Дорога скорби

Когда из двадцати автобусов и личных машин высыпала толпа целеустремленных людей с пропусками на груди и они начали разгружать и тащить куда-то камеры и прочее оборудование, я выбрался из машины и нацепил плохо сидящую коричневую спецовку с идентификационной карточкой. Я запер в багажнике свою сумку и сотовый телефон, вытащив из него SIM-карту, которую я тоже спрятал в пояс. "Заведите привычку вынимать SIM-карту, – посоветовал мне продавец.

– Тогда, если у вас украдут телефон, вор не сможет им пользоваться". "Отлично", – сказал я.

Я завел машину, не торопясь въехал в ворота, обогнул автобусы и остановился прямо за ними, рядом с разгрузочными площадками. Суббота там или нет, но немногочисленные рабочие в коричневых спецовках были заняты на подъемниках, и я миновал их, бросив на ходу "привет", как будто был одним из них. Никто мне не ответил, не посмотрел и не задержал. Внутри я поднялся по той лестнице, по которой спускался вместе с Вилли Паротом, и, когда я добрался до нужного уровня, прошел по галерее до его кабинета.

Стеклянная дверь была заперта, внутри никого не было.

Лопасти в чанах были неподвижны. Никакого вчерашнего шума и почти никаких запахов. Вместо этого внизу были расставлены камеры и распоряжался сам Оуэн Йоркшир, который указывал специалистам, как им делать свое дело.

Он был слишком занят, чтобы посмотреть вверх. Я прошел дальше по галерее до выхода на пожарную лестницу. На ночь ее закрывают, говорил Вилли.

Днем она открыта. С благодарностью я наконец ступил на роскошный ковер.

Там измеряли углы и двигали горшки с цветами трое человек из съемочной группы. Чертыхаясь про себя, я пошел к лифту, миновав по дороге открытую дверь "Связей с покупателями". Марши Роуз не было.

Направо от лифта находилась дверь с табличкой "Менеджер А. Доув". Оглянувшись, я увидел все ту же группу ассистентов операторов. Мне они здесь были совершенно ни к чему. Я вернулся к лифту и, чтобы скоротать время, открыл ближайшую дверь, которая, как я и надеялся, вела к пожарной лестнице.

Спустившись вниз, я обнаружил обширное помещение, ничем не обставленное и никак не украшенное, тех же размеров, что и офис наверху. Двумя этажами выше над офисом было точно такое же неиспользуемое пространство. Оуэн Йоркшир строится с размахом, подумал я, с расчетом на расширение.

Осторожно я поднялся на пятый этаж, в логово босса. Я был уверен, что он все еще внизу, возле чанов, но открыл пожарную дверь ровно настолько, чтобы просунуть голову.

Здесь было еще больше народу. На левой стороне открытые двойные двери вели в приемную и столовую. На правой стороне еще одна двойная дверь вела в новый личный кабинет Йоркшира – судя по тому, что я увидел, предназначенный вовсе не для бумажной работы. Там сверкало полированное дерево, было множество цветов и ряды бутылок и стаканов.

Я спустился по пожарной лестнице обратно на этаж с рабочими кабинетами и в нерешительности постоял, соображая, ушли ли оттуда ассистенты операторов.

Я услышал голоса, которые становились все громче и достигли пика прямо за дверью. Я приготовился изобразить занятого своими делами рабочего, но говорившие предпочли лифт. Наконец он зашумел по ту сторону лестничной клетки, голоса стали глуше и смолкли. Я не мог определить, поехал ли лифт вверх или вниз, но меня заботило только, все ли они уехали и не осталось ли кого на этаже.

Выжидать было нечего. Я открыл дверь, шагнул на ковер и посмотрел по сторонам. Весь офис был в моем распоряжении. Отлично.

Дверь миссис Доув была заперта на два замка – один старый, врезной, и новый, с замочной скважиной в ручке. Такие замки я люблю. Здесь не может быть отвратительных сюрпризов вроде задвижек, цепочек или клиньев с другой стороны. Кроме того, два замка могли означать, что за дверью хранилось нечто достойное охраны.

