Тени прошлых грехов

Вот в чем вопрос.

Джесс казалось, что родные Тейлора, узнав о его смерти, будут сильно горевать. В действительности все произошло не так. В медицинской карте Джералда-Джея значилось, что его ближайшей родственницей является некая мисс Брайант. Ближайшая родственница оказалась и единственной. Бывшая социальная работница доводилась Джею родной теткой. Она жила в стерильно чистом одноэтажном доме в пригороде Бристоля. Джесс поехала к ней, чтобы сообщить печальную новость и, если повезет, что-нибудь узнать о личной жизни покойного.

Она сразу поняла, что за чувства мисс Брайант можно не волноваться. Мисс Брайант оказалась коренастой седовласой женщиной в очках. Она была одета в юбку из шотландки и накрахмаленную белую блузку, а поверх блузки — бежевый шерстяной жилет. Усевшись в кресло, обтянутое вощеным ситцем, без единой морщинки на обивке, она смерила Джесс неодобрительным взглядом и объявила:

— Естественно, мне жаль, что мой племянник умер. Но я нисколько не удивлена тем, что его смерть расследует полиция. С самого детства он был ужасно скрытным… тьфу!

Пожилая, ожиревшая такса, с которой мисс Брайант делила кров, выглядела так, словно разделяла мнение хозяйки. Свернувшись на собачьей лежанке, она недобро косилась на Джесс и время от времени скалила седеющую морду.

Несмотря на неодобрительное отношение, мисс Брайант была не прочь поговорить, но, с точки зрения Джесс, ей почти нечего было рассказать. Тетка ничего не знала о том, где был ее племянник перед смертью. Последний раз она видела его месяцев десять, а может, и год назад, когда он вдруг неожиданно приехал к ней и разговаривал, как обычно, без всякого почтения.

— Он сидел на том месте, где сейчас сидите вы, и вдруг заговорил о прошлом — и даже расчувствовался. Вспомнил мать, отца и свое детство. Очень может быть, что он был пьян. — Мисс Брайант подалась вперед. — Он взял у меня альбом с фотографиями. Сказал, что у него нет собственных детских снимков, и он хочет сделать копии. Кстати, альбом он так и не вернул. Если найдете среди его вещей, отдайте его мне, пожалуйста!

— По-моему, альбом там был, — успокоила хозяйку Джесс. — Я распоряжусь, чтобы его вам вернули.

Если не считать того приезда, мисс Брайант каждый год получала от племянника открытку на Рождество. Иногда — очень редко — он ей звонил. Джералд, как она упорно его называла, был «умным мальчиком и очень, очень хорошо учился». А потом, по ее мнению, все рассыпалось. Его образ жизни она характеризовала как «разгульный» и подтвердила, что он ни разу не был женат.

— Жена бы его выходок не потерпела! — мрачно констатировала она.

Ни о каких подружках тетка тоже не знала.

— Только напрасно прожил жизнь. Дирдре была бы сильно разочарована, — по-прежнему мрачно, но с оттенком злорадства продолжала она, словно радуясь тому, что ее предсказания сбылись.

— Дирдре? — удивилась Джесс.

— Моя покойная сестра, мать Джералда.

— Ясно… А кто его отец? — Джесс вспомнила, что в альбоме, который они видели в квартире Тейлора, не нашлось ни одной мужской фотографии.

Когда мисс Брайант услышала вопрос, глаза ее засверкали.

— Лайонел? Он бросил ее, когда ребенок еще лежал в колыбели! Я нисколько не удивилась. Он тоже вел разгульную жизнь. Наверное, Джералд пошел в него. Я предупреждала Дирдре, когда она выходила за Лайонела замуж, но она меня не послушала! Таких, как Лайонел, раньше называли «соблазнителями». Больше Дирдре его не видела; даже не знала, где его искать. Работу он бросил. Родни у него не было, и ей не у кого было про него узнать. Его вырастили супруги Тейлор; они его усыновили, когда он был совсем маленьким, и дали ему свою фамилию. К тому времени, как Дирдре познакомилась с Лайонелом, они оба уже умерли. Других родственников у него не было — во всяком случае, так он ей сказал. На их свадьбу с его стороны никто не приехал. Свадьба была скромная, они просто расписались в отделе регистраций; гостей было человек шесть, все со стороны Дирдре. Я бы не удивилась, если бы узнала, что он вообще все про себя выдумал. Так что… вот. Бедняжка Дирдре осталась одна с ребенком на руках, и некому было ее поддержать. Лайонел Тейлор исчез, как будто его ветром сдуло. Кто знает, может, у него по всей стране имелась целая дюжина жен. — Мисс Брайант откинулась на спинку кресла и оглядела Джесс задумчивым взглядом. — Выходит, я теперь наследница Джералда, верно? Я имею в виду — его имущества?

