Кэтскиллский орел

- Он сказал "нет".

Связь, возникшую между нами, можно было пощупать руками. Казалось, весь остальной мир исчез и мфг остались в стерильной комнате, в палате для детей с иммунодефицитом.

- Вот так. Все очень просто, - сообщила Сьюзен. - Я не могла ничего делать, если он мне запрещал.

- Что было бы, если бы ты настояла на своем?

- Что? Уехала бы? После того, как он сказал "нет"?

- Да. Может быть, он или его люди помешали бы тебе это сделать?

Я увидел на фоне загорелого лица ее белые верхние зубы, когда она принялась покусывать нижнюю губу. Отпил кофе.

- Нет, - сказала она.

Она еще раз перемешала тесто и вылила его в форму, отскребая остатки от стенок миски.

- Тогда я снова обратилась к доктору Хилльярд, - сказала она.

- Снова?

- Да. Я начала посещать ее практически сразу после того, как уехала из Бостона. Но Расселу это не нравилось. Он не одобрял психотерапию. Поэтому я прекратила.

Говоря, Сьюзен держала форму на весу, словно напрочь позабыв о ней.

- Но после того, как я не смогла поехать в Нью-Йорк и поняла, что не способна его прогнать, но и жить с ним тоже не в состоянии, да еще и тебя забыть не могу, я снова принялась посещать сеансы психотерапии.

Она взглянула на форму, некоторое время непонимающе разглядывала ее, затем открыла духовку и поставила форму туда.

- А Рассел?

- Узнав про это, он страшно разозлился.

- И?

Сьюзен пожала плечами:

- Рассел меня любит. Где бы и с кем бы он ни был, он всегда меня помнит и любит. Я понимаю, у тебя сложилось о нем совершенно иное представление...

- Наше отношение к чему бы то ни было основано на личном опыте, сказал я. - И твое и мое отношение верны, только опыт у нас разный.

Она снова улыбнулась:

- Видимо, тебе не слишком приятно слышать о том, что он меня любит.

- Я могу слушать все что угодно, - успокоил ее я. - И о чем угодно.

Сьюзен взяла со стойки небольшую дыню и принялась нарезать ее полумесяцами.

- Доктор Хилльярд показала мне, что мои чувства к Расселу и его чувства ко мне не простая привязанность. Когда мы с ним встретились, он понравился мне, и я потянулась к нему, потому что он полюбил меня всем сердцем. Что бы я ни захотела, что бы ни сказала... Он походил на ребенка. Любил меня до смерти.

- Довольно опасный ребеночек, - заметил я.

- Да, - согласилась Сьюзен. - Это часть его очарования.

- Такую любовь ты и заслуживала?

Сьюзен кивнула.

- Ты нашла способ оставить меня, - сказал я, - и одновременно наказать себя за это.

С нарезанных долек дыни Сьюзен принялась счищать косточки в раковину.

- И Рассел... - продолжил я.

- Я старше его, - перебила Сьюзен.

Я кивнул. Сьюзен сполоснула кусочки дыни.

- И принадлежу - позволь воспользоваться этим словом за неимением иного - другому мужчине, - сказала она.

- Мне.

- Ага.

- И что? - спросил я.

- Я значила для него больше, чем какая-либо другая женщина в его жизни.

Я подумал о Тайлер Костиган, о том, как она сидит в своем элегантном пентхаузе и рассказывает о "маленькой жирной мамочке" Рассела.

Я отпил глоток кофе:

- Но ты решилась.

Она кивнула:

- Доктор Хилльярд убедила меня в том, что мне необходимо побыть в одиночестве, проверить собственные чувства. Побыть без тебя и без Рассела.

- Однако самой тебе было не справиться, и поэтому ты вызвала Хоука.

- Мне стало страшно, - призналась Сьюзен. - Мне казалось, что Рассел меня не отпустит. Считала, что, когда скажу ему, что собираюсь уехать, он не станет мне мешать. Но и не позволит никому помочь мне.

- Итак, приехал Хоук, -- сказал я.

- Остальное ты знаешь.

Она положила дольку дыни на доску и аккуратно срезала корочку.

- Почти все, - сказал я.

Сьюзен кивнула. В холодильнике она отыскала несколько веточек зеленого винограда без косточек, вымыла их и положила в дуршлаг, чтобы вода стекла.

- Все равно я еще мало что понимаю, не разобралась до конца, промолвила Сьюзен. - Мне необходимо отправиться в Сан-Франциско, повидать доктора Хилльярд.

