Скелет среди холмов (в сокращении)

У шоссе марширующие перешли на вольный шаг и направились к автостоянке у ипподрома, где остался их транспорт. Одни собирали и грузили оружие, другие занимались лошадьми или готовили на костре еду.

Руперт, которому все это было в новинку, помогал остальным как мог, а потом направился к своей машине, чтобы снять потный мундир. Страшная находка не давала ему покоя. Если это действительно останки солдата, погибшего в Лансдаунской битве, значит, им несказанно повезло. Возможно, там удастся найти и металлические предметы — нагрудник, шлем или шпагу.

Руперту представилось, как он напишет о своей находке научную работу и о нем заговорят в научных кругах. Нужно удостовериться, что кость и вправду человеческая. Радиоуглеродный анализ поможет установить ее возраст. В университете есть необходимая аппаратура, так почему бы не воспользоваться ею?

Правда, его немного мучила совесть: ведь они с Дейвом договорились не тревожить прах погибшего воина. Выкапывать кость тайком некрасиво. Дейв осудит его… впрочем, кто такой Дейв? Простоватый парень, которому нравится играть в солдатики. Ему не понять, насколько важна историческая правда.

Некоторое время Руперт посидел вместе со всеми у костра, а потом ушел, стараясь не привлекать к себе внимание. Солнце клонилось к закату, был чудесный летний вечер, в самый раз для прогулки. Накануне Руперт подробно изучил карту сражения и постарался запомнить основные ориентиры. Он вышел на поле, некоторое время шагал почти параллельно шоссе, перебрался по приставным лесенкам через две изгороди и очутился неподалеку от места действия пехоты — в долине между Лансдауном и Фризинг-Хиллом.

Впереди показалось вывороченное с корнем дерево. Руперт ускорил шаг. Вокруг не было ни души, быстро темнело. На фоне неба разветвленные корни напоминали щупальца морского чудовища, безмолвного и зловещего. В густой тени Руперт не сразу определил, где зарыта кость. Присев, он стал на ощупь искать рыхлый участок и вскоре нащупал в перегное что-то твердое. Руперт вытащил из земли кость.

«Прости, что снова потревожил тебя, дружище», — мысленно обратился он к погибшему солдату. Потом он поднялся с колен — и оцепенел. На его плечо легла ладонь.

— У вас избыточный вес, — объявил врач. — Вы занимаетесь спортом?

— Поднимаю пинту-другую пива.

— Мистер Даймонд, не время шутить. Вы себя сведете в могилу. У вас слишком высокое давление. А дефекация? Регулярная?

— Что?

— Часто ходите по-большому? — пояснил врач.

Выдержав красноречивую паузу, Даймонд спросил:

— Молодой человек, должно быть вы не в курсе, что я руковожу уголовным розыском города Бат. В полиции настаивают, чтобы я проходил ежегодный медосмотр, а ваша задача — закончить его поскорее и признать меня годным к работе. Верно?

— Не совсем.

— Поясню еще кое-что. Я пришел к вам не для того, чтобы лечиться. От вас мне нужна лишь подпись на этом бланке. Да, у меня имеется несколько лишних фунтов веса, и уже не первый год. Но это не мешает мне справляться с работой. Так почему бы вам не расписаться и не вызвать следующего посетителя?

— Я не могу. Если вы не начнете серьезно относиться к своему здоровью, то рискуете потерять не только свою работу.

— Хотите сказать, я болен?

— Точнее, вы не в форме. Начните хотя бы правильно питаться. Гулять быстрым шагом раз в день.

— На прогулки у меня нет времени.

— Вставайте раньше. Вы живете один?

— Сейчас — да.

— Значит, ваш будильник никого не потревожит.

— Не учите меня жить, в ваших советах я не нуждаюсь.

— Кто-то же должен это сделать, мистер Даймонд.

— Так вы подпишете бланк или нет?

— Скрепя сердце. — Врач взялся за перо.

На этом Даймонду и следовало остановиться. Однако он спросил:

— А почему на этот раз не прислали врача, с которым мы уже давно знакомы, — моего ровесника?

— Он умер. Сердце. Не следил за своим здоровьем.

— Ну что ж… По крайней мере руки у него были теплые.

