Все оттенки красного

— Да, конечно. Я вас понял, Вера Федоровна. Впрочем, все это и узнать нетрудно. Я так думаю, что… А это еще кто?

От ворот по тропинке, неуверенно оглядываясь, шла девушка с чемоданчиком в руке. С такими врачи «скорой» приезжают к пациенту, храня в них все необходимое для того, чтобы оказать первую медицинскую помощь.

— А вот и медсестра! — облегченно воскликнула Олимпиада Серафимовна. — Весьма кстати! Нам всем понадобится медицинская помощь, если все это будет продолжаться!

— Здравствуйте, — вежливо кивнула девушка, поднимаясь на веранду. — Мне вчера звонила Нелли Робертовна. У ворот милицейская машина. Откуда? У вас что-то случилось?

— Убийство, — хмуро сказал капитан.

— Как? Значит, я опоздала? — медсестра обвела глазами присутствующих. — Ее все-таки убили!

— Простите? — тут же подошел к ней оперуполномоченный. — А вы что об этом знаете?

— Я все расскажу!

— Как вас зовут?

— Валя.

— Откуда вы знаете, Валя, что Нелли Робертовну Листову собирались убить?

— Нелли Робертовну? Почему Нелли Робертовну?

— А кого?

— Я… Простите. Я не совсем поняла. Простите.

— Нет уж, девушка, вы договаривайте. В этом доме уже два трупа: хозяина и хозяйки.

— Хозяйки? То есть, прежней хозяйки? Нелли Робертовны? Ох! Я не то подумала. Простите, мне надо к больной.

— Маруся у себя в комнате, — с усмешкой сказала Наталья Александровна. — Направо по коридору, вторая дверь.

— Разрешите мне пройти? — медсестра просительно посмотрела на оперуполномоченного.

— Хорошо, проходите.

Девушка торопливо пересекая веранду, направилась к двери в дом.

— Странные дела здесь творятся, — обратился к присутствующим капитан. — Но я разберусь.

— Сделайте одолжение, — рассмеялся Эдик. — А то я тоже начинаю опасаться за свою жизнь.

В комнате у Майи

— Маруся? Ты не спишь?

— Кто здесь?

— Валя, медсестра. Ты меня помнишь?

— Вы?

— Мне Нелли Робертовна позвонила и просила приехать. Ты еще ничего не знаешь?

— Что не знаю? Там, в коридоре, все время какой-то шум. Люди ходят, кажется, мужчины. Много мужчин. Георгий Эдуардович умер, а у Эдика совсем другие шаги. Я точно знаю, что это не Эдик.

— Это милиция.

— Милиция? — побледнела Майя. — Опять!

— Говорят, что хозяйку убили.

— Хозяйку? Какую хозяйку?

— Нелли Робертовну.

— Не может быть! За что!?

— Ты лежи тихо, не волнуйся. Тебе не надо волноваться. Сейчас укольчик тебе сделаю, — заворковала медсестра. — Я теперь рядом, я тебя в обиду не дам.

— Почему… Почему вы так обо мне заботитесь?

— Потому что должна заботиться. Только и ты уж потом не забудь.

— Что теперь будет?

— Ну, тебе-то уж точно ничего не будет. С такими-то деньгами! Ты лежи, отдыхай, а я пойду все как следует разведаю.

— Хорошо.

Валя уже несколько раз успела поссориться с мужем. У того уже с месяц были проблемы на работе, а теперь вот уволили, и без всякого выходного пособия. Хорошую работу найти было чрезвычайно тяжело, и муж теперь чуть ли не каждый день поминал про потерянные пятьдесят тысяч долларов. Как будто деньги уже лежали в кармане, и внезапно исчезли оттуда, вынутые ловким вором. Эти пятьдесят тысяч долларов уже были свои, кровные, и уж сколько раз было прикинуто, на что бы можно было их потратить. Валя только и думала последнее время, что об этих деньгах. Еще неделю назад все было хорошо, а теперь… Как жить, на что жить? На зарплату медсестры? Родители недовольны мужем, который теперь сидит дома, муж бурчит на родителей — мол, надоели, надо жить отдельно. Отдельно! Теперь об этом надо забыть. Сегодня же хоть немного можно перевести дух, отдохнуть от домочадцев в этом роскошном особняке. Наверняка ночевать оставят, юной наследнице нужна медицинская помощь и опытная сиделка.

Да, звонок Нелли Робертовны пришелся как нельзя кстати. Убить человека — это было плохо, а вот наказать злодея в самый раз. Эти деньги правильные.

