Личный Дед Мороз (СИ)

- Это точно не Опал, - поправилась девушка. - Неужели я не смогу узнать моего коня?! Я его воспитывала пять лет! Я знаю, как он ходит! Какая у него рысь, как он прыгает, чего боится!

- Како не той? Оный, оный! Како не оный? Опал, яхонтовыый, Опал... - как-то заполошно бормотал за дверью денника конюх.

- Сама объезжала и учила! Я не смогу его перепутать! И теперь говорю - это не Опал! Это. Не. Опа-а-ал!

В течении всей этой горячей проповеди я пытался понять, что занесло меня в компанию к сумасшедшей. Конь на фотке и вот этот - один и то же! Вон, пятно на лбу даже сходится...

Я шагнул вперед и потрогал пятно на лбу у коня. ЛжеОпал послушно подставил свою голову и переступил копытами.

Я почесал морду коня. Запах, вроде, усилился... Я недоуменно нахмурился и поднес руку к глазам. Потом решительно забрал у Кары телефон и посветил на свою руку. Она вся была измазана в какой-то коричневой краске...

Даже не краске... Тоник! Я вспомнил, где чувствовал это запах! Мама когда-то красилась тоником, и этот аромат витал в нашей квартире целых два дня.

Карина быстро отобрала свой мобильник и посветила на лоб коня.

- Акимыч! - решительно отозвалась девушка, ее глаза заблестели. - Быстро сюда воду и тряпку!

- Ась? Сейчас, сейчас... - засуетился конюх.

Он куда-то исчез и вскоре появился с ведром воды и каким-то огрызком ткани. Кара начала медленно тереть звездочку коня. Мы с конюхом, затаив дыхание, следили за ней.

- Это не Опал! - наконец с торжеством провозгласила Кара, открывая нам звездочку совершенно не той формы, чем на фотографии.

- Каки не Опал? Оный, оный! - опять завел свою торопливую песнь конюх.

А я перевел на него ласковый взгляд. Кое-что начало проясняться...

- Пойдем-ка, поговорим... - я доброжелательно улыбнулся Акимычу.

И чего тот попытался от меня убежать? Ведь все равно провальная затея...

- Неужели вы покинете нас, ни о чем не рассказав? - перекрыл я ему выход из конюшни.

- Бийца! - непонятно обозвал меня старик.

Я нахмурился.

- Не надо вот этого, гражданин... - попробуем, может, милицейский тон поможет? - Мне нужно знать, что произошло. И кто это должен прийти сюда сегодня ночью с оплатой? Нет, не надо так страшно вытаращивать глаза, я услышал вашу оговорку...

- Если не скажешь, то тебе не поздоровится! - кровожадно заявила Кара.

- Я? Я страдальчествовати...

Я терпеливо вздохнул.

- Гражданин, не нужно спорить. Расскажите нам все...

- ...иначе вашей родне не поздоровится. Да и вам тоже. Умрете в тюрьме, один, никому не нужный...

Я кинул гневный взгляд на Кару. Он пожилой человек, в конце-концов, его нельзя так пугать! Это неправильно... зато действенно.

- Я буду глаголить, буду! - тут же вызвался старикан.

- Глаголь...те, пожалуйста, - немного вежливости не помешает.

То, что он нам рассказал, окончательно распугало мою скуку.

В общем, Акимыч в город приехал, чтоб подзаработать. Честно, долго и верно служа своим нанимателям. Но честно не получилось. В один прекрасный день (вчера ночью это было) к нему на конюшню завалились два амбала с бандитскими рожами. Такие же, как я, бийцы. Драчуны, как мне дедок объяснил. И приказали они нашему Акимычу молчать в тряпочку, а не то завалят. Привели коня, до жути на Опала похожего. Самого Карининого любимца увезли. Акимычу сунули тыщенку в рукав и смылись на коневозе. Куда, кто, зачем - на эти вопросы следовало лишь пожимание плеч и виноватое бурчание.

Что-то в картине не складывалось.

- А какая оплата должна была сегодня ночью прийти? - наконец догадался я. - Не такой уж вы страдалец, гражданин Акимыч...

- Так это... Они, баяти, что ежели не догадается никто, то еще рублики дадут... - спрятал глаза старик.

Я весело оскалился.

- Значит, сегодня они с оплатой должны прийти... - протянул я. - Карин, ты почему про брата Опала спрашивала?

- Думала, что его владелец у меня Опала украл. Но раз Опер мертв...

