Шерлок Холмс и доктор Джекил

— Возможно, наконечник заменили, — предположил я.

— Подозреваю, что нет. Человек, который столь заботится о трости, должен был побеспокоиться отделать и вот это место возле наконечника, где из-за удара о какой-то низкий предмет — вероятно, о перекладину стула — откололась эмаль. Я бы осмелился сказать, что владелец чаще держится за неё не при ходьбе. То есть много сидит. И, несомненно, он склонен надолго погружаться в раздумья.

— А это из чего следует?

— Элементарно, Уотсон. Если человек мало двигается, но при этом постоянно сплетает пальцы на рукояти трости, то он, скорее всего, постоянно обдумывает ту или иную проблему. Мои заключения забавляют вас, доктор?

Я и впрямь начал было улыбаться, но при виде его недовольства осёкся.

— Простите, — сказал я. — Если отбросить грузное телосложение, то описание это очень подходит к вам самому.

Холмс ничего не ответил, но снова взглянул на трость, и на его лице отразилось удивление. Внезапно он взмахнул ею и стукнул о пол с таким грохотом, что миссис Хадсон, мирно почивавшая у себя в спальне, наверняка так и подскочила в постели.

— Давай, выходи, Майкрофт! — торжествующе закричал мой друг в сторону своей комнаты. — Я знаю, что это ты.

Прежде чем до меня дошёл смысл его слов, дверь в спальню отворилась и появился Майкрофт Холмс, старший брат Шерлока Холмса.

Читатель, знакомый с двумя отчётами, в которых старший Холмс играет одну из главных ролей, — опубликованные мною рассказы под названиями «Случай с переводчиком» и «Чертежи Брюса-Партингтона», — вспомнит, что Майкрофт много крупнее своего брата (а говоря по правде, попросту толстый), однако лицо его, вопреки полноте, обладает теми же ястребиными чертами, что и у более знаменитого младшего брата. Но никогда ещё физическое сходство между ними не было выражено сильнее, чем в тот момент, когда наш посетитель оказался в круге света и встал перед братом, протягивая ему свою толстую ручищу: в профиль оба они напоминали пару хищных птиц, изготовившихся к драке за добычу. Затем Майкрофт заговорил, и неподдельная привязанность, звучавшая в его мягко рокочущем голосе, рассеяла какую-то ни было иллюзию соперничества.

— Самое время, Шерлок, — сказал он, в то время как костлявая рука моего друга исчезла в его лапище. — Когда я оставлял здесь трость, чтобы она попалась тебе на глаза, то думал, что ты догадаешься с первого же взгляда. Мне и в голову не пришло, что тебе придётся положиться на природную интуицию доктора Уотсона. Я чуть не замёрз до смерти, ожидая в том неотапливаемом бардаке, который ты, несомненно, называешь спальней. — Освободив руку брата, Майкрофт повернулся и в той же манере пожал мою. Мы обменялись приветствиями.

Шерлок чуть улыбнулся добродушным насмешкам гостя.

— Возможно, я и правда порой излишне полагаюсь на прирождённые каталитические способности доктора, — признался он. — Боюсь, твоя собственная бездеятельность — наследственная черта.

— Туше! — взревел Майкрофт, со смехом вскидывая руки в притворной капитуляции. — Надеюсь, ты простишь мне маленькое потакание собственным слабостям. Когда я зашёл и узнал, что вас нет, то не мог не попросить вашу хозяйку впустить меня и не сообщать вам о моём приходе. Отважная леди. Сумма, которую вы ей платите, явно недостаточна, учитывая, сколько бедняжке приходится терпеть от вас. Многочисленные выбоины от пуль в стенах, прошу заметить, да ещё каминная полка вся исполосована складным ножом! Почему бы не вскрывать почту, как все люди? Но я снова прошу прощения. Коли покидаешь своё окружение, по-моему, весьма естественно находить изъяны везде, где только ни оказываешься. Сожалею, Шерлок, что тебе не доставил удовольствия вечерний концерт.

— Это ещё мягко сказано, — уверил его Холмс. — Ручаюсь, твой ужин с премьер-министром оказался более приятным.

— Он носил сугубо деловой характер. Однако вам повезло поймать кэб сразу по выходу из концертного зала.

— Досадно, что и тебе в этом вопросе не сопутствовала удача.

