Охота на олигархови (СИ)

Поблагодарив съемочную группу и проводив гостей, Софья на минутку заскочила в гримёрку и поднялась в кабинет Кобрина. Лев Викторович строго–настрого приказал ей сразу после передачи зайти к нему «на ковёр».

Приоткрыв дверь, она услышала весёлый Лёвкин голос:

— Хью Грант отдыхает. У него только внешность, а у тебя ещё и нефть. Только ты объясни, Гош, зачем ты всё время бровь почёсывал? Это что, нервное? Для звёздной болезни вроде бы рановато…

— Это я так Зере привет передавал, — рассмеялся Гоша и объяснил возникшей в кабинете Софье: — Зера — это дочь. Они сейчас с моей сестрой в Америке передачу по спутнику должны были смотреть.

— Понятно, — любезно кивнула Софья, усаживаясь в кресло, чуть в стороне от стола начальника. Рыжие волосы–пружинки весело подпрыгнули.

Какая солнечная девушка, — подумал Гоша, с удовольствием разглядывая ведущую.

— Постойте, Софья, — удивлённо сказал он и даже приподнялся на стуле, — а почему у вас глаза — голубые? На передаче были — зелёные, и на сайте — зелёные?

— Линзы, — рассмеялась Софья. — Я их только на эфир надеваю, иначе глаза устают.

— Имидж зеленоглазой умной стервы, — пояснил довольный Лёвка. — Молодец, Софья! Мне уже отзвонили, рейтинг — зашкаливает. Для политической передачи, естественно.

Софья покраснела от удовольствия. Похвала Кобрина дорогого стоила. От Лёвки же фиг–два дождёшься комплимента. Его политика — три кнута на полпряника.

— Поздравляю, — присоединился к Лёвке Гоша. — Предлагаю незамедлительно отметить рождение «Вспышки». Как вы относитесь к французской кухне, Софья?

— Положительно, — Софья вопросительно взглянула на Кобрина. Как–никак — начальник.

— Соглашайся, Софья, — Лёвка склонил голову. — За репутацию господина Сидорова я могу поручиться.

— Я и тебя, между прочим, приглашаю, — вмешался Гоша.

— Вынужден отказаться, — вздохнул Лёвка. — У меня важная встреча.

— Ля–ля–ля? — словами детской песенки поинтересовался Гоша.

— Жу–жу–жу! — в тон ему ответил грозный телевизионный босс.

Глава седьмая. Тигриная шкура на выброс

25 марта 2003 года

Всё пространство вокруг метро «Сухаревской» захватили животные. Преимущественно дикие. Но при том — исключительно мирные.

На углу Сретенки и Садового буквально на днях открылся новый торговый центр: с бутиками, кафе–ресторанами–закусочными и огромным книжным супермаркетом в подвале.

Животные все эти дни с самого утра выходили на охоту. И охотились они исключительно на людей, а вовсе не друг на друга. Хотя в естественных природных условиях и были чаще всего врагами, если встречались.

Мировая фауна была представлена медведями, зайцами, лисицами, одним волком, одним кенгуру и почему–то двумя полосатыми тиграми. Зверьё было всё поголовно выше человеческого роста, с огромными головами и ходило на задних лапах. Передние лапы были короткие и из–под них торчали человеческие руки в перчатках. Эти руки раздавали рекламные листовки.

Если приглядеться, то сквозь пластмассовую решёточку где–то на уровне звериной груди можно было разглядеть и усталые глаза прятавшегося внутри звериного существа человека. И ещё можно было слышать утробные, совсем не звериные голоса.

— Лучшие цены на лучшую косметику в магазинах фирмы «Солнышко»! Бесплатная презентация новых поступлений! — надрывалась лисица возле выхода из метро.

— Эксклюзивные букеты на заказ! — подхватывал волк, раздавая прохожим, преимущественно женщинам, в качестве аванса веточки мимозы.

Один из тигров бродил по противоположной стороне Сретенки и зазывал прохожих в книжный:

— Кому бестселлеры! По лучшим ценам. От Гарри Поттера до Генералова! От Достоевского до Абрамовича! — При чём тут Абрамович, никто не знал. Зато все знали, кто такой Абрамович.

Народ в ответ улыбался и с готовностью брал рекламные листочки. Многие и впрямь вскоре оказывались внутри многоэтажного, с зеркальными окнами торгового центра. Так что звери–животные, похоже, хлеб свой ели не зря и отрабатывали его по полной программе.

