Картинка в волшебном фонаре

У Хамото не было с собой карты, а Тани расспрашивать не хотелось, поэтому он довольно долго плутал, пока не добрался до нужного переулка. Дом Хаямы находился где-то в этом районе. Но где? Здесь начинался квартал особняков с обширными участками, и, как назло, никто не попадался навстречу. Наконец из калитки соседнего дома вышла пожилая женщина с корзинкой. Хамото буквально кинулся ей навстречу.

— Простите за беспокойство. Может быть, вы знаете, где дом господина Хаямы?

— Совсем рядом. Поверните на перекрестке направо, второй дом от угла. — Она указала в ту сторону, куда завернул грузовик.

Хамото пошел в том направлении и остановился у ворот, за которыми стоял грузовик. На воротах висела дощечка с фамилией хозяина дома: "Коносукэ Хаяма". "Выходит, станки привезли к Хаяме, наверное, он занимается торговлей", — подумал Хамото. Он постоял у ворот. Вскоре они отворились, и грузовик осторожно выполз наружу. Створки ворот захлопнулись, раздался металлический стук — кто-то изнутри закрыл их на засов.

От ворот до дома тянулась длинная, покрытая гравием дорожка, вдоль которой росли падубы и кусты рододендронов. Описав плавную дугу, дорожка заканчивалась у входа.

Подождав, пока похожий на студента молодой человек, запиравший ворота, уйдет в дом, Хамото отворил калитку и вошел внутрь. Не успел он проделать несколько шагов, как из глубины участка послышался заливистый лай. Должно быть, те самые овчарки, о которых говорил Тани. Собаки, видимо, были хорошо натасканы и узнавали чужака по звуку шагов.

— Разрешите войти, — громко сказал Хамото, отворяя дверь в прихожую.

"Вот так прихожая, — оглядываясь, подумал он, — пожалуй, побольше моей комнаты".

Через пару минут ему навстречу вышел все тот же похожий на студента молодой человек.

— Мне хотелось бы повидаться с господином Хаямой, — сказал Хамото.

— А как о вас доложить?

— Меня зовут Хамото. Дело в том, что мой друг неожиданно скончался. Перед смертью он посетил могилу покойного господина Хаямы и оставил там свою визитную карточку. Сейчас она понадобилась. Не сочтите за труд отыскать ее и передать мне.

— Об этом уже спрашивал полицейский, приходивший до вас. Емуответили, что в ящик для визиток не заглядывали и какие там оставлены визитные карточки — не знают.

На лице молодого человека было написано явное недовольство.

Вдруг за дверью послышалось покашливание. Молодой человек сразу преобразился, лицо его обрело выражение угодливости.

— Мне все это известно, — вежливым тоном продолжал Хамото, — я решился вас побеспокоить на тот случай, если после прихода полицейского вы случайно обнаружили эту визитную карточку. Прошу прощения, что нарушил ваш покой, но, может быть, вы, попробуете поискать еще раз.

В это время в дверях появился высокий мужчина лет пятидесяти — толстый, чернобровый, с красным лоснящимся лицом, на котором выделялись непомерно большие глаза. Он сердито уставился на Хамото и надменно произнес:

— Это ты обратился в полицию насчет какой-то визитки? А кто вообще дал тебе право беспокоить меня? Болтаешь насчет своего приятеля, как там его зовут… Мы его и в глаза не видели. С какой стати будет он оставлять визитную карточку на могиле моего брата? Из-за всякой ерунды полицию в мой дом присылают. Черт знает что! Уходил бы ты отсюда подобру-поздорову, пока шею не намылили. — Его голос уже буквально гремел на всю прихожую.

Хамото невольно съежился. "Такой человек вполне может избить. Он вправе сердиться, если Нитта не оставлял свою визитную карточку", — подумал Хамото. Но ведь он-то пришел сюда, будучи уверен, что художник опустил визитку в ящик на могиле. С другой стороны, отчего этот мужчина так злится? Неужели он его настолько обеспокоил, что вызвал откровенное возмущение? В доме Татибана его визит никакого гнева не вызвал. Напротив, сама хозяйка вышла ему навстречу и вежливо и убедительно все объяснила. А здесь? По всей видимости, Хаяма сердится не напрасно — что-то за этим скрывается. Хамото поднял глаза на мужчину и сказал:

— Понимаю ваше возмущение, но поймите и меня: скончался мой давнишний приятель. Незадолго до смерти он куда-то девал свои визитные карточки. Как удалось выяснить, он опустил их в ящики для визиток на кладбище храма Гококудзи. Зачем он это сделал? Не знаю. Человек умер, и у него теперь не спросишь. Но мне бы хотелось это узнать. Прошу простить меня, если нарушил ваш покой и доставил вам неприятности. Раз визитки у вас нет, значит, он, по-видимому, не опускал ее в ящик на могиле вашего брата.

