Подводный саркофаг, или История никелированной совы (СИ)

- Только что вернулся, всего полчаса назад. Не продали её ещё, точно говорю. Те ребята, которым я её сдал на реализацию, стоят во втором ряду, справа от входа. Вы увидите. Они бронзой торгуют и самоварами...

Силуянов тяжело дышал, приходя в себя. Его лицо было пепельно-серым, взгляд тусклым.

- Ну, как вы? - Артём наклонился над ним. - Лучше стало?

- Всё нормально.

- Поедете с нами на рынок?

Майор поднялся, цепляясь за стену. Считая себя призванным к высочайшей миссии - покарать мир, он готов был перетерпеть любые муки, чтобы выполнить её. По его бледным губам даже скользнуло подобие усмешки.

- Что за вопрос, - просипел он. - Конечно, поеду. Со мной всё в полном порядке!

Барон взял Савельича за подбородок.

- Если продали - плохо тебе придётся, хмырь, ой, плохо.

Глядя ему в глаза, мусорный король нутром почувствовал, что это не пустая угроза.

- Нет... Не могли продать...

- Поедешь с нами, - сухо сказал наркоторговец, направляясь к двери.

Челюскин с Алексеем, увидев, что они вышли из дома с Савельичем, попятились, не желая попадаться ему на глаза.

Силуянов с усилием переставлял одеревеневшие ноги. В его сердце продолжала вонзаться иголка. Иногда он замедлял шаг и начинал шататься, но никто не подходил к нему, чтобы поддержать под руку. Савельич трясся от страха, а остальные думали только о бриллиантах.

В машине боль, терзавшая отставного майора, утихла, иголка лишь слабо колола, заставляя временами вздрагивать и хватать ртом воздух.

"Опель" остановился у ворот рынка.

- Сиди в машине, - сказал Барон Силуянову. - Сову мы принесём.

- Нет, я с вами!

- Ладно, как хочешь.

Савельич подошёл к двум молодым мужчинам, стоявшим за прилавком, на котором продавались подсвечники, лампадки, кресты, самовары и люстры. Оба крепкие, румяные, в одинаковых кожаных куртках. Мусорного короля и его спутников они встретили радушными улыбками.

Барон оглядел их выставку.

- А где сова?

- Ее нет! - в волнении подхватил Артём.

- Сову продали, - сказал один из молодчиков.

- Кому? - в один голос крикнули Барон и Белявский, а Силуянов почувствовал, что у него снова темнеет в глазах.

Продавцы насторожились, почуяв недоброе.

- Мужику одному.

- Давно? - рявкнул Барон.

- С полчаса, наверное. Её быстро купили. Как только выставили, почти сразу купили...

Савельич, запинаясь, принялся объяснять им, что явились настоящие владельцы статуэтки и что им нужно вернуть их вещь. Один из продавцов начал спорить, доказывая, что он сам виноват: зачем сдал сову на реализацию?

Силуянов почти не слушал их. Он был сражён, раздавлен свалившейся на него новостью. Срывалось его совершенно небывалое, грандиозное самоубийство. После душевного подъёма последних дней, восторга и картин всеобщей гибели, которые рисовало ему воображение, сознавать неудачу было обидно втройне. Похоже, Кирьяков был прав и ему суждено умереть глухо, под забором.

Он вздрогнул, когда до него дошёл смысл сказанного одним из торговцев:

- Да знаем мы этого мужика, знаем! Он всё время здесь ошивается!

- Что? - хрипнул майор, как будто очнувшись от забытья.

- Может, он ещё здесь, - прибавил второй торговец. - Ходит где-нибудь по рядам.

- Пошли искать, - хмуро сказал Барон.

Низкорослый торговец, посовещавшись с напарником, вышел из-за прилавка и отправился с Бароном и его спутниками по рынку.

- Знакомый это мужик, - втолковывал он наркоторговцу. - Как зовут - не знаю, а появляется часто.

- Как он выглядит? - спросил Силуянов.

- Невзрачный такой, одет хреново, а бабки у него водятся. Покупает иногда помногу. Всё берёт, на что глаз положит - иконы, книги, фарфор, бронзу...

- Приметы, - прохрипел бывший гебист. - Его приметы.

