Пока муж в командировке

Впрочем, не хочу об этом. Подумаю о неприятном завтра. Сначала нужно сделать то, зачем я сюда явилась: включила холодильник, набила его принесенными продуктами, поставила вариться курицу; засолила кусок семги, обернула его фольгой, положила на подоконник.

Через несколько часов можно будет есть. Катерина обожает малосольную рыбку.

Телятину я, немного поколебавшись, решила положить в морозильник. Из курицы отлично получится и первое и второе, подруге хватит на несколько дней. А потом разберемся, что делать с мясом.

Закончив дела на кухне, я зашла в спальню, посмотрела, что делает Катька. Она крепко спала, рядом с кроватью на полу стоял поднос: закуску съела почти всю, молоко с медом выпила до последней капли.

Вот и славно. Пускай поспит, а я пока наведу порядок в квартире.

Я плотно прикрыла за собой дверь. Плохо, что комнаты смежные. Придется убирать без пылесоса, чтобы не разбудить больную.

Я разглядывала творческий беспорядок, царивший кругом. Все же Катерина - поразительная девушка. У меня дома она не терпит даже малейшего намека на пыль: сразу поднимает крик и тычет меня носом в беспорядок, как нашкодившего котенка. Или хватается за тряпку и начинает производить влажную уборку. А до собственного быта руки, конечно, не доходят.

Я засучила рукава и взялась за дело. Через час комната сияла сказочной чистотой. Я хорошенько проветрила помещение, подумала, что нужно будет сделать то же самое в спальне, когда Катерина проснется. Перетащу ее сюда, на диван, заодно приберусь в спальне.

Я вернулась на кухню, сварила картошку, размяла ее в пюре. Вот и второе готово. Вареная курочка с картофельным пюре. По-моему, вполне аппетитно. Овощи и зелень можно есть, так сказать, в натуральном виде, а можно готовить салаты.

Что касается первого блюда, то я решила не мудрить. Оставила бульон таким, какой он получился: густым и наваристым. Я прикупила несколько пакетиков с разными супами, можно каждый день готовить себе что угодно. Пускай Катерина сама решает, чего ей больше хочется.

Я навела порядок на кухне, вернулась в комнату. Чем бы заняться?

За окном начали сгущаться ранние осенние сумерки, и я включила большой оранжевый торшер, стоявший возле кресла. Комнату залил приглушенный теплый свет, стало уютнее. Телевизор, что ли, посмотреть? Нет, не хочется. Да и зачем шум поднимать.

Может, книжку почитать? Я прошлась вдоль книжных полок.

Поразительно, до чего мало у подруги книг! Катерина умный, хорошо образованный человек, но отчего-то мало читает. Книги, стоявшие на полках, в основном достались ей по наследству от бабушки с дедом. Дикая смесь: несколько томов классиков марксизма, произведения советских авторов в жанре соцреализма, роскошное издание американской фантастики в двух томах и современные любовные романы. Жуткий коктейль. Просто несовместимый с жизнью.

Нет, это все не для меня. Фантастику я не понимаю, любовные романы слегка презираю за откровенное вранье, произведения классиков марксизма не осилю по причине слабого здоровья.

Тут мой взгляд наткнулся на фотографию, сделанную много лет назад. Мы с Катькой, тогда еще ученицы седьмого класса, на первомайской демонстрации. На нас смешные клетчатые куртки, которые мама привезла из Германии, в волосах торчат огромные белые бантики.

Я взяла фотографию и села в кресло.

Господи, как давно это было! У меня невольно защипало глаза.

Поразительно, как мало меняются люди с годами! На снимке шестнадцатилетней давности у меня обычное испуганное выражение лица, а Катька смотрит в объектив дерзко и уверенно. Одну руку подруга покровительственно положила мне на плечо, я напряглась и съежилась, ощущая себя в центре внимания.

Я не сдержала слезы. Вот дурочка сентиментальная!

Тишину квартиры прорезал приглушенный звонок моего мобильника. Я ринулась в коридор, к сумке. Достала мобильник, посмотрела на определитель номера.

Муж объелся груш, названивает.

Я нажала кнопку сети, приложила телефон к уху, сказала приглушенным тоном:

- Паша, привет.