— Что такое откат? — Гоша с искренним недоумением смотрел на Жемчужникова, повторив вслух только что заданный вопрос. Это ж надо! Столько уж живёт человек в России, а не знает. Или просто разыгрывает? — Откат, Питер, это главная движущая сила российского бизнеса, — объяснил, наконец, он.

— Да нет, — Жемчужников хитро глянул на Гошу, — в общих чертах я понимаю. Как это в русской пословице — «Не подмажешь, не поедешь». Но как он… откатывается? Буквально?

Гоша довольно долго смотрел в стол и что–то даже черкал на листочке. Наконец, поднял глаза на Жемчужникова:

— Нет, схему я рисовать вам не буду. Тут на пальцах всё можно объяснить. Хотя это и целая наука. Ну, что такое российский чиновник? Это некий винтик в системе перераспределения средств и возможностей. Есть откат в чистом виде. Допустим, государство готово выделить из бюджета миллион долларов на какой–то проект. Проект этот готов реализовать некий бизнесмен. Но он знает, что получив эти деньги, он, допустим, десять процентов, то есть сто тысяч должен вернуть, уже наличными, тому чиновнику, через которого получил выделенные средства…

— Извините, Георгий, — перебил Гошу Жемчужников, — но ведь средства, необходимые на реализацию проекта, заранее просчитывают специалисты. И девятисот тысяч может не хватить. Наш «некий бизнесмен», что, будет их добавлять из своего кармана?

— Всё проще, Питер, — объяснил Гоша. — Сумма отката закладывается в сумму проекта ещё на стадии утверждения сметы. Неужели это не понятно?

— Понятно, но удивительно, — кивнул Жемчужников. — У нас в Америке, думаю, тоже случается нечто подобное, но как–то более сложно, что ли…

— Другой тип отката, — продолжил Гоша, — выглядит именно что не столь откровенно. По–вашему это просто взятка. К чиновнику приходят два бизнесмена. Каждый предлагает свой проект возведения нового здания. Где–нибудь в центре Москвы, где земля — золотая. Оба проекта хороши. И государство денег ни копейки вкладывать не должно. Всё — исключительно за счёт предпринимателя делается. Но чиновник должен решить, кому всё–таки отдать предпочтение. И тут уже вопрос решается в пользу того соискателя, кто большую сумму переведёт на номерной швейцарский счёт в пользу чиновника–благодетеля. В этом случае государство вроде бы никаких убытков не несёт. И все довольны…

— А что, по–другому никак нельзя? — улыбнулся Жемчужников, понимая бессмысленность своего вопроса.

— Это в том смысле, что есть ли в природе чиновники кристально честные? Наверное, есть. Но на сей счёт я вам лучше одну байку расскажу. Свою любимую. Про Сергея Юльевича Витте. Он был министром финансов и премьер–министром России в начале прошлого века. Ну, конечно, знаете…

— Одна из моих бабок, говорят, чуть было за него замуж не вышла, — с некоторой даже гордостью пояснил Жемчужников.

— Ну, так вот. Однажды к Сергею Юльевичу пришёл на приём некий, допустим, банкир. В собольей шубе, с орденом на шее. А тогда в приёмных госучреждений сидели не секретарши, а секретари — молодые люди, мечтающие со временем сделать серьёзную карьеру. И вот секретарь препровождает нашего банкира в кабинет премьера. И через какое–то время слышит в кабинете шум и громкие возгласы. А ещё через несколько мгновений наблюдает уж совсем странную сцену. Витте, схватив за грудки банкира, буквально выталкивает того из своего кабинета. Секретарь вскакивает и даже помогает начальнику изгнать не пришедшегося ко двору гостя. «Что случилось, Сергей Юрьевич?» — спрашивает он у Витте с интересом и некоторым испугом. «Он предлагал мне взятку!» — округлив глаза и воздев вверх гневный перст, отвечает Витте. «Так разве в первый раз такое, Сергей Юльевич?» — с ещё большим удивлением спрашивает секретарь. «Он слишком близко подошёл к моей цене!» — отвечает ему Витте. Понимаете, Питер?

— Кажется, да, — очень серьёзно ответил Жемчужников и закрыл блокнот. — Моё время истекло?