Кот, который пел для птиц

У Квиллера возникло желание позвонить на ферму Макби. Он был немного знаком с Ролло: они обменивались шуточками в кафе, а иногда приветствовали друг друга, встречаясь на дороге. И Ролло, и его брат Бойд были пожарными-добровольцами, и они провели почти всю ночь на пожаре. Сейчас Ролло наверняка отсыпается; Калверт в школе; миссис Макби, которая ведёт бухгалтерию у других фермеров, вероятно, наносит им визиты. Однако у них, несомненно, включен автоответчик. Материал о Коггин нужно срочно сдавать, время не ждёт. Он решил попробовать. На его счастье, ответил женский голос.

— Миссис Макби? Это ваш сосед, Джим Квиллер. Уверен, что Ролло спит после такой выматывающей ночи.

— Его не разбудить даже пушками! Когда он пришёл домой, то был так измучен и расстроен, что просто сел и заплакал, и я тоже! Калверт горюет, я даже позволила ему не ходить в школу. Он любил старую Мод, будто родную прапрабабушку… Сказать Ролло, чтобы позвонил вам, когда проснётся?

— Да, пожалуйста. В газете интересуются насчёт похорон. Миссис Коггин почти целое столетие прожила в Мускаунти, она — часть истории округа, и «Всякая всячина» хочет отдать дань её памяти. Что мне им сказать о её похоронах?

— Ну что же, она не так уж часто ходила в церковь, но я могу попросить нашего пастора отслужить службу, и он это охотно сделает.

— Вы бы хотели, чтобы я связался с похоронным бюро? Фонд К. возьмёт на себя все расходы. Очень важно, чтобы миссис Коггин достойно проводили в последний путь.

— Это было бы очень хорошо с вашей стороны, мистер К.

— Да, и ещё одно. Когда Калверт навещал меня на днях, он упомянул о том, что фотографировал миссис Коггин. Как вы думаете, эти снимки годятся для публикации в газете?

— Ну, не знаю. Вы бы хотели на них взглянуть?

— Конечно, хотел бы, но нас поджимает время. Если вы их приготовите, то я через десять минут проеду мимо вас и заберу их.

Он выбрал кратчайший маршрут через Мейн-стрит и Бейс-лейн, и Калверт выбежал навстречу с конвертом, в котором лежали снимки. Оттуда Квиллер направился прямо в редакцию газеты и положил конверт на стол бильд-редактора. Они принялись вместе рассматривать фотографии: Мод развешивает бельё на веревке, чистит репу, копает во дворе, собирает помидоры, задаёт корм цыплятам, кормит старых собак и так далее.

— Это лучше, чем я ожидал, — сказал редактор, откладывая три и возвращая остальное. Он отобрал те снимки, где Мод была за рулём своего грузовика (крупный план), развешивала выстиранное бельё, (действие) и кормила собак (фото, вышибающее слезу).

— Не забудь поставить его имя, — попросил Квиллер. — Ему всего девять лет, и для него это будет целое событие. Его зовут Калверт Макби. К-а-л-в-е-р-т.

— Калверт? Ты уверен?

— Уверен ли я, что это Мускаунти? И не забудь заплатить за фотографии — как обычно платят внештатным сотрудникам.

Затем Квиллер заехал в похоронное бюро братьев Динглберри и отдал распоряжения. В их записях была отражена дата захоронения Берта Коггина и местоположение его могилы; тогда же было куплено место на кладбище для его жены — рядом с мужем. В конторе даже смогли назвать фирму, которая сделала надпись на памятнике: «Надгробия X. и X.» на Сэндпит-роуд. Младший из братьев Динглберри с гордостью указал на то, что их архивы ведутся на протяжении жизни пяти поколений — с тех времён, когда гробы продавали мебельщики, которые помимо прочего занимались похоронами.

Потом Квиллер посетил своего поверенного, Дж. Аллена Бартера, уже привыкшего к тому, что его клиент легкомыслен в правовых вопросах.

— Не спрашивай меня, Барт, составила ли она завещание, — начал Квиллер. — У неё даже не было водопровода. Возможно, имеются наследники, но она не знала, что с ними и где они. У неё должны быть какие-то деньги в банке, потому что недавно она продала сто акров превосходной земли… Словом, тебе расхлёбывать эту кашу, Барт. Делай всё необходимое и направляй счета в Фонд К. На случай, если понадобится наводить справки: дольше всех и ближе всех её знали Ролло и Бойд Макби из Пикакса. Я просто пытаюсь ускорить ход вещей.