Врач взглянул на него поверх очков:

— А теперь — нет.

Вернувшись к своим товарищам, Даймонд объявил:

— Прошел. Там какой-то новый шарлатан. С виду подросток, а корчит из себя невесть что.

— Не впечатлил? — спросил Холлиуэлл.

— Это еще слабо сказано. А вас? Вы у него еще не были?

— Пойду через одного. — По лицу Холлиуэлла пробежала тревожная тень. — Там ведь только пульс и давление?

— Вот и я так думал. Пока он не надел резиновую перчатку.

— Да он шутит, — вмешался Джон Димен.

Даймонд обернулся к нему:

— А ваша очередь когда?

— А меня от осмотра освободили. Я проходил его во время стрелковой подготовки.

Даймонд закатил глаза: Димен всегда ухитрялся выкрутиться.

— Ну, тогда остаетесь за старшего. А мне пора подкрепиться.

С досадой вспоминая врача-юнца, он попросил лишнюю порцию картошки к своему гамбургеру.

— Только что прошел медосмотр, — объяснил он Крессиде в столовой. — Да, кстати, лишняя ложка фасоли тоже не помешает.

— Восстанавливаете силы? — с улыбкой спросила она.

— Полезное правило. Мало ли на что нарвешься.

— А вдруг на встречу с юной прелестницей, мистер Ди? Если хотите, я намекну девчонкам, что вы прошли медосмотр.

В личной жизни Даймонд предпочитал предельную честность. Девчонки из столовой знали, что он водит дружбу с Паломой Кин. Но понятия не имели, как он тоскует по погибшей жене.

Даймонд огляделся, выбирая столик, — как всегда, задача предстояла каверзная. Если подсесть к кому-нибудь ниже чином, люди будут смущаться в присутствии начальства, а сядешь в одиночестве — рискуешь стать добычей Джорджины, заместительницы начальника полиции.

Лицо из прошлого всплыло из-за развернутой газеты. Усы с сединой, карие глаза. Этот человек когда-то руководил операциями уголовного отдела, но после травмы головы ушел в продолжительный отпуск по состоянию здоровья.

— Джон Уигфулл? А я думал, вы давно забыли про наш бедлам. — Даймонд поставил на стол поднос.

— Меня привлекли к работе как гражданское лицо, — пояснил Уигфулл. — Я теперь специалист по связям с общественностью.

— Да ну? Значит, теперь, если мне понадобится отвязаться от газетчиков, буду обращаться к вам.

— В современной полиции приветствуется открытость, — принялся просвещать коллегу Уигфулл. — В прошлом мы недостаточно использовали возможности СМИ. Между тем собирать информацию можно и с помощью широкой публики.

— Развешивать плакаты «Разыскивается преступник»?

Выражение лица Уигфулла стало страдальческим.

— Мы живем в двадцать первом веке! Мне поручено сделать полицию более контактной.

— Надеюсь, вы не собираетесь раздавать кому попало мой телефон?

— Ни в коем случае, но, возможно, организую интервью с вами для какого-нибудь журнала или газеты.

— Даже не мечтайте, — нахмурился Даймонд.

— Не пугайтесь вы так, Питер. Ваша фамилия не в начале и даже не в середине моего списка.

Последнее замечание предназначалось для того, чтобы уязвить самолюбие Даймонда, и своей цели оно достигло.

— Кроме того, я скармливаю прессе лакомые кусочки, — продолжал Уигфулл. — Некоторые дела представляют интерес для публики, например дело пропавшего кавалера. — Последние два слова он произнес словно невзначай, как будто Даймонд должен был знать, о чем речь.

— Что это такое? Старинный портрет?

— Вы не слышали об этом деле потому, что расследование еще не начато. Неизвестно даже, есть ли здесь состав преступления… пока.

— Продолжайте.

— Две недели назад состоялась реконструкция битвы при Лансдауне. Сама битва происходила в 1643 году, а в 1993 году, в канун трехсотпятидесятилетия, любители истории впервые организовали большой сбор.

— Что?

— Подобные мероприятия называют сборами. Весьма живописное зрелище. Такие исторические общества, как «Запечатанный узел», относятся к сборам со всей серьезностью.