Вечер вне дома

Вы проницательны, сержант. А я думал, девушка взяла его, чтобы почистить ногти. Так вы думаете, это орудие преступления? - его глаза вспыхнули грозным пламенем. - Что же это еще, по-вашему? Замолчите лучше, дурак! - Он повернулся к замершему в столбняке сержанту спиной и стал ходить по спальне под ненавидящим взглядом Донована.

- Какие вы собрали сведения?

- Она - новичок в своей профессии. Занималась проституцией не более года. До этого танцевала в "Голубой розе". Она никогда не значилась в наших списках и не замечена ни в чем предосудительном.

- Войдите и закройте дверь, - распорядился Адаме.

Донован послушался. Он знал, что спокойствие начальника не предвещает ничего хорошего, и все время держался настороже.

- Газеты еще не оповещены, не так ли? - спросил Адаме, отодвигая ногу трупа и усаживаясь на край кровати, не испытывая перед лицом смерти ни малейшего неудобства.

- Нет, лейтенант.

Донован не любил журналистов. Городская пресса, которая постоянно упрекала полицию в бездействии, несколько раз проехалась на его счет, не стесняясь в выражениях...

- Можно будет поставить их в известность, но не раньше полудня, тогда информация попадет как раз в последние новости, - продолжал Адаме. - Таким образом, у вас будут целый день и вся ночь для того, чтобы подготовить материал для утренних газет. Они накинутся на него, как голодные собаки на кость. "Геральд" уже давно ищет ссоры с городскими властями, и если мы быстро не разберемся в этом деле, он сможет нас здорово потрепать, а кое-кто, включая шефа полиции, полетят со своих мест. Шеф "Геральда" Линдсей Барт недолюбливает полицейских. Если бы Барт и его газетенка были не так популярны, их можно было бы не опасаться, но это дело, несомненно, подольет масла в огонь.

Лессингтон-авеню, это гнездо проституции, находится всего в двухстах метрах от центра города. Отличный скандальный материальчик, в то время как наш шеф заявляет, будто бы город чист, как самая стерильная клиника, - Адаме раздавил сигарету в пепельнице, стоящей на ночном столике и посмотрел Доновану прямо в глаза.

- Я говорю вам все это для того, чтобы до вас дошла важность происшествия. Газеты станут трепать наше имя, и вы, Донован, должны их утихомирить. Сделайте все, что возможно. Если появится необходимость, обращайтесь ко мне за советом. Но в ответе за победу или поражение будете вы, и вы ответите за все. Понятно?

- Да, лейтенант.

Донован едва заметно вздохнул и подумал:

- Ну вот, мы и договорились. Стоило этому маленькому подонку стать начальником, он ждет случая, чтобы уничтожить меня. Он чувствует, что дело почти безнадежное, и это ему на руку. Ну что ж, такова моя участь - убили шлюху, а я попал в гущу интриг.

- Дело нелегкое, - продолжал Адаме. - Особенно, если здесь порезвился какой-нибудь сумасшедший. - Он положил ногу на ногу и обхватил колени руками. - Вы когда-нибудь молитесь, Донован?

Сержант сделался багровым, но видя, что начальник говорит совершенно серьезно, ответил: