Близнецы-соперники

купал у него провизию и снаряжение, потому что жалел его. Хозяин был еврей, а для Савароне, который резко осуждал погромы в царской России и лично был знаком с Ротшильдами, доброе отношение к представителям гонимой нации было естественным. Я смутно припоминаю малоприятный эпизод в магазине в тот день. Я уже и не помню, что именно произошло, но что-то серьезное, что вызвало у отца тихий, но решительный гнев. Гнев и печаль, если мне не изменяет память. Мне сейчас мерещится, что тогда он утаил от семнадцатилетнего мальчика подробности происшествия, но после стольких лет, возможно, это мне только мерещится.

Мы покинули магазин и отправились к дому Гольдони в конной повозке. Помню, как я рассматривал свой новенький рюкзак с канатами, альпенштоком, лопаткой и крюками. Я ужасно гордился этим снаряжением, потому что в моих глазах оно символизировало мое превращение в мужчину. Опять-таки мне смутно кажется, что, пока мы находились у Гольдони, в доме стояла какая-то печальная атмосфера. Не могу сказать, почему даже после стольких лет это ощущение не покидает меня, но я соотношу его с тем фактом, что мне никак не удавалось привлечь внимание мужчин в доме Гольдони к моему рюкзаку. И отец, и дядья, я конечно же взрослые сыновья, похоже, были заняты чем-то другим. Было условлено, что один, из сыновей Гольдони на следующее утро поведет нас в горы. Мы пробыли у них еще несколько часов, а потом продолжили путь в повозке до «Локандо» Капомонти. Помню, что, когда мы отправились в путь, уже стемнело, а поскольку дело было летом, то, значит, было уже половина восьмого или восемь".

Итак, таковы факты, думал Эндрю. Мужчина с сыном приезжают в городок, обедают, покупают кое-что в лавке у еврея, которого недолюбливают в округе, потом нанимают проводников, а избалованный подросток обижен тем, что взрослые не уделили должного внимания его новенькому альпинистскому снаряжению. Вся информация сводится к одному имени — Гольдони.

Эндрю допил кофе и навинтил пластиковый стаканчик на термос. Солнце светило вовсю. Пора двигаться. Он сгорал от нетерпения. Многие годы тренировок и участия в боевых операциях подготовили его к предстоящим нескольким дням поисков. Где-то глубоко в горах зарыт ларец, и он его непременно найдет!

«Корпус наблюдения» будет отомщен сполна. Майор повернул ключ зажигания, мотор взревел. Надо купить одежду, снаряжение и оружие. И увидеться с мужчиной по фамилии Гольдони. Или с женщиной по фамилии Гольдони. Скоро он это узнает.

Адриан сидел за рулем припаркованного к обочине автомобиля и вытирал платком рот. Он не мог избавиться от запаха и привкуса блевотины, как не мог отогнать видения двух истерзанных человеческих тел, обнаруженных им в темном доме. Как не мог забыть смрад смерти.

По лицу его градом катился пот. Такого нервного напряжения он никогда в жизни не испытывал, никогда еще не ощущал такого смертельного страха.

Его снова затошнило. Он подавил тошноту, несколько раз глубоко вдохнув. Надо обрести спокойствие и хладнокровие, надо действовать.