Мертвых не судят

Хозяин — опасный и расчетливый мерзавец. До сих пор ему удавалось полностью оставаться в тени. Его организация была отлично законспирирована, имела свою разведку' и контрразведку. Ее обслуживали продажные мильтоны из числа ныне действующих, на нее работали бывшие опера из МВД и комитета. С холодной жестокостью Хозяин прибирал к рукам банки, заводы и строительные компании. На его руках была кровь как минимум двенадцати человек, в том числе трех неуступчивых банкиров и двух президентов акционерных обществ. Дед года я медленно, ощупью, приближался к нему, а он эти два года стремительно расширял свои владения, не считаясь ни со средствами, ни с человеческими жизнями. Сейчас я был почти уверен, что нашел. Я был совсем рядом. Банк «Восток-инвест» укажет мне на Хозяина. Я подумал, что информированность Бавыкина о моем интересе к банку мне на руку. Скрываться теперь нет нужды, можно действовать в открытую. Поэтому я взял машину и отправился в налоговую полицию.

С заместителем начальника налоговой полиции города Пигу-левским у меня сложились неплохие отношения. Нам нечего было делить, напротив, мы были рады подбросить им материалы о налоговых мошенничествах коммерсантов, с которыми мы не сумели найти общий язык. Эти «латки» шли в зачет налоговой полиции, существенно улучшая показатели ее работы, а нам они были ни к чему. Дружить с нами было необременительно и выгодно, и Пигулевский со мной дружил, в ответ выполняя разные незначительные просьбы.

Сейчас мне тоже нужно было не очень много. Всего лишь влезть в документацию банка, чтобы отследить его наиболее крупных клиентов. Я не сомневался, что фамилия Хозяина окажется там одной из первых.

Пигулевский принял меня с пониманием. Вызвал своего сотрудника — грузного и медлительного мужика, похожего больше на обыкновенного бухгалтера, чем на оперативника, и объяснил задачу. Бухгалтер скривился, недовольный, но возражать начальству не стал. А когда узнал, что в банк и обратно мы поедем на моей машине, то почти подобрел.

Звали его Федор Гаврилович. Я сразу окрестил его про себя Дядей Федором и был готов спорить, что в налоговую полицию он попал откуда-нибудь из районного отдела БХСС. Несмотря на жару, он был в темном пиджаке и отнюдь этим не тяготился.

— А если не пустят? — спросил я, и Дядя. Федор тихо удивился.

— Как не пустят?

— Документы не дадут.

— Дадут, — со спокойной уверенностью ответствовал он. — Один раз не дали, потом долго рыдали. Отделение ОМОНа, и все дела. Они там свои зубы вениками выметали по всему банку. Теперь везде пускают и все дают.

Банк «Восток-инвест» занимал прекрасно отреставрированный особняк в переулке рядом с Садовым кольцом. По крайней мере с виду почтенная, солидная контора. Охранники — в белых рубашечках, галстуках. Секретарши тоже — белый, тую натянутый верх и не менее тутой стройноногий черный низ. Славные девушки, хорошенькие, все улыбаются белыми зубками и говорят «до-о-брый день». Будто специально подбирали. Конечно специально, а как еще? И дрессировали специально. Дядя Федор на этот ошеломляющий блеск не реагировал. Навидался уже, счастливец, насмотрелся. Хотя, только смотреть — какое уж тут счастье, скорее наоборот. Просто его, старого, девочки в черных колго-точках на длинных ножках уже не возбуждают. Они и меня не возбуждали сильно, глядя на них, я видел перед собой свою Элку.

Охранник подлетел к нам вежливо, но решительно: куда? Дядя Федор вяло раскрыл перед ним свое налоговое удостоверение, и нас пустили. Весьма скоро я уже листал папку с подшитыми документами. Дядя Федор ненавязчиво, но очень по делу помогал негромкими пояснениями. Кондиционеры работали вовсю, но все равно из всех присутствующих в банке он один оставался в пиджаке и не собирался раздеваться даже на время. Я проникся убежденностью, что пиджак он снимает только в бане, непосредственно перед тем, как войти в парную.