С врезным замком я провозился целую минуту, чувствуя за плечом неодобрительное сопение призрака моего старого наставника. Современный замок открылся после двадцати секунд осторожного исследования. Нужно "почувствовать" замок, чтобы его открыть. Искусственные пальцы в этом, как и во многом другом, бесполезны.

Оказавшись в кабинете миссис Доув, я потратил время, чтобы снова запереть дверь, так что, если кто-нибудь вздумает проверить, он обнаружит, что все так, как и должно быть. Если же кто-то придет с ключами, я буду предупрежден и успею спрятаться.

Кабинет миссис Доув был большим и удобным, с обширным столом, несколькими креслами и зернистыми черно-белыми фотографиями бегущих лошадей на стенах. Здесь была самая обычная офисная техника – факс, ксерокс и большой калькулятор, а на столе стоял компьютер, на выходные закрытый футляром. Были здесь ящики с папками и высокий белый шкаф – закрытый на замок, как я обнаружил.

Я очень слабо представлял себе, что ищу. Отчетные документы, которые я видел в "Компаниз-Хауз", казались не соответствующими положению дел во Фродшеме. Конечно, аудит относился к прошлому году, первому для Оуэна Йоркшира в его нынешней должности, но та небольшая прибыль, которая была в нем указана, не могла оправдать дорогой рекламной кампании и приема с телевидением для ливерпульских воротил.

Старый французский девиз "ищите женщину" уже сто лет как устарел, говорил мой наставник. Сейчас правильнее сказать "ищите деньги", а незадолго до смерти он сменил этот девиз на "следите за бумагами". Темные или сомнительные сделки, сказал он, всегда оставляют бумажный хвост. Даже в век компьютеров он настаивал, что бумаги могут указать путь, и я снова и снова убеждался, что он был прав.

Бумаги в кабинете миссис Доув были разложены по множеству папок и закрыты в ящиках.

Такие ящики для папок, как эти, по большей части запираются все одновременно зазубренным вертикальным стержнем, который спрятан справа и управляется единственным ключом наверху. Достаточно повернуть этот ключ, и стержень поднимется, а все ящики откроются. Я неплохо открываю ящики и картотеки.

Проблема была в том, что "Топлайн фудс" было почти нечего прятать по крайней мере, с первого взгляда. Кипы бумаг касались заказов и расчетов с поставщиками, еще большие кипы – продаж и расходов на производство, страховки, заработной платы, счетов за электричество, вопросов общего руководства.

Просмотр этих ящиков был пустой тратой времени – слишком дорогого времени. Их содержимое было всего лишь совершенно респектабельным основанием для аудита за следующий год.

Я закрыл их, снял футляр с компьютера и включил его. Появился список файлов, и я наугад выбрал "Эйнтри". На экране высветилась информация, касающаяся ленча накануне Большого национального, список гостей, меню, содержание речей и список упоминаний в прессе и на телевидении. Все остальное было не более секретным. Я выключил компьютер, накрыл его футляром и примерил свои отмычки к белому шкафу.

Иррациональное ощущение стремительно убегающего времени заставляло меня торопиться. Я всегда завидовал суперсыщикам в фильмах, которые находили нужные бумаги в первые же десять секунд, а я сейчас даже не знал, существуют ли эти самые бумаги.

Внутри оказались не бумаги, а второй компьютер. Я включил его, но ничего не произошло, что было совсем не удивительно – поскольку кабель был отсоединен. Я воткнул его куда следовало и включил машину еще раз.

Здесь были не просто файлы, а директории, и в каждой были файлы с названиями вроде "Формула А", то есть более секретные записи.

Окрыленный успехом, я прокрутил список директорий, пока не наткнулся на одну, смело озаглавленную "Квинт" но никакое нажимание кнопок не продвинуло меня дальше. Думай.

Причина того, что я не могу получить информацию о Квинте – то, что ее нет в компьютере. Так? Так. Так где же она?

На полке над компьютером стоял ряд папок с номерами от 1 до 9, но ни на одной не было пометки "Квинт". Я взял номер 1 и заглянул в нее. Там было несколько писем и голубая дискета в прозрачной обложке. Судя по письмам, в этой папке содержалась информация о ссудах "Топлайн фудс", выплаты по которым были просрочены. Я вставил дискету в дисковод, но получил не более и не менее как одно единственное слово: ПАРОЛЬ.