Она это может

— Скажите сами, мистер Кошен. Это все захватывающе интересно!

— Клив хотел, чтобы я поверил, будто застреленный им парень — это Варлей, чтобы тот мог свободно делать, что захочет. Теперь, как мне кажется, вам все известно, и вы наверняка понимаете, что интересует меня. Все дело в том, получили ли вы бумаги? Вручили ли вам их лично или их переслали? И не пытайтесь выкинуть какую-нибудь глупость, потому что, если вы мне попробуете сказать, что их у вас нет, я упеку вас в тюрьму, лет на сто, не меньше.

— Послушайте, мистер Кошен, — отвечает она. — Ваш друг и помощник мистер Майнс говорил мне, что за документы объявлено вознаграждение в сто тысяч долларов. Я сказала ему, что, если он берется вручить эти бумаги федеральной полиции и уладить все дела, тогда я согласна разделить эту сумму с ним. То есть я получаю свои пятьдесят тысяч и мне не задают никаких вопросов… А теперь, мистер Кошен, мне было бы интересно знать ваше мнение.

Она стоит по другую сторону стола, спокойная и улыбающаяся.

— Отвечаю на вопрос, который особенно интригует вас, мистер Кошен: я получила документы.

Я даже вскакиваю.

— Молодец, девочка! Примите мои поздравления! Поворачиваюсь к Сэмми. Он сидит со стаканом в руке и улыбается от ухо да уха.

— Послушайте, — обращаюсь я к девушке, — мне думается, что пришла пора познакомиться нам всем по-настоящему. Мисс Флэш, разрешите представить вам мистера Варлея, человека, которого мы искали все это время, глупого простофилю, который собственноручно вручил вам эти бумаги.

Она не произносит ни одного слова, а Сэмми Майнс опускает стакан на стол и смотрит на меня глазами удава. Потом злобно шипит:

— Ты, ублюдок, значит, ты знал, кто я такой, сукин ты сын!

— Да, приятель. А за кого ты меня принимаешь? Или ты считаешь, что у меня на плечах голова сыра? Или что вместо мозгов у меня мякина? Кто же, по-твоему, работает в федеральной разведке? Я давно тебя раскусил, голубчик. Но мне нужно было раздобыть документы, и я решил, что это самый простой способ.

Я ему подмигнул.

— Вы, умники, заставляете меня смеяться. Только потому, что я раздобыл фотографию мисс Флэш и понаписал на обратной стороне, черт знает, какую ерунду про Аманду Карелли и ее художества, ты попался на удочку. Ты рассудил, что, коль скоро это Аманда Карелли, а я такой лопух, что соглашусь выделить тебе пятьдесят тысяч, причем без всяких забот и тревог, никому и в голову не придет, что ты и есть тот Варлей, причина всех этих недоразумений.

Я закуриваю сигаретку.

— Ты настолько непроходимо глуп, что даже не догадывался, что происходит, — добавляю я с чувством.

Он смотрит на девушку и говорит:

— Значит, вы мисс Флэш? Иначе говоря, дочь генерала Флэша?

— Правильно, — отвечаю я. — Дочь генерала Флэша и умница к тому же. Когда у нас с Кливом было совещание с генералом Флэшем, у меня возникла идея. Я начал толковать о сестрице Варлея. Генерал сразу же сообразил, что я что-то задумал, и попросил дать ее описание. Я описал ему его собственную дочь, упомянул и о ее искривленном пальчике. Он и это сразу понял. Уловил, что я хочу, чтобы она сыграла роль сестры Варлея. Ни он, ни она не знали причины, но она-то теперь уже знает, а он тоже узнает в самое ближайшее время. Эти Флэши умом не обижены, будьте спокойны!

Варлей цедит сквозь зубы:

— Так, значит, они умом не обижены? Что ж, надеюсь, у них достаточно мозгов вот и для этого!

Он вскакивает с места, в его руке блестит пистолет. Я слышу, как девушка тихонько вскрикивает.

— Это вам, мисс Флэш, а это тебе, Иуда!

Я прыгаю между ним и девушкой, когда он нажимает на курок. Вспышка меня чуть не ослепила. Тут я его здорово двигаю локтем под челюсть. Он мешком сваливается на пол, пистолет отскакивает в сторону.

Я поднимаю оружие, а потом запихиваю Варлея на прежнее место. Он смиренно сидит, как овечка.

