Наследие (СИ)

Дальше Лафонтен слушать не стал. Тихо вернулся в дом и ушел в спальню. Он привык к своей популярности, но временами это восторженное поклонение начинало его тяготить…

*

…Отвратительное чувство — знать, что рядом с тобой происходит нечто, очень неправильное и опасное, и знать в то же время, что ты не можешь исправить эту неправильность, и любое решение грозит обернуться трагедией.

Лафонтен вернулся к столу, сел и взялся еще раз изучать последние сведения. Он не может ошибиться. Нельзя ошибаться! Потому что сейчас все много хуже, чем три года назад. Тогда у него было время, которого сейчас нет. И уже не будет. Никогда.

Значит, в этот раз задача должна быть решена с первой попытки. Каким бы сложным это решение ни было…

========== Глава 9 ==========

«…Предварительное расследование показало, что обнаружен труп Иосифа Крамера, преступника, бывшего в розыске по подозрению в проведении незаконных опытов на людях. Есть мнение, что в особняке располагалась его тайная лаборатория. Какого рода исследования там проводились, установить пока не удалось. Полиция избегает официально оглашать какие-либо версии произошедшего, но нам удалось узнать, что рассматривается версия заказного убийства. Наша газета предполагает, что исследования, проводившиеся в подпольной лаборатории, и стали причиной этого преступления. В нем чувствуется рука профессионального киллера. Ждите новостей в следующих выпусках».

Он свернул и бросил на стол газету. Откинулся в кресле, поставил локти на подлокотники и сцепил пальцы мостиком. Посмотрел на сидящего напротив Криса Бэйкера.

— Итак, мы искали сбежавшего изобретателя месяц и в результате нашли его труп, потому что наши друзья-Бессмертные нашли изобретателя первыми.

Бэйкер поднял на него спокойный взгляд, явив истинно английскую невозмутимость.

— Мы в поисках двигались параллельно с ними. Непосредственно на укрытие Крамера они вышли случайно, предугадать такой поворот было невозможно. Если вы считаете это нашим промахом, я готов подать рапорт.

Лафонтен качнул головой:

— Не нужно, Крис. Вы сделали все возможное… Ни одного человека я не стал бы упрекать в том, что он проиграл Митосу. Значит, генератор уничтожен, восстановить его некому, и история становится историей.

— Не совсем, месье Лафонтен.

— То есть?

— Мы там нашли кое-что, кроме обломков машины и трупа изобретателя. Крамер прятал свои расчеты и записи, но кто-то снимал с них копию. Очевидно, в его окружении кто-то работал не на него.

— Значит, существует копия расчетов Крамера? И связь этих, гх-м, исследователей с Орденом все еще не вычислена… Что ж, продолжайте работать. В конце концов, мы занимаемся не поисками генератора, а расследуем дело об утечке информации. Что еще есть такого, о чем вы не упомянули в рапорте?

Бэйкер тяжело вздохнул:

— Камилл Розье хорошо скрывает свои отношения с Шапиро. Я ждал, что он воспользуется для прикрытия знакомством с Элен. Но нет. И она, похоже, ничего о делах отца не знает.

— Может быть, да, а может, и нет, — произнес Лафонтен. — Возможно, он и не посвящает ее ни во что, но дети бывают очень глазастыми. Присмотрите за ней, Крис. И выясните, не присматривает ли за ней кто-нибудь еще.

Бэйкер кивнул. Поднялся, и, коротко попрощавшись, удалился.

Оставшись один, Лафонтен взял газету и снова пробежал глазами статью о загадочном убийстве. Что ж, основные факты изложены верно, хоть и бульварная газетка. Только вот новостей по этому делу ждать не стоит. Не найдет никто ни улик в особняке, ни загадочного киллера.

Бэйкер прав, охота за сумасшедшим изобретателем закончилась внезапно и случайно. Семеро Бессмертных под водительством все того же Митоса заметили в городе и выследили помощника Крамера, который и привел их к тайной лаборатории. В преследовании участвовали также парни из группы Доусона и помощники частного детектива Ника Вольфа, но вдруг Митос вывел из дела всех, кроме своих собратьев. После этого Наблюдатели их потеряли, а когда нашли, все было кончено. Лаборатория разгромлена, изобретатель убит (одним точным выстрелом в лоб, что и породило разговоры о профессиональном киллере), его наемники частью мертвы, частью заперты в разных помещениях особняка.

