Бледный преступник

- Комиссар... - протянул Беккер.

- Тогда пошли.

Мы вернулись к машине.

- Куда едем?

- Я бы хотел проверить парочку этих массажных салонов.

- Ивона Вылезинска - это то, что нам нужно. Она владелица нескольких заведений. С каждой девушки берет 25 процентов ее заработка. Скорее всего, она сейчас у себя, на Рихард-Вагнер-штрассе.

- Рихард-Вагнер-штрассе? - переспросил я. - Где, черт побери, это находится?

- Когда-то она называлась Зазенхаймерштрассе, ведет к Шпреештрассе. Ну, вы знаете, там, где Оперный театр.

- Что ж, нам еще повезло, что Гитлер обожает оперу, а не футбол.

Беккер ухмыльнулся. Похоже, перспектива посетить массажный салон улучшила его настроение.

- Можно задать вам личный вопрос, комиссар?

Я пожал плечами.

- Валяй. Если из этого что-нибудь получится. А может, мне придется запечатать свой ответ в конверт и отправить тебе по почте.

- Ну, так вот. Вы когда-нибудь спали с еврейкой?

Я посмотрел на него, пытаясь заглянуть ему в глаза, но он сосредоточенно смотрел на дорогу.

- Нет, пожалуй, нет. Но, уж конечно, не по расовым соображениям. Думаю, мне просто не попалась такая, которая захотела бы переспать со мной.

- То есть вы бы не отказались, будь у вас такая возможность?

Я снова пожал плечами.

- Да, пожалуй, не против. - Я ждал, что он скажет что-нибудь еще, но он молчал. Тогда я поинтересовался: - А вообще-то почему ты спросил? Беккер заулыбался.

- В этом массажном притоне, куда мы едем, есть одна евреечка, заговорил он с энтузиазмом, - сногсшибательная девчонка! У нее щелка, как рот у морского угря - сплошная засасывающая мышца. Заглотит тебя, как мелкую рыбешку, и выплюнет через задницу. Лучшая сучка, которую я когда-либо трахал. - Он с сомнением покачал головой. - Не знаю, бывают ли бабы лучше спеленькой еврейки. До нее, пожалуй, далеко даже негритоске или китаянке.

- А я и не знал, что у тебя такие широкие взгляды на эти вещи, удивился я. - Ты, оказывается, чертов космополит. Бог ты мой, готов поспорить, что ты даже читал Гёте.

Беккер загоготал. Он, похоже, совсем забыл о Полице.

- Еще одна вещь - насчет этой Ивоны, - сказал он. - Она не будет с нами разговаривать, пока мы слегка не расслабимся, ну, вы сами понимаете, о чем я говорю. Выпьем, отдохнем... Будем вести себя так, как будто нам некуда спешить. Потоку что, если мы будем держать себя как пара официальных зануд, она захлопнет ставни и начнет протирать зеркала в спальнях.

- Ну, сейчас много таких людей. Как я всегда говорю, люди и пальцем не пошевельнут у плиты, если поймут, что ты варишь бульон.

Ивона Вылезинска оказалась полькой с коротко остриженными, пахнущими макассаровым маслом волосами и соблазнительно глубоким декольте. Хотя была еще середина дня, на ней был пеньюар из тонкой прозрачной ткани персикового цвета, накинутый поверх тяжелой, такого же цвета атласной комбинации, и туфли на высоких каблуках. Она приветствовала Беккера так, как будто он принес известие о снижении арендной платы.

- Эмиль, дорогой, - проворковала она, - как давно ты у нас не был! Где ты скрывался?

- Я уже не в полиции нравов, - объяснил он, целуя ее в щеку.

- Какая жалость! Ты так хорошо, управлялся. - Она бросила на меня такой взгляд, словно я был чем-то, что могло запачкать дорогой ковер. - А кого это ты привел?

- Все в порядке, Ивона. Это - друг.

- А у твоего друга есть имя? И разве он не знает, что нужно снимать шляпу, когда входишь к даме?

Я снял шляпу.

- Бернхард Гюнтер, фрау Вылезинска, - представился я и пожал ей руку.

- Приятно познакомиться, дорогуша.

Ее томный голос с сильным акцентом, казалось, возникал где-то в глубине ее корсета, неясные очертания которого угадывались под ее комбинацией. Когда он достигал ее пухлого рта, то звучал соблазнительнее кошачьего мяуканья. Ее рот очень меня заинтересовал. Этот ротик, по-моему, способен поглотить обед из пяти блюд в ресторане Кемпински, не испортив при этом губной помады, а потом еще может попробовать, что я такое.

Она проводила нас в уютно обставленную гостиную, которая не смутила бы и потсдамского адвоката, и прошествовала к огромному подносу с напитками.

- Что будете пить, господа? У меня есть абсолютно все.

Беккер загоготал:

- Это уж точно.

Я натянуто улыбнулся. Беккер начинал меня откровенно раздражать. Я попросил налить мне шотландского виски; когда Ивона передавала мне стакан, ее холодные пальцы коснулись моих.

Она отхлебнула из своего стакана с таким видом, как будто глотала противное лекарство, и потянула меня к большому кожаному дивану. Беккер хихикнул и уселся в кресло около нас.

- А как поживает мой старый друг Артур Небе? - спросила она и, увидев мое удивление, добавила: - О да, Артур и я знаем друг друга много лет. С 1920 года, когда он начал работать в Крипо.

- Он почти не изменился, - ответил я.

- Попросите его зайти как-нибудь, - сказал она. - Он может повеселиться здесь совершенно бесплатно в любое время. Или просто сделать хороший массаж. Да, вот именно. Попросите его прийти на массаж. Я сама его сделаю. - Она громко засмеялась, довольная своей идеей, и зажгла сигарету.

- Непременно передам, - заверил я ее, сомневаясь про себя, скажу ли я ему вообще что-нибудь и действительно ли она хочет, чтобы я передал Небе ее приглашение.

- А ты, Эмиль? Может, тебе не с кем отдохнуть? Может, вы оба желаете сделать массаж, а?

Я было решил начать разговор о цели нашего визита, но увидел, что Беккер хлопает в ладоши и хихикает еще больше.

- Именно, - сказал он, - давайте немного расслабимся. Мы, такие хорошие и добрые парни. - Он многозначительно взглянул на меня. - Мы ведь не спешим, комиссар?

Я пожал плечами и покачал головой.

- Да нет, лишь бы не забыть, зачем мы сюда пришли, - напомнил я, стараясь, чтобы мои слова не прозвучали резонерски.

Ивона Вылезинска встала, нажала на звонок в стене за занавеской и фыркнула: - А почему бы и не позабыть обо всем? Большинство господ приходят сюда именно за этим - забыть о своих заботах.

Пока она стояла к нам спиной, Беккер скорчил недовольную гримасу и покачал головой. Я не совсем понял, что он хотел этим сказать.

Ивона положила ладонь мне на шею возле затылка и начала разминать ее пальцами, жесткими, как руки кузнеца.