Картель правосудия

Появился охранник с огнетушителем, он снял уже опустевшую банку и направил струю порошка на источник вони, но дым не исчез, он просто пошел низом через другие незасыпанные щели и отверстия.

– Пойдемте, – предложил подполковник, – Здесь становится слишком шумно.

Но выбраться теперь было не так-то просто, они оказались в центре событий, и их окружало плотное кольцо любителей острых ощущений.

А в это время паренек, устроивший переполох, заканчивал свою беседу с другим гидом, который демонстрировал ему новый тульский крупнокалиберный пистолет с увеличенным магазином и удлиненным стволом. Воспользовавшись моментом, когда все в едином порыве отвлеклись на мини-катаклизм, парень ловко извлек из кармана прекрасно выполненный макет тульской новинки и, положив его на прилавок, скрылся в толпе с настоящим образцом.

Гид, не глядя, сгреб новинку с прилавка, не ощутив привычной металлической тяжести, смачно чертыхнулся и врезался в толпу, высматривая вора. Но того уже и след простыл.

Наконец, Ракитская со своим спутником смогли пробиться к выходу, но выйти оказалось гораздо труднее, чем войти. На дверях двое охранников с металлоискателями проверяли каждого посетителя, и это могло занять неизвестно сколько времени.

Подполковник, предъявив документ и коротко переговорив с охраной, вывел даму на свежий воздух, а по дороге рассказал ей, что они оказались свидетелями банальной кражи.

– Вы не находите, что на контрасте с этим примером ясно видны преимущества организованной преступности. Уважающие себя люди оружие покупают или если уж крадут, так по-крупному, не размениваясь на один пистолетик, с которым тебя заметет первый встречный милиционер.

– Абсолютно с вами согласна, но как же все-таки насчет моей просьбы? – Ракитской хотелось наконец услышать определенный ответ, эта беседа начала ее утомлять.

– Хорошо. – Подполковник вышел из роли и закончил беседу уже в деловом стиле: – Исходя из того, кто и за что взял вашего хорошего человека, я не могу пока дать вам положительный обнадеживающий ответ. Но в самые кратчайшие сроки я проконсультируюсь там, – он поднял глаза к потолку, вряд ли имея в виду Господа Бога, – и незамедлительно сообщу вам их решение. Детали и сумму обговорим позднее, если, конечно, я получу «добро». А я его получу.

ТУРЕЦКИЙ

19 февраля, вечер

– Ну так кто убил Сагайдака? – спросил Меркулов, специально для этого спустившись в кабинет своего подчиненного.

Турецкий скромно промолчал.

Меркулов, умница, тут же все сообразил, ни слова не говоря, набрал номер Грязнова и, как только тот сказал «алло», передал трубку Турецкому. Волей-неволей тому пришлось разговаривать.

– Слава, есть новости по моей каширской аварии? Только я тебя прошу, никаких имен по телефону…

– Ты называешь это аварией?! – немедленно взорвался Слава. – После того как они всадили друг в друга по обойме?

– Не придирайся. Твои орлы уже установили личность парня из «БМВ»? Только по телефону…

– Хрена лысого они установили, – злорадно отрезал Грязнов. – Нету такого человека.

– То есть как?

– Саня, почему я должен заниматься этой мурой? Не иначе меркуловские штучки. Верно, Констанин Дмитрич? – закинул пробный шар Грязнов, справедливо предполагая, что зам генерального находится рядом. – А вы знаете, что никаких документов в машине и в одежде убитого обнаружено не было? Ни паспорта, ни прав, ни даже комсомольского или партийного билета! Так какого черта ты, Саня, от меня ждешь?

– По вашей картотеке он не проходит?

– Исключено. Парень чист и холоден, как месяц ясный. – Когда Грязнов начинал выражаться образно, это был верный признак, что он зол чрезвычайно. И в первую очередь на самого себя. – Но что самое поразительное – эта машина нигде не зарегистрирована. Ну нету такой тачки в Москве, хоть ты тресни, и номера эти…

– 2022 МНО, – подсказал Турецкий и чихнул.

– Липа номера! Мои орлы ее уже разобрали было на части, думали, самопал, собрана из ворованных деталей, нет, тачка родная, цельная, как яйцо!

