Шесть к одному – против(ЛП)

Прибывшие поговорили с офицерами в форме, которые, по всей вероятности, доложили им уже собранную информацию. Старшему из них было за пятьдесят, и редеющие волосы и серый костюм придавали ему почти добродушный вид. Другой, лет на двадцать моложе, темноволосый, неулыбчивый, был в джинсах, футболке и черной кожаной куртке.

Именно младший представился первым, назвав себя детективом-сержантом Куганом, и спросил, нельзя ли привязать лошадей где-нибудь еще.

— Вообще-то нет, — ответил Гидеон и объяснил причины.

— Но, может быть, их подержит кто-то другой. У меня на этих тварей аллергия. — Куган повернулся к полицейским в форме. — Вы… Флетчер, да? Присмотрите пока за лошадьми.

Предложение вовсе не обрадовало Флетчера, но спорить с Куганом он не решился.

— Смелее! Это же не трудно! Они вас не съедят.

Флетчер с опаской взял у Гидеона поводья, посматривая на лошадей, как на пару голодных львов, и стараясь держаться от них по возможности дальше.

Гидеон сидел за столом, тупо глядя на пластиковый стаканчик перед собой. Жидкость в нем была обжигающе горячей, но другими достоинствами похвастать не могла. Гидеон попросил кофе, но мутная бурда из машины почти не имела запаха и еще меньше вкуса.

В комнате для допросов полицейского участка Чилминстера он провел уже три с половиной часа. Одна-единственная лампа дневного света освещала крохотное, без окон помещение с черным виниловым покрытием на полу, выкрашенными сияющей кремовой краской стенами и массивным викторианским обогревателем, который то ли не работал, то ли не был включен. Поверхность тяжелого деревянного стола была обезображена чернильными пятнами, царапинами и сигаретными ожогами, а красный пластиковый стул имел такое же отношение к комфорту, как Панч и Джуди к политкорректности. Установленный высоко над дверью вентилятор неутомимо жужжал, мелко дребезжа каждые шесть секунд.

Если не считать короткого визита молодого и жизнерадостного полицейского, принесшего ему кофе, никто не беспокоил Гидеона уже добрых три четверти часа, и он страдал от холода, депрессии и усталости. Время шло, но ощущение нереальности произошедшего не оставляло его. Тот бодрый, энергичный человек, с которым он выехал на прогулку утром, не мог иметь никакого отношения к окровавленному, неподвижному, безжизненному телу, которое осталось в лесу.

Перед мысленным взором снова и снова вставала сцена, запечатлевшаяся в памяти в тот момент, когда его уводили: полосатая, красно-белая ограждающая лента, с полдесятка мужчин и женщин в белых комбинезонах прочесывают дорогу и прилегающий лес, полицейский фотограф, снимающий место преступления с разных углов. Гидеон уже знал, что полицейский вертолет совершил облет территории, что на земле стрелка искали четыре пары вооруженных блюстителей порядка из группы быстрого реагирования и два специалиста с собаками.

Дверь комнаты для допроса свидетелей открылась, и, прежде она снова захлопнулась, Гидеон успел заметить в проеме чью-то голову.

— Эй, — закричал он, вскакивая на ноги. — Эй, когда, наконец, мне можно уже будет уйти?

Ответа не последовало, и Гидеон стукнул кулаком по столу. Он уже чувствовал себя скорее подозреваемым, нежели простым свидетелем преступления; это чувство усилилось, когда по прибытии в участок у него сняли отпечатки пальцев и забрали одежду.

— Извините, сэр, обычная процедура, — сказали ему, и Гидеону пришлось облачиться в какой-то легкий белый халат, похожий на те, что носят эксперты-криминалисты.

Можно позвонить кому-нибудь, попросить, чтобы принесли другую одежду, сказали ему, и Гидеон позвонил в Грейлингс-Прайори, где проживал со своей сестрой Пиппой Джайлс Баррингтон-Карр, его друг и арендодатель. Гидеон знал, что Пиппа отправилась на охоту, но все же оставил на автоответчике Джайлса сообщение.

Его привели в комнату для опроса свидетелей, куда вскоре пришли Куган и еще один офицер в штатском. Посыпались вопросы.

Часто ли Гидеон ездил верхом с мистером Дэниелсом?

