Сейф дьявола

— Ты знаешь, кто это? — спросил Гора.

— Думаю, Гордан, — ответил Стах и еще раз внимательно посмотрел на запечатленного на фотографии человека. — Да, это он. Точно. — Он отложил лупу и фотографию и посмотрел полковнику в лицо: — Месяц назад его назначили заместителем полковника Роблина. Он призван внести новый дух в чехословацкую секцию британской секретной службы. Видимо, за ним кто-то стоит, причем человек весьма влиятельный. Это опасный противник.

— Ты бы отважился иметь с ним дело?

— Трудно сказать, — пожал плечами Стах. — Он меня не знает, но и я о нем знаю немного. Мне нужно выйти на него через какое-то третье лицо.

— А через Беера не получится?

— В Лондоне каждый кивает на Беера, — возразил Стах, — Не знаю, уважает ли его Гордан и считается ли с ним.

— Кажется, считается, — ответил полковник и откинулся в кресле. Некоторое время он сидел молча.

— Эта фотография сделана в Лондоне?

— Нет, в Вене, в гостинице «Сахер».

— Беер выслеживает эмигрантов, но это не новость. Не ясно, почему с ним Гордан: он ведь должен заниматься только крупными операциями.

— Вот именно! Поэтому-то я и испортил тебе прогулку, — ответил полковник. — У меня такое предчувствие, что тебе еще сегодня придется отправиться в Вену. Я просил генерала принять нас в одиннадцать, поговорим об этом.

— В Вену я всегда езжу с удовольствием, — улыбнулся Стах.

— Ты уверен, что Гордан тебя не знает?

— Совершенно уверен. Может быть, знает, что существует такой, и только.

— А Беер?

— С ним я время от времени встречаюсь как с земляком. Поговорим о прежней родине, поругаем террор дома и покажем друг другу фотографии новых любовниц. Беер знает, что меня кормит «Эспаниа», но не предполагает, что я отношусь к американской агентуре. Скорее всего, думает, что они попросту используют мое знание языков. Беер не отваживается разнюхивать людей вокруг меня, побаиваясь нашей агентуры. Он не знает, что о нем известно американцам, поэтому старается обходить их подальше. Время от времени сотрудничает с ними, но только незаметно и через какое-нибудь подставное лицо.

— Играет, значит, за две команды?

— Возможно, но игрок-то он мелковатый.

— Ты считаешь, что он может познакомить тебя с Горданом?

— Думаю, да. С удовольствием похвастается, какого уровня он достиг. Гордан — довольно известная фигура, и для Беера такое знакомство очень престижно.

— Ну что, хочешь попробовать? — снова спросил полковник и внимательно посмотрел на Стаха. Ему понравилось, что тот кивнул не сразу, а после некоторого раздумья.

— У меня такое чувство, что этим я ничего не испорчу, — сказал он наконец.

В коридоре послышались энергичные шаги, дверь кабинета распахнулась, и вошел рослый мужчина. На нем были серые брюки, синий пиджак, в руке — шляпа. Увидев Стаха, он широко раскинул руки и улыбнулся:

— Дай я тебя обниму! Наконец-то ты появился! А мы уже начали волноваться.

— Донесения я посылаю регулярно, — возразил Стах. — Следовательно, вы должны знать, что я жив и пребываю в добром здравии.

— Человек в это никогда не поверит, пока не убедится собственными глазами, — засмеялся в ответ генерал и пристально осмотрел стоящего перед ним разведчика. — Выглядишь ты в самом деле неплохо, — удовлетворенно сказал он. — Какая-нибудь англичанка уже заарканила тебя?

— Разве у меня есть для этого время? — улыбнулся Стах и тут же посерьезнел. — Что, собственно, случилось?

— Ты когда-нибудь слышал фамилию Калах? — спросил полковник Гора.

— Калах? — переспросил Стах и покачал головой.

— Это врач-онколог, недавно бежал в Вену. Нам известно, что Ник Беер обещал ему место в Лондоне, но что-то там произошло. Прочти вот это, — сказал полковник и подал Стаху газету «Курир».

Генерал вынул портсигар и предложил полковнику Горе сигару. Оба закурили, молча наблюдая за Стахом, погруженным в чтение.

