Сейф дьявола

После их ухода Йозеф Гумл несколько минут в раздумье перебирал инструменты, выбирая самый большой пробойник. Вскоре он уже держал кувалду в правой руке и приноравливался ударить ею по бетону.

Никто из находившихся в месте, названном Барсучьей норой, не следил за временем. Все внимание было обращено на то, как продвигается работа у Гумла.

А она шла своим чередом. Медленно, сантиметр за сантиметром пробойник углублялся в стену. Хотя полуденное солнце скрылось за облаками, Йозефу казалось, что он все еще купается в его лучах. Рубашка на нем стала мокрой от пота, хоть выжимай, но он продолжал работать, не давая себе ни минуты отдыха. У него уже не было страха перед смертоносным механизмом, скрывающимся где-то здесь, в подземелье. Он был уверен, что сейф дьявола откроет.

«Иван, я все-таки проникну внутрь подземелья, — уверял он себя, ударяя кувалдой по пробойнику. — А ты должен вернуться домой! Ради мамы ты должен это сделать, ради меня, ради нас всех…» Эти мысли постоянно проносились в голове Гумла, ни о чем другом он не думал.

Только в тот момент, когда в бетонной стене появилось небольшое отверстие, подполковник вернулся к действительности. Он расширил отверстие настолько, чтобы можно было просунуть руку. Потом взял фонарь и направил туда луч света. Так и есть: от двух болтов провода уходили в глубь штольни.

«Позвать Бенедикта? — подумал было Гумл. — Нет, я должен проникнуть в штольню один! Позову, когда открою дверь».

Гумл взял из сумки кусачки и попробовал просунуть руку в отверстие. Не получилось: отверстие слишком мало, а что там, внутри, не видно. Он опять потянулся к пробойнику и кувалде…

Когда он начал осознавать, что его решение проникнуть в штольню самостоятельно, без помощи Бенедикта, не самое разумное, за спиной раздался голос капитана:

— Ну, как дела, упрямец? Вижу, эта бетонная стена так же неподатлива, как твой характер. Давай сменю.

— Спасибо, я уже закончил. Посмотри внутрь. — Гумл подал капитану фонарь и сам тоже наклонился над отверстием: — Мне кажется, здесь использован метод двойной подстраховки.

— Это бесспорно. В любом случае здесь работал человек, у которого было много времени на минирование объекта. Йозеф, это действительно больше напоминает запасный выход из подземелья. Главный вход, вероятнее всего, с другой стороны скалы…

— Что-нибудь нашли?

— Да, кое-что. Там старая, заброшенная дорога, а в конце ее, почти под скалой, миноискатель прямо сбесился. Я думаю, там железные ворота.

— Ты шутишь?

— О нет! Мне показалось, что с той стороны легче попасть в подземелье. Ну, а раз у тебя работа продвигается быстро, попытаемся проникнуть внутрь отсюда.

— Посвети мне. — В руках у Гумла опять появились кусачки. — Раз… два… Готово!

Подполковник вытащил руку из отверстия, и в свете фонаря оба пиротехника внимательно осмотрели нижнюю часть двери.

— Мне кажется, можно смело открывать.

— Не думаю, что эти болты мы быстро вывернем. Сделать это и открыть дверь так же тяжело, как пробить отверстие. Ты только посмотри, как проржавели болты. Но делать нечего. Надо браться за работу…

— Надо позвать поручика и кого-нибудь из солдат. Пусть и они примут участие в этом деле.

Около двери появились поручик Рихтермоц и Чалоуя с Дворжаком. Они начали отвертывать болты. На это у них ушел без малого час. После этого Гумл с Бенедиктом с помощью кайла открыли металлическую дверь. Перед ними был вход в подземелье.

Они посмотрели друг на друга, как бы решая, кому идти первым. Приблизительно в метре от поверхности виднелась железная лестница, ведущая в глубь подземелья. Гумл взял в руку фонарь, шагнул на первую ступеньку и начал осторожно спускаться. Следом шел Бенедикт. Поручик Рихтермоц, саперы Дворжак и Чалоун остались наверху. Они видели, как два пиротехника манипулируют с проводами, соединяющими внутреннюю стену двери с подземельем, но не видели, как два друга обезвреживают взрывчатку весом в несколько килограммов.

