Из следственной практики Скотланд-Ярда

Признание Ивенса было продиктовано по телефону в Скотланд-Ярд. Очень скоро полицейская машина появилась на Риллингтон плейс. Три сыщика с трудом приподняли крышку люка перед домом номер 10 и заглянули вниз. В колодце ничего не было. Сообщение об этом тут же передали в Мерт-Вейли. Ивенс провел в полицейском участке всего шесть часов, когда его вторично вызвали на допрос.

– Мы проверили канализационный колодец, – сказал сержант Гоу, – тела вашей жены там нет,

– Но я сбросил его туда, – без особой уверенности настаивал Ивенс.

– А кто помог вам поднять крышку люка?

– Никто, я все сделал один.

– Этому нельзя поверить, – сказал сыщик. – Трое полицейских едва смогли справиться с ней.

– Ну ладно, – после некоторых колебаний ответил Ивенс, – придется сказать правду. Про человека в кафе я придумал, чтобы не выдавать мистера Кристи.

В двадцать один час с минутами Тимоти Джон Ивенс сделал другое признание. За неделю до смерти жены с ним якобы заговорил мистер Кристи, жилец первого этажа дома номер 10. Ему было известно, что Берил хочет прервать беременность. Если бы они сразу обратились к нему, все было бы в порядке. На вопрос, как он может помочь, Кристи ответил, что до войны он учился на врача. Кристи показал медицинские книги, которые Ивенс не сумел бы прочитать. При этом сосед добавил, что подобное вмешательство небезопасно, из десяти женщин при операции гибнет одна.

7 ноября все было готово для оперативного вмешательства, которое назначалось на следующий день. 8 ноября Ивенс, как всегда, пошел на работу. Вернувшись вечером, он узнал от мистера – Кристи, что операция не удалась. В спальне он увидел жену мертвой. Простыня промокла от крови. «В организме вашей жены был яд, – сказал как будто Кристи. – Еще день, и ее положили бы в больницу».

Потом мистер Кристи взломал дверь в квартиру Китченера и спрятал там труп. «Мы спустим ее в канализационную сеть, ее не найдут», – обещал Кристи и велел на следующий день, как обычно, идти на работу. Он взял на себя заботу обо всем и даже нашел молодую бездетную пару, которая забрала к себе Джеральдину.

Еще через день, 10 ноября, Ивенс уволился с работы. Вечером мистер Кристи уведомил его, что Джераль-дина у хороших людей и что труп надежно спрятан в канализационном колодце.

Второе признание тоже содержало массу несообразностей, но звучало все-таки правдоподобнее, чем первое Снова все было повторено Скотланд-Ярду. Той же ночью сержант Корфилд из полицейского участка Ноттинг Хил-ла явился вместе с констеблем к матери Ивенса.

– Мой сын обладает безудержной фантазией, – сказала она, – он лжет как дышит.

Прошли сутки после второго допроса, и Ивенса опять вызвали к следователю. Тот спросил:

– Вы помогали мистеру Кристи нести труп?

– Это было так, – начал Ивенс несколько измененную версию своего показания. – Мистер Кристи сказал мне, чтобы я сидел на кухне. Там я услышал, что он тяжело пыхтит на лестнице. Я вышел и увидел, что труп лежит на ступеньках. «Мне не справиться, возьмите ее за ноги», – сказал мистер Кристи. Я помог, и мы положили ее на кухне мистера Китченера. Там я видел ее в последний раз.

Между тем в Лондоне тоже продолжалось дознание. Оперативная группа из участка Ноттинг Хилла 1 декабря обыскала дом номер 10 на Риллингтон плейс, чтобы найти следы преступления. Однако сыщики отнеслись к делу халатно и провели обыск поверхностно. Они только заглянули в комнаты и в сад. Они не заметили человеческой берцовой кости, которая подпирала покосившуюся изгородь. Не было придано никакого значения тому, что в квартире Ивенса лежали заметки и статьи об убийствах, вырезанные из разных газет именно за те дни, когда он находился в квартире один. При этом арестованный на допросах утверждал, что он не умеет читать.