— Это какая-то странная игра, — сказал он, отложив газету.

— Мне тоже так кажется. Такую партию слуги английской королевы еще не разыгрывали, — согласился генерал.

— Я здесь подготовил специальную информацию, прочту вам отрывок, — предложил Гора. — Речь идет о Калахе. — Полковник открыл заложенную страницу и посмотрел на своих собеседников: — Если что не поймете, я не виноват, — проговорил он с улыбкой и начал читать: — «Раньше онкологи считали, что в злокачественных опухолях по сравнению со здоровыми тканями гораздо выше уровень определенных элементов, называемых канцерогенными. Однако Калах, используя самый современный атомный метод анализа, доказал совершенно обратное, а именно — что в больных тканях, таких, как опухоли и метастазы, по сравнению со здоровыми существует дефицит этих элементов. Он доказал, что элементы с незанятыми орбитами электронов типа ЗД или 4Ф (например, кобальт, медь, неодим, гадолиний и другие) в ходе каких-то, до сих нор неизвестных нам процессов в злокачественных тканях быстро расходуются. Возможно, они служат катализаторами, ускоряют рост злокачественных клеток, а затем выделяются из клетки».

— Видимо, товарищ полковник думает, что мы являемся членами врачебного консилиума, — улыбнулся генерал во время короткой паузы, пока Гора перелистывал страницы.

— Я не хочу читать вам лекцию, но вы, наверное, поняли, что речь идет о раке. В открытии Калаха самое важное, что те элементы, о которых я вам читал, видимо, обладают противоопухолевым действием, иными словами, могут являться средством защиты от рака. Это открытие принесло Калаху довольно большую известность и, разумеется, сразу же заинтересовало американцев и англичан. В то время как первые кружили вокруг него на расстоянии, англичане благодаря Бееру преуспели. Беер установил контакт с доктором, но все еще продолжает оставаться невыясненным вопрос, сделал он это ради его открытия или уже тогда было задумано что-то более крупное. Беер организовал Калаху приглашение в Англию, поэтому мы считаем, что и эмигрировал он под давлением Беера.

— Если я правильно понял, — сказал Стах, — открытие Калаха не является каким-то переворотом в науке. Тогда напрашивается вопрос, почему в Вене вокруг Калаха разыгрывается подобный спектакль. И даже при участии самого Гордана. Генерал весело рассмеялся.

— А мы думали, что ты нам сам это объяснишь! — И, заметив недоуменный взгляд Стаха, добавил: — Поэтому мы и вытащили тебя сюда.

— Я даже не помню, когда был в последний раз в Вене. С Горданом никогда не встречался и еще час назад совершенно не подозревал о существовании доктора Калаха, так что мне нечего объяснять.

— Одно нам известно, — снова вмешался в разговор полковник Гора, — Калах как ученый ничего нового не открыл. Это мы выяснили абсолютно точно: я на прошлой неделе познакомился с его отчетами о ходе исследований. За три последних года он ни на шаг не продвинулся вперед. Значит, у нас есть все основания считать, что дело тут в другом.

— В чем же? — спросил Стах.

— Вот тебе и придется найти ответ на этот вопрос, — произнес генерал. — Мы полагаем, что тебе следует как можно скорее выехать в Вену, потому что ответ находится там, точнее, там, где Гордан и Беер.

— Пока только приходится гадать, — задумчиво проговорил полковник. — Допустим, что Калах и теперь интересует англичан как ученый, которого они рассчитывают использовать в будущем. В этом случае они преследовали бы прежде всего политические цели, пустили слух, что из Чехословакии бегут лучшие ученые, потерявшие перспективу в работе. По сообщениям австрийской печати, Калаху пообещали работу в Королевском медицинском институте. Может, он действительно поверил, что в Англии у него больше перспектив? Допустим, тогда почему он не в Лондоне? Почему его держат в Австрии, к тому же в Трайскирхене? Этот факт ставит под сомнение наше предположение, что Лондон действительно им интересуется и хочет его использовать в своих целях.

— Но могли возникнуть какие-то затруднения, — возразил Стах. — Может, сейчас в институте нет места или же у Калаховых не улажены все формальности, всякое ведь бывает.