— Мисс Брайант, никаких юридических советов я вам дать, к сожалению, не могу. На вашем месте я бы сходила к адвокату. Могу сообщить лишь одно: никакого завещания мы до сих пор не нашли.

— Значит, все мое. Больше у него все равно никого не было. Полагаю, имущество у него скромное, — проворчала мисс Брайант. Вдруг она просветлела: — Говорите, у него квартира в Челтнеме?

— К сожалению, он ее снимал. Домовладелец ждет не дождется, когда ее освободят. Он хочет отремонтировать ее и снова сдать.

— Тьфу ты! — огорчилась мисс Брайант. — Как это похоже на Джералда! Совершенно не заботился о будущем!

Она явно имела в виду свое будущее.

— Наверное, — с прежней кислой миной заключила она, когда Джесс уходила, — мне придется оплачивать его похороны из того, что он оставил… да еще хлопот сколько — вывозить все из его квартиры. Узнаю Джералда! Весь в отца. Никудышный!

Такса по-собачьи выразила свое согласие с хозяйкой.

Выйдя от мисс Брайант, Джесс вздохнула с облегчением.

Зато мисс Брайант согласилась еще раз опознать покойника. В морге она держалась неплохо, выказав не больше огорчения, чем в их предыдущую встречу. Глядя, как мисс Брайант уезжает прочь на такси, Джесс снова испытала облегчение и неосторожно произнесла:

— Какая жуткая тетка!

Как ни странно, Фил Мортон ей возразил:

— А ты взгляни на дело с другой стороны; хорошо, что нашлась родственница, которая опознала покойника до дознания. Коронеру не понравилось бы, если бы у нас в деле имелись только показания Билли Хеммингса!

На дознании, которое состоялось на следующий день, главным вопросом были идентификация личности покойного и оглашение обстоятельств, при которых было обнаружено тело. Народу пришло мало; Джесс удивилась, увидев в зале мистера Хопкинса. Он сидел в первом ряду, скрестив руки на груди, и бросал на коронера воинственные взгляды. В заднем ряду пристроился какой-то незнакомец в поношенной куртке с капюшоном. В руках он держал блокнот. Возможно, местная газета прислала своего представителя на тот случай, если откроется что-то интересное. Правда, опытные газетчики знали, что на дознании редко бывают сюрпризы. Может быть, репортер работает вне штата и решил рискнуть, положиться на удачу? Хеммингсы являли собой более яркое зрелище. Билли с трудом втиснулся в костюм. Терри облачилась во все черное: короткий жакет из искусственного меха, короткую юбку, узкие легинсы и модные туфли на очень высоком каблуке.

Монти уговорили прийти в суд и рассказать, как он нашел покойного. Он ограничился несколькими словами:

— Я вернулся домой, смотрю — а он лежит, будь он неладен! Знать его не знаю. Теперь вы сказали, как его зовут, но я все равно его не знаю.

— Мистер Бикерстаф, вы; наверное, пережили сильное потрясение, — сочувственно произнес коронер.

— Да уж, от него одни неудобства! — громко ответил Монти. — Мне и до сих пор неудобно. Когда мне можно будет вернуться домой?

Коронер ответил, что данный вопрос находится в компетенции полиции. Дом по-прежнему считается местом преступления. Затем коронер объявил, что слушание дела откладывается на неопределенный срок, необходимый для того, чтобы полиция завершила следственные мероприятия. Мужчина в куртке с капюшоном встал и вышел. Он почти ничего не записал в своем блокноте.

Хеммингсов не вызвали для дачи показаний. Билли на протяжении всего дознания сидел, скрестив руки на груди; он как будто был доволен тем, что от него не требуют никаких официальных заявлений. Зато Терри выглядела разочарованной. После того как все вышли из здания суда, она подошла к Джесс и возмущенно сказала: