Требуется привлекательная брюнетка

- С пулей во лбу? - саркастически спросил Гуллинг.

- Ах! - удивился Мейсон, - так у него во лбу была пуля? Это меняет дело.

- У него была пуля во лбу.

- Я хотел бы расспросить свидетеля об этой пуле, чтобы узнать состав преступления, прежде, чем поступят следующие вопросы.

- Этот свидетель не видел пули, - сказал Гуллинг.

- Тогда откуда он знает, что пуля была?

- Это сказал ему врач, который осматривал тело, - выкрикнул Гуллинг и покраснел, когда на лице судьи Линдейла появилась усмешка. Он взял себя в руки и сказал уже более спокойным тоном: - Отлично, господин адвокат, я докажу существование состава преступления. Благодарю вас, мистер Диксон. Прошу принести присягу Хелен Ридли.

Хелен Ридли заняла свидетельское кресло с явной неохотой.

- Вы знали Роберта Доувера Хайнса? - спросил Гуллинг.

- Знала.

- Вы видели его третьего сентября?

- Нет, лично я его не видела, но разговаривала с ним.

- По телефону?

- Да, сэр.

- Но до этой даты вы его видели?

- Да, много раз.

- Вы его хорошо знали?

- Да, сэр.

- Вы снимали квартиру номер триста двадцать шесть в доме Сиглет Мэнор?

- Да, временно.

- Четвертого сентября вы, по просьбе полиции, ходили в морг?

- Да.

- Вы видели там труп мужчины?

- Да.

- Кто это был?

- Хайнс.

- Роберт Доувер Хайнс?

- Да, сэр.

- Тот самый, которому вы дали разрешение пользоваться своей квартирой?

- Да.

- У меня все, пожалуйста, перекрестный допрос.

- Когда вы дали разрешение Хайнсу пользоваться своей квартирой, вы дали ему ключи? - спросил Мейсон.

- Да.

- С какой целью вы это сделали?

- Минуточку, ваша Честь, - сказал Гуллинг. - Я протестую против этого вопроса, как несущественного и не связанного с делом. Свидетельница была вызвана только для установления личности убитого.

- В таком случае, зачем ее спрашивали, дала ли она Хайнсу разрешение на использование своей квартиры? - спросил Мейсон.

- Чтобы объяснить, почему он там очутился.

- Вот именно, - улыбнулся Мейсон. - Это как раз то, что я пытаюсь объяснить, почему он там оказался.

- Я не имел в виду это, Ваша Честь, - возразил Гуллинг.

- А я имею в виду именно это, Ваша Честь, - рявкнул Мейсон.

- Если Высокий Суд позволит, - сердито закричал Гуллинг, - я не хотел бы обсуждать внешние обстоятельства этого дела. Если у мистера Мейсона намечена какая-то линия защиты, то он может проводить ее без каких-либо препятствий. Я хотел только доказать, что личность убитого установлена, установлена причина смерти, а также вероятность того, что обвиняемые могли совершить это убийство с заранее обдуманными намерениями, хладнокровно и при этом имея целью кражу бумажника со значительной суммой денег.

- Тогда тем более, - сказал Мейсон, - Высокий Суд должен знать причину, по которой обвиняемые находились в квартире и почему там был мистер Хайнс.

- Если вы так желаете, можете заниматься этим, - фыркнул Гуллинг.

- Может быть, я смогу прояснить ситуацию, - сказал Мейсон, - напомнив Высокому Суду, что свидетельницу спрашивали о разрешении, которое она дала Хайнсу. Если это разрешение было дано в письменном виде, то оно было бы самым лучшим доказательством и должно быть включено в дело. Если же это позволение было устным, то тогда, в соответствии с буквой закона, если обвинение вводит часть показания, то я имею право ввести его полностью.

- Мы проведем тут всю зиму, Ваша Честь, если будем рассматривать все эти посторонние проблемы, - Гуллинг был откровенно злым.

- Мне не кажется, что это постороння проблема, - решил судья Линдейл. - Я сказал бы, что это часть линии защиты, если бы свидетельница не была спрошена о том, что представляло часть разговора. Раз была затронута часть разговора, то я хочу, чтобы защитник своими вопросами вскрыл весь разговор. Я предложил бы вам, мистер Мейсон, поставить вопрос несколько иначе.

- Отлично, - сказал Мейсон. Он повернулся к Хелен Ридли и с улыбкой спросил: - Вы сказали, что дали Роберту Хайнсу разрешение на пользование своей квартирой?

- Да.

- Это было устное разрешение?

- Да, сэр.

- Что еще тогда было сказано?

- Ваша Честь, я протестую, - сказал Гуллинг. - Это открытый вопрос, который может внушить различные ответы.

Хелен Ридли ответила, старательно подбирая слова, пытаясь упомянуть как можно меньше фактов:

- Я не помню всего разговора. У нас было несколько бесед на эту тему. Но тогда, когда я окончательно дала мистеру Хайнсу разрешение пользоваться моей квартирой...

- Если Высокий Суд позволит, - перебил Гуллинг, - я сделаю уточнение. Мы заинтересованы только одним этим разговором. Все более ранние разговоры или переговоры по поводу получения этого разрешения, не должны обсуждаться. Вопросы защиты должны относиться только к вещам, которые обсуждались в этой последней беседе.

- В этой последней беседе, - ответила Хелен Ридли, - я сказала Хайнсу, что он может занять мою квартиру. Я дала ему ключ от квартиры и мы договорились, что он будет сообщать мне обо всех телефонных звонках.

- Вы можете вспомнить еще что-нибудь? - спросил Мейсон.

- Нет, - сказала она. - Из этого разговора - нет.

- Шла ли речь о двух женщинах, которые должны были занять эту квартиру?

- Мы договорились, что Хайнс поселит в ней кого-нибудь.

- Чтобы этот кто-то заменял вас?

- Не совсем.

- Но должен был пользоваться вашим именем?

- Ну, да.

- Я покажу вам объявление, которое появилось в газете, - сказал Мейсон. - Вы говорили с Хайнсом о помещении этого объявления в газете?

- Только в этом разговоре, - напомнил Гуллинг.

- Да, именно в этом разговоре.

- Нет, Хайнс сделал это не договорившись со мной, - сказала Хелен Ридли.

- В этом разговоре вы установили тип женщины, которая должна была поселиться в вашей квартире? Верно ли, что это должна была быть брюнетка с определенными физическими параметрами?

- Но...

- Да или нет? - спросил Мейсон.

- Да.

- Какие это должны были быть параметры?

- Я дала мои размеры - рост, вес, объем груди и бедер...

- Зачем?

- Я протестую против этого вопроса, как против несущественного и не связанного с делом, - заявил Гуллинг.