Из следственной практики Скотланд-Ярда

А защитник добавил, что весь город занят поисками, этого дома.

Хэнретти категорически отрицал свою вину.

– Я не безумец, который может совершить такое злое дело, – сказал он в заключение выступления. – Мои прежние приятельницы подтвердят это. Я знаю, что не вызываю симпатий у суда. У меня четыре судимости, но я никогда не был осужден за насилие. Кроме грабежей, на моей совести ничего нет.

Процесс достиг кульминации, когда служитель суда провозгласил:

– Миссис Грейс Джонс, владелица пансиона «На берегу залива» в городе Райл!

В зал вошла пятидесятивосьмилетняя белокурая дама Защитник попросил свидетельницу описать ее пансионат. Ее рассказ полностью совпал с тем, что говорил Хэнретти.

– Видите ли вы в зале кого-нибудь, кто жил в вашем заведении? – спросил Шерард.

Миссис Джонс указала на Хэнретти.

– Можете ли вы сказать его лордству и присяжным, когда это было?

– Это было в течение недели, с девятнадцатого по двадцать шестое августа прошлого года.

О точной дате прибытия постояльца Джонс не могла сказать. И книги записей, которая была бы важным доказательством, к сожалению, не сохранилось.

Королевский прокурор Свенуик был таким поворотом крайне раздражен. Он попробовал поймать свидетельницу на противоречиях, а потом применил даже не очень честные средства.

– Когда вы уезжали из Райла, в пансионе было много народу? – спросил он.

– Теперь, зимой, постояльцев мало.

– Вы знаете, что газеты много пишут о процессе?

– Да, знаю. Я сама читала.

– Не думаете ли вы, что после публикации материалов за сегодняшний день людям захочется побывать в вашем пансионе и в зимний период?

– Не знаю, но допускаю такую возможность.

– Таким образом, я констатирую, – закончил обвинитель перекрестный допрос, – что свидетельница использует свои показания как рекламу для пансиона.

Позднее мистер Свенуик вызвал в качестве свидетелей трех человек, которые, по их словам, жили в пансионе «На берегу залива» с 19 по 26 августа 1961 года. Их попросили посмотреть на Хэнретти, и они дружно стали отрицать, что когда-нибудь видели обвиняемого.

Ввиду того что в сезон на морском побережье большой наплыв отдыхающих и что с августа прошло несколько месяцев, их показания не сочли убедительными. Уильям Лэнгдейл, главный свидетель обвинения, был уличен в откровенной лжи. Мисс Стоури не смогла с уверенностью опознать в обвиняемом преступника. Алиби обвиняемого на момент убийства вполне могло считаться доказанным. На месте преступления и на орудии его совершения не было обнаружено отпечатков пальцев Хэнретти. Инспектор Скотланд-Ярда Эйкот прекратил без видимых причин действия в отношении другого подозреваемого лица, и в течение всего процесса давали о себе знать последствия его поверхностной работы.

Согласно английскому уголовному праву и на следствии и в суде действует принцип, по которому обвиняемый должен доказывать свою невиновность, а обвинитель – его вину. Королевский прокурор Свенуик не сумел сделать этого, Несмотря на шаткость обвинения, он в заключительной речи назвал дело абсолютно ясным случаем. Идентификация, по его мнению, споров не вызывает, Хэнретти лжет, а свидетельских показаний Лэнгдейла достаточно для признания обвиняемого убийцей. Наоборот, показания миссис Джонс сомнительны. Помимо всего, Хэнретти вспоминал хозяйку пансиона как даму с проседью, тогда как миссис Джонс, это все видели, блондинка.

– Алиби обвиняемого несостоятельно, – завершил свою речь Свенуик. – Эта ложь разоблачена. Весь собранный материал говорит, что подсудимый виновен.

Защитниц в свою очередь, перечислил все факты, свидетельствующие о невиновности. Против подсудимого говорят лишь косвенные улики, и большинство из них не выдерживает проверки. Все, кто знает Хэнретти, отзываются о нем как о спокойном и рассудительном человеке, отнюдь не жестоком и без отклонений в сексуальной жизни. Поэтому присяжным предстоит подумать над вопросом: существуют ли, кроме естественных сомнений, доказательства вины Хэнретти?

Судье Гормэну потребовалось для итоговой речи десять часов. Он приложил все старания, чтобы объективно взвесить аргументы обвинения и защиты. Если свидетельства и доказательства противоречат друг другу, напомнил он, решение нужно принимать в пользу обвиняемого.

17 февраля 1962 года около 11 часов присяжные начали совещаться. В 18 часов они попросили судью Гор-мэна уточнить выражение «естественные сомнения». Около 21 часа они вернулись в зал и объявили Хэнретти виновным. Судья в соответствии с законом вынес смертный приговор. Самый длинный процесс по делу об убийстве закончился.

В пересмотре дела было отказано. 4 апреля 1962 года палач бедфордской тюрьмы лишил Хэнретти жизни. Как и в деле Тимоти Ивенса, ничто не могло поколебать предвзятого мнения полиции и правосудия. После того как Питера Элфона исключили из следственного дела, Хэнретти остался единственным кандидатом на роль убийцы. Он уже имел судимости, и тем его судьба была решена.

В американском судопроизводстве широко известно дело Чесмена, в котором обвиняемый был запятнан прежними судимостями и был осужден за преступление, которого, возможно, не совершал. Дело Чесмена восемь раз отправлялось на доследование, и казнь приговоренного совершилась только через двенадцать лет после вьь несения приговора. С Хэнретти не стали возиться так долго.