- Приметы?... - Торговец задумался. - Фиг его знает... Небольшого росточка он, уже пожилой... Пенсионер, наверное... И откуда у пенсионера деньги, чтоб покупать по стольку...

- Это не он? - спросил Барон, показав на старика невдалеке.

- Нет, тот в вязаной шапке, в куртке ватной китайской, рюкзак у него, и сумка... Да придёт он, гарантию даю! - уверял молодчик. - Он тут постоянный покупатель... В субботу точно появится. Суббота у нас самый базарный день, полно из Москвы приезжают, товару много будет, и он появится. Он каждую субботу здесь бывает. Только с утра приезжайте, часам к девяти. Прямо к нам с Денисом подходите, а мы вам его покажем. Он к нашему месту всегда подходит...

Покупателя совы на рынке не оказалось, но уверенность торговца вселила в сердца сообщников надежду. Даже на губах Силуянова начала проскальзывать его обычная, неизвестно к чему относящаяся усмешка.

Расставшись с Савельичем и торговцами, Барон с компанией вернулись в машину и коротко посовещались. Сегодня был четверг, значит, до вожделенной встречи с совой оставалось чуть меньше двух суток. Решено было собраться всем послезавтра утром, прямо здесь, на раменском рынке.

Барон обернулся к Силуянову.

- А ты где будешь кантоваться эти дни? Тебя у любого метро менты остановят, а на тебе мокруха.

- Не остановят, - уверенно ответил майор. - Меня милиция принимает за бомжа. Бомжей не останавливают.

- Всё равно стрёмно, - наркоторговец задумчиво почесал за ухом. - Вот что я придумал. Поедешь с нами в деревню, там дом у меня есть пустой, в нём и перекантуешься. А в субботу утром мы с Дашей за тобой заскочим.

Возражать Силуянов не стал, и компания покатила в Подольский район разыскивать деревню Барона. По пути остановились у магазина и купили продуктов - колбасы, хлеба, минералки. Не забыли про водку. Барон сказал, что Силуянову этого должно хватить до субботы.

Глава 20

Дом оказался самой затрапезной избой, которую давно пора было сносить. Подъехав к калитке, Барон велел Артёму пока оставаться в машине со спящим гебистом.

- Мы с Дашей сейчас сходим туда и приведём всё в порядок, - сказал он, подмигивая ей. - Это ненадолго.

Он достал из багажника пляжную подстилку и они с Дарьей направились к крыльцу.

Догадываясь, зачем они хотят уединиться, Артём ощутил нестерпимое желание проверить свою догадку. Парочка поднялась на крыльцо и скрылась за скрипящей дверью. Убедившись, что Силуянов спит, Белявский тоже вылез.

Соблазнительные картины эротических сцен с голыми Бароном и Дарьей, роившиеся в его воображении, неудержимо гнали его к дому. С минуту он таился за забором, а потом устремился к ближайшему окну. Комнатка за пыльным стеклом была абсолютно пуста, если не считать мусора на полу. Артём свернул за угол. Волнующие звуки неслись из окна с оторванной ставней. Шаги Белявского сделались совсем тихими. Согнувшись, он подкрался к карнизу и осторожно заглянул в окно.

От того, что он увидел, рука его словно бы сама собой нырнула в штаны и обхватила возбуждённый член. Барон нависал над Дарьей, задрав её ноги себе на плечи. На Белявского смотрел его голый двигающийся зад.

Дарья в предчувствии оргазма закричала громче. Зад Барона задвигался энергичнее, а потная пятерня в штанах Белявского засновала как челнок швейной машинки. К крикам Дарьи присоединились стоны её партнёра.

Потом они несколько минут лежали, приходя в себя.

- Ладно, пошли, - услышал Артём хриплый голос Барона. - Надо ехать, у меня полно дел в Москве.

- Подожди, - она удержала его. - Я так и не поняла: ты правда собираешься делиться с ними бриллиантами?

- Я же сказал, что нет, - ответил Барон.

Артём замер, весь обратившись в слух.

- Их надо убрать, - сказала Дарья, понизив голос. - Совсем убрать. Обоих.

- Я ещё не обдумал этот вопрос.

- Со стариком проще, - она льнула к нему, глядя в глаза. - Если он исчезнет, то никто не хватится. А что делать с парнем?