Это был пятый подобный выезд.

Часто ли они выбирали именно эту дорогу?

Да, последние три раза, чтобы лошадь привыкала к звукам ружейных выстрелов. Это было частью терапии.

Заметил ли Гидеон кого-нибудь в лесу этим утром?

Только выгуливавшего собаку прохожего.

Может ли Гидеон его описать?

Честно говоря, его больше заинтересовала собака — довольно-таки большой ротвейлер. Насколько он помнит, с собакой была женщина, средних лет, полная, темноволосая, непохожая на снайпера.

— А как много снайперов вы видели, мистер Блейк? — спросил полицейский без претензии на юмор.

— О’кей, намек понял, — устало сказал Гидеон.

Не заметил ли он чего-то странного в поведении мистера Дэниелса этим утром?

Нет.

Не выглядел ли тот чем-то обеспокоенным, расстроенным?

Нет, был полон планов на будущее.

Знает ли Гидеон о каких-либо неприятностях в семье мистера Дэниелса? Говорил ли тот о каких-либо проблемах с родственниками?

— Послушайте, — сказал Гидеон немного раздраженно. — Моя специальность — психология животных, а не семейные разборки. Насколько я знаю, дома у него все было хорошо, но наверняка это сказать не могу. Я не настолько его знаю… знал. Мы главным образом говорили о лошади.

— Можете ли вы сказать, что Дэмиен Дэниелс был человеком вспыльчивым? Склонным к конфронтации?

— Нет. У него очень легкий характер… был. Он отлично ладил с большинством людей.

— Вы говорите с большинством — то есть, были и такие, с кем он не ладил?

— Ну, я таковых не знаю, — раздраженно сказал Гидеон. — Я не имел в виду кого-то конкретно, но, полагаю, такие люди были — нельзя ведь иметь хорошие отношения абсолютно со всеми, правда?

— А как насчет вас самого? Вы с ним никогда не ссорились?

— Нет. И — предупреждая ваш следующий вопрос — этим утром я с ним тоже не ссорился, и не я его застрелил.

Куган посмотрел на него долгим, изучающим взглядом, затем сменил тактику.

— Когда вы впервые поняли, что мистера Дэниелса застрелили?

Гидеон уже дважды подробно рассказывал об утренних событиях, но накопившийся за последние часы опыт общения с полицейскими научил его, что не стоит выступать против принятой процедуры допроса, поэтому он терпеливо ответил:

— Не раньше, чем врач сказал мне по телефону перевернуть тело. Раньше я до него не дотрагивался — думал, что у него сломана шея.

— И вы говорите, что не слышали выстрела из-за шума раздававшейся поблизости стрельбы.

— Совершенно верно.

— А вы не подумали, что это был случайный выстрел именно оттуда?

— Нет. Только не после того, как увидел рану.

— Ага, значит, вы хорошо разбираетесь в огнестрельном оружии, мистер Блейк. У вас самого есть какое-нибудь ружьишко?

Гидеон прикрыл глаза.

— Нет. Но не нужно быть большим знатоком, чтобы понять — такая рана не могла возникнуть вследствие выстрела из двустволки. Думаю, большинство живущих в сельской местности знают, чем охотничье ружье отличается от винтовки, тем более, мы находились на приличном от стрельбища расстоянии.

Последовал еще один долгий взгляд, офицер что-то записал, и вновь пошли вопросы.

Хорошо ли Гидеон знает семью Дэниелса?

Не очень. Лишь с тех пор, как начал работать с лошадью.

А это как произошло?

Он начал работать с Неро, когда у того еще были другие владельцы, а Дэмиен пожелал, чтобы он продолжал занятия.

Не было ли у него романа с сестрой Дэмиена?

Не было.

А с женой Дэмиена, Бет?

С ней тоже не было.

Может быть, Гидеон — гей?

Гидеон вознес глаза к небу. Нет, у него есть девушка, но она никак, никоим образом не связана с Дэмиеном Дэниелсом.

— Мистер Блейк, мы выполняем свою работу, — сказал Куган. — Понимаю, у вас выдалось тяжелое утро, и я уверен, что вы бы предпочли находиться сейчас где угодно, но только не здесь, но если мы постараемся держать себя в рамках приличий, это пойдет на пользу всем.