Сыщики не зашли на кухню-прачечную, между тем в мусорное ведро им следовало бы заглянуть. Они увидели бы нечто невообразимое – в ведре лежал человеческий череп. Через несколько дней играющие дети нашли этот череп на пустыре, совсем близко от дома номер 10. Они принесли находку в полицейский участок Ноттинг Хилла. Оттуда череп отправили на экспертизу в лабораторию на набережной королевы Виктории. Скотланд-Ярд не увидел связи между черепом с пустыря и трагическими событиями на Риллингтон плейс. В судебно-медицинском заключении говорилось, что череп принадлежал тридцатитрехлетней женщине, страдавшей полипами. Следователь высказал мнение, что на пустыре когда-то во время бомбежки погибла женщина, и распорядился уничтожить находку. Очевидные просчеты запутали истинную картину событий и привели к самой чудовищной ошибке правосудия в послевоенное время.

Он боялся инспектора

Вечером 1 декабря много людей в Лондоне были на ногах, участвуя так или иначе в следствии по делу Ивенса. Инспектор Блэк и сержант уголовного розыска Кор-филд выехали в Мерт-Вейли за Ивенсом. В те же часы Джон Холлидей Реджинальд Кристи шествовал с Риллингтон плейс в полицейский участок Ноттинг Хилла, будучи вызван туда повесткой. В противоположном направлении катилась полицейская машина с двумя сыщиками, которые должны были допросить миссис Кристи у нее дома.

Когда Джон Кристи вошел в помещение полицейского участка, произошла приятная для него встреча. В одном из присутствовавших сержантов он узнал своего бывшего сотоварища по службе из тех времен, когда он сам работал в Скотланд-Ярде, это было в период с 1939 по 1943 год. Кристи был ассистентом в военной резервной полиции. Начались воспоминания о делах минувших дней, об операциях, в которые Кристи вкладывал душу и за которые дважды получал значок «За криминалистические способности». Быть может, сегодня он был бы инспектором!

Потом они вернулись в день сегодняшний. Кристи узнал о признаниях Ивенса в Мерт-Вейли.

– Это просто смешно, – сказал он, – я не делал аборта ни миссис Ивенс, ни какой-либо другой женщине. Я в полном недоумении, почему Ивенс возвел на меня напраслину. Мы с миссис Кристи так часто помогали молодым соседям.

В ходе беседы – допросом это никак нельзя было назвать – Кристи сообщил о постоянных перебранках и драках, случавшихся у Ивенсов, об угрозах, вырывавшихся у Тимоти, о намерении молодой женщины вызвать выкидыш. Он как раз не советовал миссис Ивенс делать это, потому что она плохо выглядела. Примерно 8 ноября – точнее он не помнит – мистер Ивенс рассказал ему, что его жена и дочь уехали. Через пару дней он просил порекомендовать ему торговца мебелью, и он, Кристи, нашел торговца. После чего мистер Ивенс тоже уехал.

При допросе миссис Кристи сыщики узнали примерно то же самое. Она смогла только более подробно рассказать о попытках вызвать выкидыш, которые миссис Ивенс обсуждала с ней как женщина с женщиной.

Из Брайтона между тем пришло подтверждение, что миссис Ивенс там нет и не было. Хотя обыск на Риллингтон плейс уже проводился, старший инспектор уголовно-сыскного отдела Джордж Дженнингс, которому поручили следствие, приказал еще раз осмотреть место происшествия. Вместе с инспектором Бэрретом он осмотрел все этажи дома. Но и на этот раз не была замечена в саду подпиравшая изгородь берцовая кость. В мусорном ведре, в котором все еще лежал череп, они пошевелили палкой, не разглядывая содержимого.

Старший инспектор Дженнингс хотел открыть дверь кухни-прачечной. Дверь была на запоре. Мистер Кристи показал ему место, где лежал ключ, и отпер дверь. В маленьком помещении было темно, и Дженнингс зажег фонарь. Возле раковины он увидел штабель старых досок. Сдвинул с места крайние, и его рука наткнулась на что-то мягкое.

Убрали доски и обнаружили туго стянутый узел. Мистер Кристи сказал, что не видел его раньше. Полицейские вытащили узел на свет, развернули зеленое одеяло – перед ними был труп Берил Ивенс. Дженнингс снова вошел в кухню-прачечную и вскоре вернулся, держа на руках мертвую Джеральдину.

Мистер Кристи молча наблюдал за происходящим. Его мучила застарелая болезнь, как он объяснил, и теперь его нервы не выдержали.