Выбросив все эти детали из головы, Квиллер поехал домой через Тревельян-роуд, мимо пожарища. Участок всё ещё был обнесен жёлтой лентой. Он казался очень маленьким, и непонятно было, как на нём умещались дом, сарай, курятник и надворные строения. Было видно, где именно они стояли двенадцать часов назад. Печальное зрелище… Единственный пожарный, оставленный на посту, сказал:

— Наблюдаем… Из-за нового здания через дорогу. Поднимается восточный ветер.

Ветер доносил запах сырой гари до Центра искусств. Квиллер подумал: «Вот погодите, Беверли явится на работу и унюхает эту вонь!» Ещё не наступил полдень, но на парковке уже стоял красный двухместный автомобиль. На пороге здания миниатюрная женщина рылась в сумке, висящей на плече. Сумка была размером почти что с владелицу. Он узнал Девочку с Бабочками.

— Проблемы? — осведомился Квиллер.

— Ищу свой ключ, — ответила она. — Наверное, он выпал из сумки.

— У меня есть ключ. — Он выпрыгнул из машины.

— Разве это не ужасно — то, что случилось через дорогу? Нам так повезло, что огонь не добрался до нас! Хотите войти и поздороваться с Джаспером?

— Спасибо, не сегодня. Вы здесь не были после кражи со взломом в воскресенье ночью?

— Нет, но мне позвонила Беверли и рассказала о моей восточной вазе. Я так расстроена! Её подарила мне бабушка. Я звонила ей в Калифорнию, и она сказала, что никогда больше не видела такой вазы. Я думаю, она была ценной.

Квиллер взглянул на картину разрушения через дорогу и сказал:

— Да, это ужасно.

Пока Квиллер ехал к амбару, он представлял себе, как сиамцы с недоумением принюхиваются к запаху гари, оставшемуся в воздухе после пожара, хотя их и отделяет от пепелища большое расстояние. Обоняние у них феноменальное. Тут он увидел через окно холла Коко, проделывающего акробатический трюк. Это означало, что звонит телефон. Квиллер поспешил в дом.

Усталый голос произнёс:

— Вы мне звонили домой. Это Ролло. Я спал. Этот пожар вчера ночью меня вырубил — знаете, я имею в виду не только работу, но и грусть.

— Я понимаю. Поверьте мне, это так. Я беседовал с вашей женой, и мы обговорили детали похорон.

— Да, она мне передала. Есть кое-что ещё, и мне нужно обсудить это с вами где-нибудь наедине.

— Не хотите зайти ко мне в амбар? — спросил Квиллер. — Калитка не заперта. Выпьем кофе.

Ролло Макби был типичным мускаунтским фермером. Лет около сорока. Крепкий, плечистый, в рабочей одежде и сапогах. Именно так должен выглядеть человек, который сам водит трактор, доит коров, строит изгороди, чинит кровлю амбара, ремонтирует свой грузовик, оставляет грязь от колес на дороге и борется всю ночь с пожаром. Квиллера многое восхищало в фермерах: разнообразные познания, умелые руки, независимость, стойкость и умение встретить с улыбкой непогоду и безденежье — а также готовность помочь соседу.

— Вы с Бойдом близнецы? — спросил он, когда прибыл Ролло.

— Почти что! Выросли вместе, кормили свиней и чистили коровник… Ну и ну! — Он окинул взглядом антресоли и спиралеобразную лестницу. — Я помню этот амбар, когда он ещё был крысиным гнездом. Как же вам удалось сотворить из него такое чудо?

— Он просто стоял пустой, и в нём плодились грызуны, а я встретил архитектора, которому нужна была работа. Это его идея.

— Бьюсь об заклад, такую громадину нелегко протопить.

— Не то слово!.. Давайте-ка посидим у барной стойки. Как насчёт сладких булочек из шотландской пекарни?

— У вас много книг, — заметил Ролло, с удивлением оглядывая книжные полки, расположенные на поверхности куба с камином. — Мой мальчишка тоже такой — всё время читает. Не хочет становиться фермером. Может, он и прав. Семейная ферма вымирает. Донна говорит, вы взяли некоторые его фотографии.

— Да, и очень рад этому. В сегодняшней газете появятся две-три, на первой полосе. Поставят его имя, и он получит гонорар, как внештатный сотрудник. Не так уж плохо для девятилетнего.