— Эй, хватит! — взмолился я, поражённый и до некоторой степени утомлённый подобным спектаклем. — Ладно ещё, когда меня ввергает в трепет один человек, к этому я привык. Но, оказавшись в меньшинстве, я начинаю ощущать себя идиотом.

Братья Холмс рассмеялись, — в веселье они были так же схожи, как и в проявлении своих интеллектуальных способностей.

— Прошу прощения, доктор, — искренне произнёс Майкрофт. — Я совсем забыл о вас и подозреваю, что и Шерлок повинен в подобной неучтивости. Миссис Хадсон сообщила мне, что вы отправились на концерт, но когда вы вернулись, ни в манерах, ни на лице вашего спутника не было и следа того внутреннего спокойствия, которое является, как я уже давно понял, непосредственным результатом вечера изысканной музыки. Его отсутствие послужило достаточным признаком того, что сегодняшнее исполнение не отвечало запросам Шерлока.

— То, что Майкрофт ужинал с премьер-министром, также очевидно, если взглянуть на его смокинг, — продолжил объяснения младший брат. — Вы должны помнить, что мы выросли вместе и что по сути он всё тот же лентяй — прости меня, Майкрофт, но ты прекрасно знаешь, что так оно и есть! — которому противна сама мысль наряжаться и выходить из дому. Зная это, а также учитывая, сколь ответственный пост занимает мой брат в правительстве, мне не составило труда возложить вину за его вечерний туалет на приглашение на ужин от особы, которой нельзя ответить отказом. А в случае Майкрофта это может быть только премьер-министр.

— И уж конечно не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сделать вывод: если два элегантных джентльмена едут через заснеженный город и возвращаются домой лишь в слегка припорошённых шляпах и пальто, не говоря уж о сухой обуви, кэб оказался у них под рукой.

— А что до того, что мой брат оказался в этом отношении менее удачливым, — закончил младший Холмс, — ты можешь раскатать штанины, Майкрофт, они уже совсем сухие.

Я только в изумлении качал головой:

— Где уж мне тягаться с вами.

Они рассмеялись. Когда мой товарищ снял пальто и шляпу и повесил их рядом с моими, после чего мы расселись перед разведённым огнём со стаканами бренди на подлокотниках, Холмс устремил на нашего гостя пристальный взгляд.

— И что же тебя привело сюда? — спросил он. — Может, за один вечер сгорели обе твои квартиры и клуб «Диоген» в придачу, что вынудило тебя искать приют в другом месте? Или, может, русские высадились на Корнуолле?

Холмс, разумеется, шутил, но лишь отчасти, ибо хорошо знал: Майкрофт крайне редко отступает от заведённого порядка и появляется где-либо, кроме собственной квартиры на Пэлл-Мэлл, а также эксцентричного и мизантропического клуба «Диоген» и его конторы в Уайтхолле; там старший Холмс якобы занимал всего лишь скромную должность ревизора в каких-то правительственных учреждениях, на деле же всё обстояло значительно сложнее. Помимо этих, другие прибежища ему были неведомы, — и даже поговаривали, что, будь на то его воля, он сократил бы и это число. И если уж брат Шерлока решился усложнить своё существование, дотащившись до дома 221-b по Бейкер-стрит, значит, в воздухе витало нечто важное.

Майкрофт посерьёзнел и склонился вперёд, насколько позволяло его телосложение. Он явно колебался.

— Не хочу показаться грубым, тем более, доктор, что вы у себя дома, — обратился он ко мне, — но меня уполномочили говорить только с Шерлоком.

— Понимаю, — ответил я, кладя руки на подлокотники кресла и собираясь встать.

— Оставайтесь на месте, Уотсон. — Сыщик раздражённо махнул рукой в мою сторону, не отрывая взгляда от брата. — Доктор Уотсон — благоразумный человек. Ты можешь свободно говорить в его присутствии.

— Но у меня предписание. Ходят слухи, будто для публикации готовится отчёт об убийстве… А поскольку уже… ранее…

— Если ты про дело Дреббера [12], то оно уже закрыто. — Тон Холмса был резок. — Я дал Уотсону разрешение записывать подробности расследования и поступать с ними по своему усмотрению. Если ты заставишь доктора поклясться хранить тайну по любому другому делу, он не расскажет её, хоть бы ему грозила геенна огненная. То, что неприемлемо для его ушей, неприемлемо и для моих.