- Мертв? - я приподнял брови, картинка начинала складываться... - А кто тогда сейчас здесь стоит? Призрак моей тети?

- Опер? - неуверенно пробормотала Кара. - Получается, его кто-то из горящей конюшни вывел и никому не сказал? Вот подлец! И умудрился еще провернуть...

У меня зазвонил телефон. Как не вовремя... Какая-то мысль вертится в голове, но поймать...

- Да, мам?

- Сын, ты где гуляешь? Уборка закончена, не бойся! Можешь идти домой.

- У меня дела.

- Ночью? - через несколько секунд тишины спросила мама. - Макс, ты меня пугаешь.

В тишине конюшни легко можно было расслышать слова моей родительницы.

- Я с девушкой, - прикрылся я.

Это, наверное, успокоит?

- М-м-м... Как полезно затевать уборку! - восхитилась мама. - Вот и сын невесту завел...

Кара молча вытаращила глаза. Я показал ей кулак: "Молчи!".

- Мам, мне некогда...

Некогда, это правда. Вдруг сейчас как раз эти амбалы заявятся, с оплатой. Или тоник у Опера подновить.

- Ладно, гуляй, сын... - со вздохом отпустила меня мама.

Я отключился и посмотрел на Кару.

- Звони Нинель.

Она послушно кивнула и позвонила. Пока шли гудки, я проинструктировал Акимыча. Тот тряс жиденькой рыжей бородкой и отчаянно кивал. Наверное, в глубине души он желал, чтобы я, бийца этакий, от него оказался как можно дальше...

- Да, Кара? Ну что тебе опять понадобилось? - прозвучал сонный голос Нинель.

Я решительно забрал у Карины телефон.

- Это Макс. Мне нужно, чтобы вы вспомнили день пожара. В малейших подробностях. Это очень важно!

Минута тишины.

- Ну... Так важно? - голос дрогнул. - Даэрт, это конь мой, ночью как-то умудрился выйти из конюшни и удрать в город. Я с охранником помчалась за ним. Догнали, но у Даэрта начались колики в животе, чем-то отравился. Полночи меня не было. А когда увидела красное зарево над конюшней... Пожарные сработали быстро, сгорела только часть. Самым большим ударом было то, что там стояла Пламя...

- Кто?

- Мать Опала, - тихо шепнула мне Кара.

- Она подавала большие надежды. Такие же, какие сейчас подает Опал. Многие хотели ею завладеть. Но она не досталась никому. Ирония судьбы, да?

- Ага... - напряженно отозвался я. - А как спасся Опал?

Вот и еще один пазл лег в картинку. И неизвестно, правильную ли...

- Он тогда в другом конце конюшни был. Мы хотели перевести его поближе к матери, но, слава Богу, не успели... Макс, а в чем дело?! Объя...

- Кто хотел купить Пламя? Особенно настойчиво? - перебил я.

- Они все хотели купить особенно настойчиво. Повторяю, она подавала большие надежды.

- А кто-то угрожал?

- Мало кто, - явно удивилась моему вопросу Нинель. - Два-три человека всего.

- Сможете вспомнить их?

- Постараюсь...

Я попрощался и отключился.

- Не понимаю, что ты задумал? - подала голос Кара. - Что происходит, Макс?

- Иди спать, - отмахнулся я от нее. - Тебе завтра выступать.

- На ком?! На этом Опере?! На незнакомом коне и на такие соревнования?! Мы с ним ничего не займем!

- На Опале, - я нахмурился.

Казалось, скоро все пойму...

- Откуда я его возьму?!

- Дед Мороз подарит. Не мешай!

Она открыла было рот, но, подумав, закрыла. Пра-а-авильно...

Раздался шум мотора.

- В стойло, быстро! - успел шепнуть я Каре, метнувшись к ближайшему деннику.

Ворвался, и сел, прижавшись спиной к двери. Изумленный конь недовольно фыркнул и, на всякий случай, отошел от меня подальше.

Ну, Акимыч, не подведи!

Не подвел... В конюшню вошли два амбала, Акимыч тут же кинулся к ним навстречу.

- О! Рублики принесли?! Ась? Где мои рублики?!

- Макс... - тихий шепот из соседнего стойла. - Это они за мной гнались...

- Понял...

Амбалы тем временем дошли до Опера, и в недоумении остановились.

- А... это... эй, дедок! Кто краску смыл? Мы так не договаривались... В натуре, так не надо...