Хамото не спускал глаз с мужчины, следя за реакцией, которую вызовут его слова.

Тот лишь слегка искривил губы и ответил:

— Все это вашедело и меня не касается.

— Прошу прощения. — Хамото вежливо поклонился, и в этот момент заметил на бетонном покрытии у входа пятна мазута. "Должно быть, от станков, которые доставил сюда грузовик", — решил он.

Хамото чуть не бегом выскочил из дома Хаямы. Собачий лай провожал его до самых ворот.

"Страшный человек, — подумал он о хозяине, — интересно, чем он занимается? Торгует станками? Но почему он привозит их к себе домой?" Невольное подозрение шевельнулось в голове. На обратном пути он остановился на углу, где выстроились в ряд табачный киоск, винная и овощная Лавки. Он подошел к киоску и спросил у продавца:

— Тут неподалеку есть особняк господина Хаямы. Вы случайно не знаете, чем занимается его хозяин?

— Господин Хаяма? — переспросил тот.

— Ну да, у него большой дом, а во дворе овчарки.

— К сожалению, не знаю. А вы спросите в винной лавке, может, они знают.

Хамото вошел в винную лавку и с тем же вопросом обратился к стоявшему за прилавком молодому продавцу.

— Я в тот дом часто приношу сакэ, а вот чем хозяин занимается — не знаю.

Он зашел в заднюю комнату спросить у хозяина, но тот тоже толком ничего не ответил.

"Токио — большой город, и что удивительного, если люди ничего друг о друге не знают", — подумал Хамото. Разве сам он знает, чем, например, занимается его сосед по квартире? В этом отличительная черта столицы.

И все же Хамото не хотелось уходить с пустыми руками. Кажется, этот сердитый мужчина упомянул, что на кладбище Гококудзи могила его старшего брата. А он, младший брат, должно быть, унаследовал дом, поскольку у покойного не было детей… Хамото заметил небольшую харчевню и сразу же ощутил зверский голод. У него с утра не было во рту ни росинки. Он вошел внутрь и обратился к молодому, шустрому официанту:

— Порцию лапши — и поскорее.

— Одну лапшу, — крикнул тот в сторону кухни и, улыбаясь, остановился у столика.

— Послушай, ты случайно не бывал в особняке Хаямы? — спросил Хамото наудачу.

— В особняке Хаямы? — Официант задумался.

— Отсюда метрах в двухстах. Большой дом с собаками. Там у него секретарь — молодой парень, похожий на студента.

— А-а, знаю, знаю. Он часто заходит к нам перекусить. Да и я сам иногда доставляю им горячую лапшу по заказу.

— А ты не слышал, чем занимается хозяин?

Официант подозрительно поглядел на любопытного посетителя.

"Наверное, интересуется моей профессией", — подумал Хамото.

Официант заглянул в заднюю комнату, видимо, пошептался с хозяином и вскоре вышел.

— У него, оказывается, фабрика в Кавагути.

— В Кавагути?

— Да, так говорил однажды его секретарь. Он еще сказал, что Хаяма — владелец фабрики — пожертвовал крупную сумму на строительство торговых рядов.

Кавагути известен своими фабриками металлических изделий. По-видимому, и у Хаямы тоже такая фабрика, решил Хамото, но не придал этому особого значения. Важность этого предположения он осознал чуть позже.

Он доел лапшу и направился к остановке автобуса, шедшего в сторону Симбаси. Автобус только что ушел, и в ожидании следующего Хамото стал разглядывать небольшие магазинчики на противоположной стороне улицы. Его внимание привлекла вывеска над скобяной лавкой: "В продаже печурки, кастрюли, чайники, проволока, ведра". "Должно быть, такие изделия производит и фабрика в Кавагути, владельцем которой является этот грубиян Хаяма", — подумал Хамото. Внезапная мысль привела его в неописуемое волнение. "Постойте-ка, ведь Тономура, труп которого обнаружили в парке Сатоми, был рекламным агентом "Вестника металлоизделий", — об этом ему говорил помощник инспектора Кинуи… Хамото огляделся по сторонам, заметил у аптеки телефон-автомат и, ни минуты не медля, позвонил в полицейское отделение Оцука.