И Валя, прикрыв дверь комнаты, первым делом пошла на кухню. Где, как не у прислуги узнать все домашние сплетни? Но там девушка наткнулась на пожилую даму в розовом жакете:

— Девушка, дайте что-нибудь успокоительное нашей домработнице.

— Да-да. А что с ней?

— Нервы, у всех у нас нервы. А кто-то должен готовить еду, накрывать на стол. Не лежать же на диванчике и не держаться руками за голову? Мне жаль, если Ольгу Сергеевну придется рассчитать, но…

— Я могла бы готовить.

— А вы умеете?

— Конечно.

— Я заплачу, хорошо заплачу! — обрадовалась Олимпиада Серафимовна. — Ах, на меня за эти два дня обрушилось столько трагедий! Столько трагедий! Я вижу, что вы хорошая девушка. Сколько вы хотите?

— За медицинские услуги, или за помощь по хозяйству?

— И за то и за другое.

— Сто долларов. В день.

— Милочка, побойтесь бога!

— У меня семейные обстоятельства.

— У всех обстоятельства.

— Я думаю, что пройдет несколько дней, прежде чем вы найдете новую домработницу. Надо дать объявление в газете, или обратиться в агентство, заплатить комиссионные.

— Хорошо, хорошо. Ах, у меня от всего этого болит голова! Сто долларов в день, но вы должны будете еще и прибираться в комнатах.

— Я все сделаю.

— Вы просто спасение для нас, милочка. Несколько дней меня вполне устроят, не разоримся же мы. А потом кого-нибудь найдем. Как вас зовут? Валя?

— Да.

— Замечательно! Валечка, мне тоже что-нибудь успокоительное, пожалуйста. Хотя, не будет ли это слишком? Я уже пила с утра лекарство. И соберите посуду со стола на веранде.

— Хорошо.

Валя была довольна: вот все и устроилось. Главное, закрепиться в этом доме. Сто долларов в день — это больше, чем месячная зарплата медсестры, если работать только на ставку. А что дальше будет с их домработницей, неизвестно. Может, и уволится совсем. А дом большой, богатый. И много женщин, которым требуется медицинская помощь. А главное, молодая хозяйка будет рядом, и денег с нее можно поиметь немало.

Валя прошла на веранду, принялась собирать тарелки со стола. Надо же, столько женщин в доме, и никто даже не может посуду на кухню отнести!

— Змея, — услышала девушка зловещий шепот.

Обернулась — перед ней стояла знакомая дамочка и шипела из-за угла:

— Пролезла, все-таки. Змея.

— Я здесь на своем месте. А вот о вашем предложении милиция скоро узнает.

— О каком таком предложении?

— Пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы я помогла убить Марусю.

— Не было никакого предложения. Свидетелей разговора нет.

— А в доме нашли труп. Уж не отравление ли?

— Замолчи!

— Я-то замолчу… если заплатите, — решилась Валя, и сердце тревожно замерло. Ведь это называется шантаж! Но жить на что-то надо.

— Ах, вот оно что!

— Вам же лучше заплатить. А то все расскажу.

— Сколько ты хочешь?

— Ну… тысячу.

— Ах, тысячу!

— Долларов. — И сердце снова замерло — пройдет, не пройдет?

— Я подумаю.

— Некогда думать. Платите.

— Хорошо. Завтра.

— Почему завтра?

Ну, где я тебе сейчас достану столько денег? Не в кармане же я их ношу. Ты же рублями не возьмешь?

— Возьму, — решительно кивнула Валя.

— Змея. Нет у меня сейчас денег.

— Вон сколько в доме всего! И денег наверняка полно.

— Но это же не мое!

— А зачем тогда хозяина убили? И эту Нелли Робертовну?

— С чего ты взяла, что я!? С чего!?

— А почему вы тогда так дрожите? Боитесь?

— Ладно, мерзавка. Я заплачу, но ты у меня еще узнаешь!

— Идет кто-то.

Насвистывая, на веранду поднимался Эдик. Женщина тут же попятилась к двери и исчезла. Валя торопливо стала собирать тарелки со стола. Корнет Оболенский удивленно поднял тонкие черные брови:

— Так-так. У нас новая прислуга?

— Я просто помогаю, — отчего-то застеснялась Валя.

— Что, Ольга Сергеевна слегла?

— Да, похоже.

— С чего бы это она так расстроилась, а? Послушай, а ты милая девушка. Валя, да? Валентина. Медсестрой работаешь. Да ты у нас ценный человек, да?