– Надо проверить через таможню. Проходила же она растаможку, все-таки?

– Я уже отправил запрос, но чую, что это дохлый номер. Концы можно будет найти только в Германии, на заводе-изготовителе или посреднике, если он был. Да только кто нам там такую информацию выдаст?! Они свои экономические секреты лучше берегут, чем мы государственную тайну.

– Но неужели эксперты городской милиции ничего не смогли найти? А индпошив одежды?

– Барахло на нем все было рыночное, концов не найдешь. Выглядело как обычный бандитский прикид. А вот пушка, которая была при нем, немного светится. Стандартный табельный «макаров», в розыске не находится.

– Ага, – потер руки Турецкий. – И уже установили, чей это пистолет?

– Да, – хмуро брякнул Грязнов. – Твой.

Грязнов приехал через полтора часа. Секретарша Турецкого принесла кофе.

– Вся эта история меня ничуть не удивляет, – признался Меркулов. – В этом городе полно психов без паспорта.

– Не надо так говорить. Мы не психи, – обиделся Турецкий. – Этот город всего лишь становится эксцентричен. Верно, Изида Сигизмундовна? – Секретарша все поняла и плотнее прикрыла за собой дверь.

– Лихо его вывели из игры, – посочувствовал Грязнов.

– Какой игры?! Его просто подставили, – возразил Меркулов. – С кем не бывает.

– Послушайте, – возмутился Турецкий. – Хватит говорить обо мне в третьем лице. Я еще жив.

Собеседники, как по команде, посмотрели на него, словно оценивая: действительно жив?

– У тебя есть какие-то соображения по этому поводу? Как это могло произойти? Где ты держал пистолет? Там? – Грязнов мотнул головой в сторону сейфа.

– Нет, дома.

– Ну, слава богу, по крайней мере, его сперли не отсюда. Не придется искать здесь «жучков» и прочей дряни. Расскажи подробнее.

– Да чего рассказывать?! У меня дома в спальне есть маленький сейф.

– А сколько ключей?

– Два.

– И где же они хранятся? Сколько можно из тебя выуживать? Ты что, не можешь сам все рассказать сразу?

– Один всегда у меня, – Турецкий продемонстрировал связку ключей, – а второй -…тоже у меня.

– ?!

– Ну, дома он, какая разница, что вы прицепились?

– Как это какая разница?! Кто-то забрался к тебе домой, выудил пистолет, потом укокошил им твоего подследственного, и ты говоришь – какая разница?! Ты думаешь, кто-нибудь из нас, я или Костя, когда-нибудь терял личное оружие?!

– Только, ради бога, не надо о высоких материях! – Турецкий думал в это время о «эфэсбэшном майоре Резво», побывавшем у него дома. Лекция, материалы которой он легко цитировал, в письменном виде была окончательно зафиксирована меньше недели назад. Значит…

Но волновать друзей этой информацией пока не стоило. Тем более что предварительная проверка установила полное отсутствие подобного человека в штате ФСБ, что и требовалось доказать.

Турецкий открыл ящик стола, вынул дротики дартса и стал швырять один за другим в мишень на стене, укрепленную заботливой рукой Изиды Сигизмундовны. Остальные молча наблюдали за его телодвижениями.

– «БМВ», пусть и новенький, – в паузе между бросками процедил Турецкий, явно провоцируя приятеля перескочить на любимую (и больную – после давешней охоты) автомобильную тему. – Бандитская ли это тачка?

– Не надо нас, маленьких, дурить, – с готовностью возразил Грязнов. – Изначально бандитская машина – это «мерс». И кстати, применительно к ним желательно говорить «мерседес», с ударением на среднем слоге. Между прочим, припоминаю, что кое-кто из моих «клиентов» пребывал в полной уверенности, что это чистокровная испанская машина.

– Почему они вообще так полюбили «мерседесы», Вячеслав? – спросил Меркулов.

– Известное дело, по принципу «главное – это большое вложение денег». И так продолжалось несколько лет. В криминальную историю России время это, наверно, войдет как "период шестисотых «мерседесов». А потом началось расслаивание. Бандюки пересели на джипы и на «БМВ».