Митоса и компании след простыл.

Работы по этому делу еще будет немало — для исследователей. Для Лафонтена все это превратилось в свершившийся факт, не нуждающийся в трате сил и времени. Думать ему нужно было о другом.

Предательство Камилла Розье. Это было хуже всего. Потому что… Ну глупость же полнейшая! Нет мотива!

Он мог уверенно предположить, что движет Джеком Шапиро; у рядовых агентов — исполнителей воли старших — мотивы тоже находятся всегда. Но Розье?! Идеальный пример благополучной карьеры, за все время работы в Ордене — ни одного взыскания, только поощрения и повышения в званиях!

О его похождениях все еще ничего не знает Деннис Грант. Не то чтобы у Лафонтена появились основания для недоверия… но он решил сообщить Гранту все подробности дела в последний момент, чтобы у Гранта не осталось времени на раздумья и колебания. Возможно, это было жестоко, но иного выхода Верховный Координатор не видел. Нужно заставить Первого Трибуна разорвать эту их связь раньше, чем она его погубит. А рубить по живому нужно быстро.

Еще была неизвестная величина — генератор. Кто-то еще оказался посвящен в секрет доктора Иосифа Крамера. Кто? Шапиро?

Конечно, если бы Митос и его союзники-Бессмертные согласились искать этого сумасшедшего гения вместе с Наблюдателями, дело бы пошло на лад быстрее и вернее. Но Старейший, единожды решив, что в этом деле ему с Орденом не по пути, оказался упрямым в своем решении.

В довершение букета из поводов для расследований и проблем, в Ордене происходило то, что принято называть кризисом власти. Европейская группа, удерживавшая в руководстве Ордена безусловное лидерство четыре с половиной столетия, буквально за несколько последних лет сдала позиции. Азия активизировалась тут же.

Больше всего хлопот доставлял Лао Ченг — Региональный Координатор Северо-Восточной Азии и нынешний лидер всей азиатской группы. Эти господа так и не забыли, при каких обстоятельствах погиб предшественник Ченга, Чун Ли, и твердо считали виной кризиса не каких-то мифических врагов-Бессмертных, а бездарную политику Трибунала, состоявшего на тот момент из одних европейцев. Сейчас активный Ченг явно задался целью сменить место дислокации головной штаб-квартиры с Европы на Восточную Азию. Европейцам такой вариант был не по нраву, среди представителей других регионов мнения разнились…

Момент, когда этот конфликт можно было погасить в зародыше, Лафонтен упустил. Это его промах, от которого никуда ни деться. Теперь только разгребать последствия.

А Лао Ченг был серьезным противником. Очень серьезным…

*

…— Вот и все, — сказала Дана, убирая шприц и жгут. — Сегодня совсем хорошо, правда?

Лафонтен невесело усмехнулся, удобнее устраиваясь в кресле — дела или нет, а после инъекции несколько минут нужно было посидеть или полежать спокойно. Дана улыбнулась в ответ и начала собирать аптечку.

Она стала очень внимательной с тех пор, как узнала, почему он так болезненно реагирует на безобидные вроде бы процедуры. И как-то по-своему поняла, что одной осторожности здесь недостаточно. По прежнему опыту или по наитию, но решение нужное она нашла: заметила, что ее голос отвлекает его от страха и боли вернее, чем касания рук. И теперь старалась не молчать. Если не о чем было говорить, напевала что-нибудь себе под нос, даже иной раз без слов мурлыча простенькую мелодию. И он очень скоро заметил, что, слушая ее, может отгонять головокружение и тошноту. Нужно было просто слушать голос.

Дана ушла, и он позволил себе ненадолго расслабиться, закрыть глаза и погрузиться в приятную полудрему.

Два месяца назад Роше сообщил ему диагноз. Два месяца на таблетках, уколах и капельницах. Ему удавалось скрывать все это от посторонних глаз, но себя-то не обманешь. Издерганные нервы и тело требовали отдыха все чаще и настойчивее, грозя подвести в сложный момент, и все ощутимее становился страх не выдержать и сорваться…