Мне было жаль, что я не мог сказать ему, что именно хочу найти. Он бы отыскал гораздо скорее. Но, в конце концов, мы тоже не последние валенки, и я нашел. Производственное объединение «Электон». Наименование платежки — услуги по маркетингу'. Сумма — ого! — ну и сумма. Вот интересно, куда эти деньги ушли…

Листая огромнейшую кипу копий платежных поручений, я вскоре понял, что не смогу обнаружить искомое, даже если буду заниматься этим без обедов и выходных вплоть до Нового года. Дядя Федор, неусыпно следивший за мной усталыми и добрыми глазами сенбернара, сполз со стула, подошел и зашептал в ухо.

— Ты чего ищешь?

Я буркнул что-то неопределенное и посмотрел на него довольно раздраженно.

— Тут ты ничего не найдешь, — шумно дохнул он, ничуть не смущаясь моей неприветливостью. — Если сумма пришла банку, то в банке она и утонула. Ты, конечно, извини, я вижу, что ты сам умный, но на твоем месте я бы посмотрел корреспондентский счет.

— Зачем? — машинально спросил я, и Дядя Федор, словно старый учитель, без малейшей насмешки принялся объяснять.

— Если банк переводит свои средства, то они идут по корреспондентскому счету. Вот папка, я ее попросил на всякий случай принести. Там указано, кому и сколько. Но должен предупредить: там все чисто. В том смысле, что на каждую сумму есть договор. Платит, например, банк за окраску внутренней стороны полов в оранжевый цвет. Ну, чтобы тараканов отпугивать. Криминала туг, как ни ищи, — не вытащишь. А деньги ушли.

— Б самом деле от тараканов помогает? — спросил я, и Дядя Федор округлил от изумления глаза.

— Ты что, охренел?

— Понял, — благодарно кивнул я. — Спасибо Дяд… Федор Гаврилович.

Только благодаря его совету я нашел, что искал. Сумма была другая — они же не дураки! — но это была не единственная сумма. Банк «Восток-инвест» регулярно переводил некой фирме «ИРА-Холдинг» сотни тысяч долларов за некие договорные услуги. Фирме «ИРА-Холдинг». Я вычислил тебя, Гута!

Да, доказать суду я, вероятно, ничего не смогу. Ты хитрее, умнее наших глупых законов и намного богаче продажных судей. Я не смогу- посадшъ тебя в тюрьму за то зло, которое ты принес моей стране, и я это отлично понимаю. Я подозревал именно тебя последние полгода и был горд сейчас, что не ошибся, Несмотря на твои деньги, несмотря на твои связи, охрану и бессилие государства, тебя ждет суд. Справедливый и беспощадный.

Я не стал возвращаться в управление, забросил Дядю Федора в его контору и отправился домой. Эту удачу стоило отметить. В первом попавшемся по дороге коммерческом ларьке я купил бутылку водки, предупредив при этом торгаша о страшной каре, которая его ждет, если водка фальшивая. Торгаш в будке сидел не один и хотел было возникнуть, но, глянув на меня, отчего-то передумал и водку мне достал не из-под руки, а откуда-то снизу. Еще я купил пузырь пепси-колы. В последнее время я приучился пить водку пополам с этой коричневой американской хренью. Так вкуснее.

Впервые за долгое время я пришел домой намного раньше, чем обычно. За час до окончания официального рабочего дня и за три — неофициального. Элки дома не было, и меня это не огорчило. Отсутствовала Элка, зато в холодильнике была еда: кусок сыра, четыре помидора и обрезки колбасы. Замечательно! Неплохо был охладить предварительно водку и пепси, да ждать долго. Я налил полбокала водки и доверху долил пепси. Выпил. Хорошо! Вот теперь можно и в холодильник, пока яичница жарится. Но прежде еще раз налить в той же пропорции.

По шарам мне ударило мгновенно. Словно бомба в башке разорвалась. Все в куски! Я же не обедал сегодня. Яичница готови-

лась сама по себе, и я решил нарезать бутерброды. Нож соскакивал с отвердевшей поверхности сырного бруска, но реакция у меня отличная — всякий раз пальцы я успевал убрать.

За свою реакцию я отхлебнул пару глотков. В самом деле, у меня отличная реакция и очень верный глаз. Размахнувшись, я рубанул по куску, наметившись в середину. Попал точно в цель. Нож врезался в стол, одна половинка сыра упала на пол. Я поднял ее и сдул пыль. Элка увидит эту царапину на столе и будет орать. Черт с ним, и с Элкой, и с царапиной. Я отхлебнул глоток. Может, Элка и не увидит, царапина-то — тьфу!