик фон Штерн. Ты о нем слышала?
– Моя мама была его студенткой, когда училась в университете, – отвечает Катя с непонятной интонацией. – Он был ее наставником. Как ты это выяснил?
Я рассказываю ей о картине и о таланте мистера Розье к разгадыванию загадок.
– Только я так и не понял, почему твоя мать соврала мне.
– Я же тебе о ней много лет рассказываю. Почему она все время врет?
Чтобы скрыть имя отца Кати и Андрея.
– Ты же не предполагаешь, что фон Штерн на самом деле…
– Нет, конечно. – Катя невесело смеется. – То немногое, что мама сообщила нам об отце, правда. Он был американцем, они познакомились, когда она была студенткой в Восточном Берлине и училась в группе фон Штерна. Подумай, ты ведь так близок к разгадке.
Крошечный кусочек непостижимой головоломки, над которой я столько времени бьюсь, неожиданно становится на свое место, и связь между некоторыми фактами кажется потрясающе очевидной.
– Уильям Терндейл, – говорю я. – Он был в Берлине, служил в армии, когда твоя мать там училась, и увлекался живописью. Возможно, он встречался с твоей матерью.
– Да, они встречались. И он помог ей бежать на Запад, и поддерживал ее и детей, когда мы были маленькими, и устроил так, чтобы моя мать получила работу в Метрополитен-музее. А потом, когда мне исполнился двадцать один год, он нашел меня и предложил работу.
– Потому что он твой отец.
– Это так.
Хоть я и ошарашен, мне приходит в голову, что такой поворот может все изменить. Возможно, Андрей хотел навредить отцу, который никогда его не признавал, и Уильям скрыл факт кражи, чтобы защитить сына. Представить Андрея в роли мстителя так же сложно, как Уильяма Терндейла – в роли альтруиста, но когда речь идет о семье, многие перестают руководствоваться простой выгодой. Как бы там ни было, они оба поставили Катю в невыносимое положение.
– Когда ты это выяснила?
– Я не выясняла. – Она умолкает, и на ее конце провода снова звенит лед. – С подросткового возраста я подозревала, что моя мать не разрывала связи с отцом. Слишком многое не сходилось. Моя мать работала реставратором в Метрополитен-музее, но мы жили в прекрасном доме в Верхнем Вест-Сайде на Манхэттене. Она отправила нас в хорошие частные школы, покупала нам дорогую одежду и возила нас в Европу на каникулы. Было очевидно, что по счетам должен платить кто-то другой, и именно этот человек, по идее, был нашим отцом. Я постоянно следовала за матерью по всему дому, кричала на нее, требовала открыть правду. Но я никогда не задумывалась о том, что моим отцом может быть Уильям, до того момента – несколько месяцев назад – когда Андрей прислал мне письмо. Сразу после этого мой брат исчез.
– Этого не может быть. – Я все еще пытаюсь отгадать ее настроение. – И что было в письме?
– Только то, что Уильям – наш отец. И мне надо сказать маме, что мне это известно, и попросить ее объяснить все подробно.
– И ты это сделала?
– Что я сделала?
– Сказала матери, что тебе все известно?
– Да ты издеваешься надо мной! Я бы ни за что не доставила ей такого удовольствия. Это одна из причин, по которой мне очень нужно поговорить с Андреем: я хочу узнать всю историю целиком.
– Тогда зачем ты рассказала своей матери о нас? – Вопрос срывается у меня с губ прежде, чем я успеваю прикусить язык.
– Я не рассказывала ей, – горячо возражает она. – Что она говорила?
– Сослалась на нашу «связь».
– Единственный человек, которому я призналась в этом, – Андрей. – Похоже, Катя смущена. – Как-то раз я расстроилась, потому что не могла связаться с ним, и поздно вечером отправила ему e-mail. Андрею не следовало ей все рассказывать.
– Это не имеет значения, – говорю я, а сам думаю: не этот ли e-mail стал причиной того, что Андрей не отзывался на мои звонки и письма после того, как исчез. – И совершенно ничего не меняет. Ты все равно должна позаботиться о себе.
– Ты не прав, Питер. Разве ты не понимаешь? Речь идет о моей семье. Мой брат растратил деньги моего отца, и именно я должна решать, что со всем этим делать.
– Катя…
– Не надо, – просит она срывающимся голосом. – Все, кого я любила, предали меня, Питер. Даже ты. Но это не означает, что я могу повернуться к ним спиной.
– Мне жаль, – беспомощно говорю я.
– Если тебе действительно жаль, – говорит она, – если ты действительно хочешь что-нибудь для меня сделать, то, пожалуйста, просто поезжай домой и позволь мне самой все уладить. Я хотя бы буду знать, что ты в безопасности.
– Жаль, что я не могу этого сделать. – Я не хочу признаваться ей, что безопасного места для меня теперь нет.
– Я серьезно, Питер, – умоляюще говорит Катя. – Пожалуйста.
– Я не могу.
– Как поучительно. – Ее почти не слышно. – Я всегда могу рассчитывать на то, что ты подведешь меня.
В трубке что-то щелкает, и связь обрывается.
35
После того как Катя кладет трубку, машина становится в два раза более холодной и пустой. Я бы все на свете отдал за возможность перезвонить Кате и исправить ситуацию, но с моей стороны будет нечестно нагружать ее сегодня вечером еще и моими проблемами, и я не могу делать вид, что между нами ничего плохого не произошло. Ее обвинения попали в точку. Я обидел ее, я ее подвел.