Тарантул

Мама родная, где я? Что со мной? Шутки шутками, однако такого неожиданного зигзага в молодой судьбе не планировалось. Какая же шалая сила кинула на этот край земли? Ну, дедок, стервец в кожушке, выживу, найду, убью.

На этой положительной мысли испытал немыслимый холод; было впечатление, что я таки околел и уже нахожусь на ледяном перевале между жизнью и смертью.

Стеная и проклиная, заставил восстать тело на ноги. Стоял, точно первобытный человек во мраке веков; затем в качающейся мгле углядел знакомый горбатенький силуэт своего джипика.

Не поверил собственным глазам, а ноги уже вытанцовывали в сторону спасения. Мысли, что там ловушка, напичканная тротилом, не было. Лучше погибнуть в теплом пламени, чем застыть куриной тушкой в глухом углу родины.

Ключ зажигания исчез и пришлось заняться соединением проводки, что было делом немыслимо трудным - пальцы не слушались и я, матерясь во все горло, вдруг понял: а ведь кто-то издевается надо мной. Ей-ей, издевается! Самым наглым и бесстыдным образом. Могли угробить - кинули в поле. Оставили авто, но без ключей. Странные неувязочки. Этакий урок впрок.

Ну-ну, друзья мои, сказал я, урок выучен, теперь осталось узнать учителя, чтобы успешно сдать экзамен. Ему лично.

Включил печку - её дыхание было самым желаемым. Я удерживал нагревающий шарик в ладонях и ощущал себя самым счастливым человеком.

Мне повезло - мертвое поле попалось не бескрайним, машина выкатила на проселочную дорогу, которая вывела на скоростную трассу. Скоро обнаружились мутные огоньки любимого и тихого городка, где веками ничего и никогда не происходит. А если что и случается, то вздор, чушь, мелочь, частность, пыль, плевок... Тьфу!

По прибытию домой кинул тело, как тряпку, в ванну с кипятком и лежал в ней в безмятежном покойном забытье: картинки жизни мелькали с калейдоскопической скоростью - вот я, маленький, блуждаю по парковой клумбе среди роз, похожих на экзотические деревья, а вот я постарше: стою на утреннем крыльце и пускаю из себя телесную биссектрису, а вот иду в школу, первый раз - в первый класс, и в руках у меня душные розы, пропахшие тошнотворным запахом газа, а вот я в классе пятом подглядываю за девочками, переодевающимися на урок физкультуры, мне и интересно, и стыдно, а вот я уже пытаюсь поцеловать девочку Победу, её губы пахнут испугом и мылом, а вот я с Санькой Серовым сижу по весне на лавочке у кинотеатра "Авангард" и мы потягиваем винцо, мыльное по вкусу, а вот бегу по стылому, страшному, чужому Городу, чувствуя как меня затягивает смертельная воронка холодного небытия...

Очнулся от стыни - охладела вода; включил кран, и снова мягкая и теплая дремота... нет, неожиданный звук мобильного телефончика. Машинально цапнул аппарат, позабыв, что уже четвертый час ночи.

- Ну как, Чеченец, оздоровительная прогулка? - услышал веселый напористый незнакомый голос. - Отмокаешь?

- Дедок труп, и ты тоже, дядя.

- Дедок тю-тю, уже далече, - хохотнул незнакомец. - А я близко, Чеченец.

- Что надо, затейник?

- Ничего. Забудьте "слободских", как сон. Первое и последнее предупреждение.

- Я плохо забываю сны.

- А вот этот запамятуй. Добрый наш совет.

- Почему?

- Бизнес, Чеченец, у каждого свой. Делайте свою коммерцию. Москва большая, всем хватит.

- А нам нужны свои, "слободские".

- Нет, дорогой, мы вам машинку скрутим. Нет проблем.

- Мы - это кто?

- Мы - это мы.

- "Слободские" наши.

- Тьфу! - не выдержал мой невидимый собеседник. - Не нагулялся, Алеха Иванов. Смотри, прогулки ведут в ад...

- Пошел ты, сука затейная, сам туда!.. - и утопил мобильный телефончик в мыльной воде.

Зря. Надо было ещё поговорить по душам. Может, и узнал что-нибудь новое для себя. Например, час своей героической гибели.

"Дело простое: убит человек, родина не виновата. Бой оборвется. Мерцающий снег запеленает солдата".

Пробуждение поздним утром было ужасным - за окном билась снежная пелена, а тело, не выдержавшее столь радикального эксперимента на ночном поле, разламывалось от всепроникающей ползучей заразы. Помимо ломки, неестественная слабость. Таким слабым и беззащитным был лишь однажды, под руинами разбитого Города, когда в меня падал мерцающий смертью снег...

Быть безвольным и немощным, а ведь надо готовить наступление по всему фронту? Не дадим врагу ни дня передышки, будем бить гадину на её же территории.

Побрел на кухню, вырвал из холодильника бутылку водки, налил в стакан двести , насыпал туда красного перца, перемешал адову смесь, вернулся на кровать и, разве что не перекрестился, заглотил традиционное народное средство.

Мама моя родная! Наверно, так рождаются звезды и новые люди? Возникло впечатление, что душа моя от сильного ослепительного ожога вырвалась из телесного кокона и с проклятиями метнулась к окну, скользнула в щель и...

... ни времени, ни пространства, ничего, кроме космогонической пустоты, но затем душа моя попала в живительный искрящийся метеоритный поток и принялась в нем плескаться, как непослушное чадо на летнем речном бережку, повизгивая от восторга и удовольствия.

Продолжался праздник души до тех пор, пока не возник на берегу старик в домотканой свободной рубахе, напевающий песенку. Он напевал о парне раскудрявом и требовательно стучал стальной колотушкой.

Моя обновленная летучая душа весом в несколько граммов сжалась в метеоритный камешек и устремилась на планету Земля, в государство Россию, область Московскую, город Ветрово...

Тра-ба-бах! - и открываю глаза: знакомый потолок, плавающая под ним тарелка НЛО-люстры, окно с небесной пронзительной синькой.

Тра-ба-бах! Боже мой, что происходит? Невообразимая канонада в коридоре, будто уже началось наступление на всех фронтах. Тра-ба-бах! Неужели опять неуемный ОМОН с диким РУОП?

К своему удивлению и радости, без труда поднялся и поспешил к двери, содрогающейся от мощных ударов.

- Эй! - заорал в мимолетной паузе. - Вы, блядь, что там, все с ума посходили?! - И открыл бронированные запоры.

Лучше бы я этого не делал. В трудовой пыли сумрачной лестничной клетки теснились люди в противопожарной брезентухе и в медных касках. Один из них с авантажным молотом готовился к очередному сокрушительному удару, и этот стук непременно пришелся бы по моему неосторожному лбу, да исступленный вопль помешал: