Картель правосудия

РАКИТСКАЯ

13 февраля, утро

– Алла! – он вынырнул из толпы, стремительно заполнявшей павильон Международного бизнес-центра на Красной Пресне, и приветливо помахал ей рукой. Здесь проходила выставка «Охрана, безопасность, связь». (Это был тот же человек, который через шесть дней пришлет Турецкому записки на лекции и будет беседовать с ним в студенческом кафе, только рыжей бороды пока что нет.) Ракитская позвонила подполковнику Бойко (это были его настоящие звание и фамилия) в министерство, и он предложил встретиться на выставке.

– Вы очаровательны, великолепны и неотразимы. – Подполковник окинул взглядом ее стройную фигуру, небрежно распахнутый песцовый полушубок, мини-юбку, не скрывающую от любопытных взоров точеные ножки, галантно поцеловал ручку дамы и движением фокусника извлек из-за спины розовый бутон. Несмотря на то что они не слишком хорошо знали друг друга и их тоже связывали только дела, подполковник в отличие от Сенатора не скупился на комплименты. Он говорил немного гнусаво или, как он сам это характеризовал, с легким французским прононсом. В дорогом костюме, безупречно белой, хрустящей, как новая ассигнация, рубашке с шейным платком вместо галстука он походил скорее на иностранного гостя, которого привел на выставку жгучий интерес к новинкам российской технической мысли, нежели на милицейского служаку. Впрочем, высокий и статный, он принадлежал к такому сорту мужчин, которым одинаково к лицу как военная форма, так и смокинг или обычный деловой костюм.

В павильоне, разделенном перегородками на секции, было шумно, посетители хаотично сновали между стендами, и никто ни на кого не обращал внимания. Подполковник взял даму под руку, и они влились в поток любопытствующих.

– Я снова хочу попросить вас о помощи. – С тех пор как она стала вести дела Сенатора, Ракитская обращалась к подполковнику уже дважды, и каждый раз они разыгрывали одну и ту же сцену: дама просит кавалера о помощи и защите от посягательства на честь ее друзей, и благородный кавалер приходит ей на помощь, не забывая при этом о гонораре (надо сказать, довольно высоком). Сегодня, не мудрствуя лукаво, она придерживалась того же сценария. В конце концов, у каждого свои причуды. Он мог бы, конечно, заключить с ней пари на определенную сумму о том, что, скажем, через неделю Кротков выйдет из тюрьмы, и выиграть его или банально принять заказ по телефону, а деньги получить с курьерской доставкой. Какая разница, был бы результат.

– Для дамы я готов на любые жертвы. – Подполковник учтиво склонил голову, он тоже назубок знал свою роль. Он был аристократичен до крайности: гордый благородный профиль (анфас, разумеется, тоже), непослушные, но тщательно уложенные волосы, холеные руки. И последний штрих: запах туалетной воды «Прощай, оружие!», что несколько диссонировало с тематикой выставки. Впрочем, мужчина должен пахнуть мужчиной, где бы он ни находился.

– Видите ли, так случилось, что один хороший человек попал в беду.

Подполковника кто-то окликнул, и он, сменив галантную улыбку на дружескую, приветливо помахал знакомому рукой.

– Хороший человек, говорите? – Он вновь вернул на лицо выражение внимательно-ироничное, с легким налетом восхищения. Выражение, которое наилучшим образом соответствует беседе с красивой и неглупой дамой.

– Поверьте мне, очень хороший. Человек кристальной честности и высоких моральных устоев. Бывший вожак молодежи… – На самом деле она знала о Кроткове немногое, но раз Сенатора он устраивал, то, значит, по определению не мог быть хорошим человеком в общепринятом смысле этого слова.

Они остановились у стенда с бронежилетами и бронешлемами.

– Видите, это пенитенциарный бронежилет «Комфорт AS-270» из волокна кевлар. Обеспечивает защиту от режущих и колющих ударов и при этом весит не более полутора килограммов. – Подполковник, видимо, был докой в этом вопросе и читал лекцию с полным знанием дела. – А это «Комфорт AS-288» – защита от огнестрельного и холодного оружия, а толщина менее восьми миллиметров. Великолепные образцы, не правда ли?