- Ты где? - ринулся в атаку супруг. - Я целый день звоню домой! А там никто не отвечает!

- Паш, я у Кати.

- А почему шепотом разговариваешь?

- Катерина спит.

- Почему она спит в такое время?

- Потому что болеет, простужена сильно. Паш, позвони Антону Савельевичу. Пускай приедет, осмотрит Катьку.

Пашка надменно фыркнул:

- Еще чего! Профессор медицины, крупнейший диагност поедет осматривать здоровую молодую девку, которая просто простудилась!

Я почувствовала, как в груди закипает гнев.

- Во-первых, Катя тебе не девка! Во-вторых…

Пашка досадливо крякнул.

- Ладно, ладно, извини, не злись, Машуня. Я считаю, что сначала Катерину должен осмотреть участковый врач. Если врач скажет, что положение серьезное, я позвоню Антону Савельевичу. Хорошо?

Я только вздохнула в ответ.

- Ну вот и умница, - с облегчением завершил обсуждение муж и перешел на семейные темы: - У тебя деньги есть?

Я прикусила нижнюю губу. Говорить, не говорить? Просить, не просить? И я решила соврать, совсем немного.

- Все в порядке, деньги есть.

- Надо же! - удивился Пашка. - Не раздала! А я был уверен, что у тебя уже ни рубля, ни цента.

- Ты ошибся, - сказала я холодно.

Наступило короткое молчание. Потом муж неуверенно позвал:

- Маш! Ты чего такая странная? Неласковая какая-то…

- Связь плохая, - ответила я.

Пашка еще немного помолчал. Потом спросил:

- Ты скоро домой пойдешь?

- Не знаю. В зависимости от того, как Катерина будет себя чувствовать.

- Симулянтка твоя Катерина! - проворчал Пашка.

Я невольно стиснула кулак и, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, отчитала мужа, чтобы он не смел так говорить о моей лучшей и единственной подруге!

- Она мне не нравится! - не сдавался мой муж.

- На здоровье! Я тоже не в восторге от некоторых твоих друзей, но не позволяю себе их обсуждать!

- Маш, ты с ума сошла, - начал Пашка, но я не дослушала и отключила аппарат…

По коридору зашаркали шаги. Катерина вышла из-за поворота, остановилась, сунула руки в карманы старенького халата. Оглядела меня с головы до ног и спросила:

- Чего орешь?

- Я не ору, - ответила я. - Я с мужем разговаривала.

Катька прошлепала к угловому диванчику, плюхнулась на него, широко зевнула.

- И давно ты так с мужем разговариваешь?

- Нормально разговариваю.

Катька насмешливо фыркнула и ехидно заметила:

- Любовь прошла, завяли помидоры?

Я нахмурилась. Обсуждать свои отношения с Пашкой мне совершенно не хотелось. И я перевела разговор на более актуальную тему:

- Зачем ты встала?

- В туалет захотела. Нельзя? - Катерина оглядела сияющую чистотой кухню, похвалила: - Плюнуть некуда. Молодец!

- Кать, я тут бульон сварила. Видишь, сколько пакетных супчиков? Тут тебе и харчо, и грибной, и лапша, и гороховый с копченостями… Выбирай что хочешь, заливай бульоном - и вперед!

Катька молча кивнула. Я внимательно посмотрела на нее. Сон не пошел подруге на пользу. Выглядела она так же плохо, как и двумя часами раньше. Мне ее вид очень не нравился.

- Катюша…

- Если ты еще раз скажешь про врача, я тебя придушу, - перебила Катерина. - Заткнись!

Я заткнулась. Катька подцепила из вазочки маковую сушку, с хрустом разгрызла ее пополам.

- Как дела у Пашки? - спросила она, не глядя на меня. - Почему вы ругаетесь?

- Это не мы ругаемся, это он ругается, - ответила я с досадой. - Он, видишь ли, звонит целый день на городской номер, а дома никого нет.

Катерина положила половинку сушки на стол, помолчала и спросила:

- А почему он звонит домой? Ты же в это время всегда сидишь на своей набережной и торгуешь искусством!

Я открыла рот и тут же его закрыла. Крыть было нечем. Действительно, почему муж названивает домой днем? Разве не знает, что обычно я возвращаюсь не раньше семи часов вечера? Что за дела?