Уик-энд Остермана

небольшой листок бумаги.

— Что ты делаешь?

— Смотрю вот на это, — тихо ответил он.

— На что? — Она взяла лист из его рук.

"Остерегайтесь своего приятеля-журналиста. Его дружеские чувства лживы. Он не тот, за кого себя выдает. Возможно, нам придется взять на заметку его гостей из Калифорнии.

Блэкстоун".

—Что это такое? Откуда ты это взял? — Я услышал странный шум под окнами минут двадцать назад. Потом заработал мотор автомобиля: тише — громче, тише — громче... Я думал, ты тоже слышишь — ты натянула на голову одеяло.

— Да, кажется, слышала, но не обратила внимания.

— Я спустился и открыл дверь. Прямо передо мной на коврике лежал конверт.

— Что это может значить?

— Пока не знаю.

— Кто такой Блэкстоун?

— Скорее всего, что никто. Просто вымышленная фамилия, чтобы письмо не выглядело анонимкой. — Ричард Тримейн опустился в кресло и аккуратно затушил в пепельнице недокуренную сигарету. — Подожди, пожалуйста. Дай мне подумать...

Вирджиния Тримейн снова взглянула на лист с загадочным текстом.

— "Приятеля-журналиста..." О ком это?

— Вероятно, Таннер снова что-то раскопал, и тот, кто писал эту записку, испугался. Теперь они, очевидно, хотят, чтобы я тоже запаниковал.

— Зачем?

— Не знаю. Может быть, они рассчитывают, что я могу помочь им. И угрожают на случай, если я откажусь. Угрожают всем нам Цюрихом.

— О Господи! Они узнали! Кто-то разнюхал.

— Похоже на то.

— Ты думаешь, что Берни мог испугаться и рассказать обо всем?

У Тримейна дернулось веко.

— Он еще не сошел с ума. Сделать это — значит подписать себе приговор. И здесь и там. Нет, только не это...

— Тогда что?

— Тот, кто написал эту записку, либо мой бывший клиент, либо один из тех, кому я отказал. А может быть, он как раз тот, с кем я сейчас работаю. Возможно, папка с его делом сейчас лежит у меня на столе... Очевидно, Таннер узнал что-то и собирается поднять шум. Они хотят, чтобы я остановил его. Если я этого не сделаю, меня уничтожат. До того, как я смогу что-то предпринять... До того, как Цюрих сможет прийти нам на помощь.

— Они не посмеют тебя тронуть! — в отчаянии воскликнула Джинни.

— Ну-ну, дорогая. Не будем себя обманывать. Для широкой публики я — преуспевающий адвокат, специалист по экономическим вопросам, для правления корпораций — просто толковый маклер. Всем прекрасно известно, что время от времени заключаются крупные незаконные сделки. Незаконные. Или фиктивные.

— У тебя неприятности?

— Да нет... Я всегда могу сказать, что был неправильно информирован. Судьи меня любят.

— Тебя уважают! Ты работаешь больше их всех! Ты самый лучший адвокат на свете!

— Хотелось бы так думать.

— Это так и есть!

Ричард Тримейн задумчиво смотрел в окно на лужайку перед домом.

— Забавно... — Он усмехнулся. — Но ты, пожалуй, права. Я действительно один из лучших в системе, которую презираю... В системе, которую Таннер разнес бы в пух и прах в первой же своей программе, если бы только узнал, какой механизм приводит ее