- А местный психоаналитик тебя не устроит? - спросил я.

- Придется начинать все сначала. Нет. Мы с доктором Хилльярд слишком далеко продвинулись, чтобы можно было бросить это в таком виде.

Сьюзен вынула из холодильника кусок мюнстерского сыра и принялась тоненько нарезать его специальным ножом с огромным лезвием.

- Ты не могла бы остаться здесь и не высовываться, пока мы не р с Джерри Костиганом?

- Не могу, - сказала Сьюзен. - Я хочу помочь вам в этом деле.

Я кивнул:

- Хорошо. Это очень кстати.

Я почувствовал запах пекущегося хлеба. Сьюзен аккуратно разложила кусочки сыра между дольками дыни на большой тарелке. Середина осталась пустой.

- Не знаю, когда смогу начать спать с тобой, - произнесла она.

- Шампанское сладко, - сказал я, - когда бы его ни пили.

В центр тарелки Сьюзен положила зеленый виноград. Из спальни вышел Хоук в наушниках, подлил себе в чашку кофе, взглянул на нас поочередно и снова удалился. Сьюзен вылила остатки кофе мне в чашку и сделала новую порцию.

- Как вы собираетесь его искать? - спросила она.

- Чуть позже должна приехать Рейчел Уоллес, вот тогда мы об этом и потолкуем. Она добыла для меня кое-какую информацию. Именно с ее помощью мы вышли на старика в первый раз.

- Он кошмарный, совершенно кошмарный человек, - сказала Сьюзен. Она отворила дверцу духовки, взглянула на хлеб, закрыла дверцу и выпрямилась. А жена его еще хуже.

- Жена Рассела охарактеризовала ее примерно так же, - сказал я.

- Ты с ней виделся?

- Да. Она говорит, что миссис Костиган-старшая крутит и вертит мужем и сыном, как ей заблагорассудится.

Сьюзен кивнула:

- С Таилер мне встречаться не доводилось. Наверное, она меня ненавидит.

- Да, - сказал я.

- Когда приедет Рейчел, я посижу с вами. Может быть, помогу. Чем смогу. Сопоставим мои впечатления с ее записями.

- Хорошо, - согласился я.

Сьюзен заглянула в духовку. На сей раз она вытащила хлеб и положила его на полку. Затем взяла три тарелки, ножи, вилки и бумажные салфетки. Еще достала из шкафчика подставку и водрузила на нее кофейник. Взяв прихватками горячую форму, она перевернула ее и, легонько постукивая, выбила хлеб на блюдо, поместив его на стойку рядом с кофейником.

- Ты хочешь помочь мне убить отца Рассела? - спросил я.

- Да, - сказала она.

- И ты понимаешь, почему тебе этого хочется?

- Отчасти, - сказала Сьюзен, подошла к дверям спальни и крикнула Хоуку: - Завтрак!

Он, уже без плейера, появился в дверях.

- Не могли бы вы, миссис, поставить все это на поднос и принести мне в апартаменты? - спросил он.

Сьюзен со всей оставшейся силой и теплотой улыбнулась.

- Нет, - сказала она.

41

В ДЕСЯТЬ ДВАДЦАТЬ НА ТАКСИ ПРИЕХАЛА РЕЙЧЕЛ УОЛЛЕС с объемистым портфелем в руках. Она обняла Сьюзен и поцеловала ее в щеку.

- Как приятно увидеть тебя снова, - сказала она.

Сьюзен улыбнулась.

- Как себя чувствуешь? - спросила Рейчел Уоллес.

- Лучше, чем прежде, - ответила Сьюзен.

Рейчел повернулась ко мне и сказала:

- Я все лето провела, изучая Джерри Костигана. И сейчас, думаю, никто не знает его лучше меня. Даже сама миссис Костиган.

- Могу сказать наверняка, что правительственную разведку ты явно обогнала, - вставил я.

- Государственная разведка - это оксюморон[ Объединение полярных понятий, типа "горячего льда". ], - сказала Рейчел Уоллес. - Кофе найдется?

-Да

- Мне потребуется несколько чашек. Черного. Очень крепкого. - Она потрепала Сьюзен по руке. - Действительно приятно видеть тебя.

Сьюзен улыбнулась и снова кивнула. Рейчел Уоллес повернулась к Хоуку и подала ему обе руки.

- Тебя тоже, - сказала она. - Приятно снова увидеть тебя.