– Конечно. Жизнь можно уберечь, наняв телохранителей или купив такой вот жилет, а вот как, скажите, уберечь честь и достоинство? Тут никакой бронежилет не поможет, – откликнулась Ракитская, возвращая подполковника к занимавшему ее вопросу.

– Да-да, оклеветанный и безвинно страдающий хороший человек… Что, бывший главарь каких-нибудь кожаных затылков?

– Нет, бывший комсомольский работник, а ныне бизнесмен.

– Русо бизнесмено, облико морале, – с улыбкой перефразировал подполковник известное изречение. – И что же случилось с вашим хорошим человеком?

– Он арестован.

Они остановились у огромного стенда, демонстрирующего новинки систем контроля доступа. Основная масса посетителей толпилась у стендов с новинками вооружений и средств персональной защиты, а здесь было практически безлюдно. Сияющий представитель германской фирмы «Галленшутц», рассматривая Ракитскую и ее спутника как потенциальных клиентов, на чистейшем русском языке начал заученную наизусть лекцию:

– Перед вами электромагнитные защелки и замки, контакты и другие аксессуары производства Германии.

– И что инкриминируют нашему хорошему человеку не в меру усердные стражи порядка? – наклонившись к самому уху дамы, тихо спросил подполковник, при этом не сводя серьезного заинтересованного взгляда с распинающегося гида.

– Вымогательство и похищение взрослых людей, – ответила она также шепотом.

– Терминалы контроля доступа для бесконтактных карточек и магнитных карточек; корпуса терминалов офисные или наружные вандалоустойчивые.

– Идиоты, – прокомментировал подполковник действия своих коллег, задержавших Кроткова. – А он, конечно, чист, как ангел? Впрочем, вопрос, безусловно, риторический. Разве стали бы вы просить за отъявленного негодяя?

Гид, принимая интимную беседу своих посетителей за обсуждение достоинств товаров его фирмы, воодушевился и увлек их к экрану компьютера, управляющего всей этой сложной системой кодовых замков, паролей и прочих примочек.

– Интерфейс оператора на русском языке сервер типа MS Windows NT Server 4.0.

Пока он клацал «мышкой», демонстрируя неисчерпаемые возможности рекламируемого программного обеспечения, какой-то парень, тоже с виду напоминающий гида, подошел к пресловутому вандалоустойчивому терминалу и выставил на него обыкновенную стеклянную литровую банку, наполненную прозрачной жидкостью и накрытую тонкой пластмассовой крышкой. Причем поставил он ее вверх ногами и спокойно без паники удалился. Местный гид этого просто не заметил. Подполковник со своей спутницей тоже не придали этому особого значения, принимая за очередной рекламный трюк.

– Да, дураков у нас еще хватает. – Подполковник говорил уже в полный голос. – Знаете, эта проблема в России вечная. Между прочим, еще задолго до Гоголя об этом вслух заявлял Петр Первый, и на днях исполняется двести семьдесят пять лет с момента подписания Петром закона «О дураках и дурах». Так вот этим законом он запрещал оным вступать в брак, дабы не распространять семя дурости в народе русском. Жаль, что мы в отличие от тех же англичан меняем законы, как перчатки. Представляете, насколько легче жить было бы нам, если бы наши предки свято исполняли сие царское повеление?

За несколько минут таинственная жидкость разъела крышку и полилась внутрь терминала, а заодно стала капать на пол, оставляя на линолеуме аккуратные дымящиеся дырочки. Вандалоустойчивое устройство стало чадить и разрушаться на глазах самым варварским способом.

Представитель фирмы производителя, наконец почуяв неладное, обернулся, и выражение его лица ясно говорило, что рекламой здесь и не пахнет. Физиономия его вытянулась, челюсть слегка отвисла.

Запах и дым заметили, кто-то крикнул: «Бомба!», кто-то опроверг: «Пожар!», и началось столпотворение. Одни хотели поближе посмотреть на происходящее, другие – наоборот, поскорее покинуть павильон.