— Вы не ранены? — спрашивает мисс Флэш с тревогой. — Мне показалось, что он в вас попал. Все в порядке?

— Все это пустяки, — говорю я и протягиваю к ней руку. — Скажите, вас зовут Лаладж Флэш? А я действительно Лемми Кошен. Я счастлив, что мы встретились с вами, и огромное спасибо за то, что вы проделали. Вы были восхитительны. Не представляю, что бы я делал без вас?

Она качает головой.

— Я ровным счетом ничего не сделала. Только старалась точно выполнять ваши указания. Документы наверху, это подлинники. Я сверила их по коду, которым меня снабдил отец. Понимаете, когда я поехала сюда, он дал мне памятку и сказал, что вам всегда в конечном итоге удается достичь цели, поэтому мне следует просто слушаться вас. Ну, я это и делала.

Я понимающе улыбнулся.

— А больше он вам ничего не говорил?

Она тоже улыбается в ответ и бросает мимолетный взгляд на письменный стол, на котором лежит какое-то письмо.

— По правде сказать, писал. Но мне что-то не хочется вам об этом рассказывать. Вам, как мне думается, будет гораздо полезнее что-нибудь выпить.

Она наливает мне полный стакан.

— Послушайте, леди, — говорю я. — Я собираюсь отвезти этого паршивца в доркинскую полицию. Клива мы уже туда отправили, так что больше причин для беспокойства у нас нет. После этого я вернусь сюда и, может быть, мы все-таки совершим ту небольшую прогулку, в которой вы мне один раз отказали? Вот тогда обо всем и поговорим.

— С удовольствием, мистер Кошен. Ночь потрясающая, и мне не терпится вам задать тысячу вопросов.

— О'кей. До скорого свидания.

Я беру Варлея под мышку, он уже начал слегка ворочать головой, взваливаю его себе на плечи и волоку к машине на задний двор «Квадратной бутылки». Воздух его освежает, и он, видимо, начинает приходить в себя. Я сваливаю его на пассажирское место и отпускаю еще один удар в челюсть, чтобы он вел себя по дороге смирно и тихо. А потом я гоню в Доркин.

Мне кажется, что этот день оказался удачным. Было уже очень поздно, когда я возвратился к коттеджу. Мне пришлось черт знает сколько времени разговаривать по телефону из участка с Херриком в Лондоне, чтобы он позаботился об этих негодяях, а также сообщил генералу в Париж, что все о'кей.

Когда я подошел к коттеджу, входная дверь была открыта. Я вошел, но в гостиной никого. Я остановился у подножия лестницы и тихонько позвал:

— Эй, Лаладж? Она отозвалась:

— Сейчас спущусь. Виски и сигареты на столе. И кто вам сказал, что меня можно называть Лаладж?

Я ничего не отвечаю, иду к столу и наливаю себе виски. Потом мои глаза невольно сами собой обращаются к письму генерала.

Все ж интересно, что он там написал? Я без колебаний беру в руки листок.

«…во всем слушайся мистера Кошена. Он — наш самый лучший работник, чертовски умен и ни перед чем не останавливается. Он найдет эти документы, если это вообще в человеческих возможностях. Но сама будь начеку: Кошен — великий сердцеед, а ты — привлекательная девушка и как раз в его вкусе. Помни об этом, Лаладж, он хитер… И всегда добивается того, чего хочет…»

Я слышу, как она спускается по лестнице.

Да, она восхитительное зрелище для мужского глаза. На ней легкое платье, глаза у нее сияют, как звезды.

— Вы непревзойденная красавица! — не могу удержаться я. — Я не видел в своей жизни ничего равного вам. Или же мне называть вас официально, мисс Флэш?

Она смеется.

— Пойдемте гулять, мистер Кошен… Называйте меня, как хотите.

— О'кей. Мне нравится ваше имя, Лаладж.

Мы идем вдоль дороги в лугах, которые раскинулись между Брокхэмом и площадкой для гольфа. Вскоре мы подходим к небольшой лужайке, окруженной со всех сторон деревьями.

Она спрашивает:

— Отчего вы так притихли?

— Вы должны понять, леди, что по натуре я человек поэтичный и всегда мечтал быть как можно ближе ко всему прекрасному.

Она оглядывается кругом.

— Но сейчас вы близки к этой красоте. Все вокруг нас сказочно прекрасно.

Неожиданно я прислоняюсь к дереву, прижимаю руку к левому боку и вздыхаю.