Только после этого Гумл с Бенедиктом начали осматривать подземелье. С первого взгляда стало ясно, что это большое укрытие, но о его предназначении судить пока было трудно. В длинный коридор, заканчивающийся шахтой, выходило несколько дверей. Гумл с Бенедиктом открывали их одну за другой. Свет фонарей осветил комнаты, которые, очевидно, использовались как спальни. На металлических кроватях до сих пор лежали матрацы и солдатские одеяла. Тут же стояли тумбочки, столы, стулья, керосиновые лампы.

За другими дверями пиротехники обнаружили помещение с рабочими столами и своеобразный зал с длинным и широким столом, вокруг которого стояла приблизительно дюжина стульев. На стене висела большая карта Европы военных лет с нанесенной датой — 12.6.1945.

— Смотри, — показал на дату Бенедикт, — в это время здесь еще скрывались фашисты.

— Теперь я не удивляюсь, почему так основательно было проведено минирование, — кивнул Гумл, — у них для этого было достаточно времена…

— Это помещение, без сомнения, было штабным.

— Да, какой-нибудь командный пункт. Но он так и не начал действовать.

— Здесь сразу после окончания войны скрывались фашисты.

— Думаешь?

— Конечно. Вспомни, сколько гестаповцев из Праги, Пльзеня, Клатови в мае сорок пятого как сквозь землю провалились.

— Это точно. Например, такой мерзавец, как Рупрехт из клатовского гестапо, бесследно исчез.

— Не он один. В шумавских лесах, насколько мне известно, искали убежища шеф пражского гестапо Герке и его сотрудники Шульце и Фукс. И, по всей видимости, нашли. В отличие от будеёвицких гестаповцев, которые тоже пытались скрыться на Шумаве, но были задержаны или убиты где-то в районе Квильды.

— Пойдем дальше, Индржих, может, найдем какие-нибудь следы…

Подполковник недоговорил: в следующем помещении он чуть не споткнулся. Оказалось, что почти все оно заполнено деревянными, обитыми металлом ящиками разного размера.

— Черт возьми, не похоже, что они с оружием! Взгляни на маркировку — все это когда-то принадлежало гестапо.

Капитан Бенедикт осветил один из ящиков и прочитал:

— «Гестапо Клаттау». — Точно, это документы гестапо, самые ценные, которые они не успели сжечь.

Гумл тоже нашел ящики, принадлежавшие отделению гестапо в Клатови, и подумал, что тут могут находиться списки тайных агентов, один из которых выдал его отца. Ему захотелось прямо сейчас вскрыть ящики и просмотреть документы, но Бенедикт остановил его:

— Подожди, не исключено, что к крышке какого-нибудь ящика тоже подсоединена мина. Надо быть предельно внимательным. Этот подземный сейф, мне кажется, прямо-таки начинен взрывчаткой.

— Точно, настоящий сейф дьявола. Ну и перенервничал я из-за него!

— Ну, положим, ты нервничал по другой причине.

— Ты прав, но теперь я уверен, что с Иваном все будет хорошо.

— Давай продолжим осмотр. Мы ведь еще не кончили.

В следующем помещении, напоминавшем склад, они обнаружили большое количество стрелкового оружия, ящики с патронами, гранатами и снаряжением для войск СС. В мастерской нашли станки и агрегаты, которые, как определил Гумл, после небольшого ремонта могли быть пущены в действие.

— Мне кажется, — рассуждал Бенедикт, — нацисты строили это логово в расчете использовать его в качестве главного командного пункта «Богемской крепости». Когда же стало ясно, что никакой крепости на Шумане строить не придется, они спрятали тут архивы клатовского гестапо.

— Возможно, ты прав, хотя я сомневаюсь, что здесь планировалось развернуть главный командный пункт. Ответ на этот вопрос мы найдем, когда досконально изучим документы, собранные в этих ящиках. А пока необходимо найти главный вход, через который фашисты затаскивали ящики, мебель и оборудование. Это они сделали, конечно, не через ту дверь, с помощью которой мы сюда попали.

— Я с тобой согласен. Этот вход использовался, скорее всего, как вентиляционная шахта или как запасный выход. Дверь у него, видимо, была постоянно открыта. Вот почему около него фашисты установили минное поле. Если бы кто-нибудь из непосвященных приблизился к двери, то наверняка подорвался бы.