Медвежий угол

- Перейдем к делу, - сухо начал Горюнов, обменявшись рукопожатием с интеллигентным мужчиной лет тридцати пяти. Его грустные глаза выдавали мощный интеллект, красивое лицо - благородство, но капитану тяжело было забыть обо всех негативных факторах, предшествовавших встрече.

- Хорошо. - Детектив говорил ровным голосом, очень гармонирующим с его дворянской внешностью. - Меня интересует Авдюхин и обстоятельства его смерти.

- Вам знакомо такое понятие как тайна следствия?- Капитан решил не сдаваться без боя.

- Безусловно. Мне также известно, что мой клиент заручился полной поддержкой вашего руководства.

- Интересно кто он, покойный депутат?

Беседа начала приобретать жесткий характер и рассудительный Константин спрятал чувства поглубже, как делал всегда, чтобы сработать на пользу общего дела.

- Он добродушно посмотрел на Горюнова. - Послушай, капитан, я не собираюсь ставить тебе палки в колеса, путаться под ногами или присваивать чужие лавры. Представь себе, что я неожиданно свалившаяся тебе на голову бесплатная помощь, и действуй соответственно. Я вижу, ты специалист, я тоже сыскное дело не по книжкам знаю, поэтому давай сбережем друг другу нервы и посотрудничаем с максимальной эффективностью.

Из всей длинной тирады Горюнова больше всего тронул неожиданный переход на ты. Он сразу как-то смягчился, тем более, что Потемкин ему понравился. А в потерянном отпуске он совершенно не виноват.

- Хорошо, Константин, спрашивай.

Теперь Потемкин вздохнул с облегчением.

- Меня интересует круг подозреваемых, возможные мотивы, и собственно детали убийства. Я в общих чертах в курсе дела, но серьезной информации у меня нет.

- Ну что, - Горюнов потер ладони, - стрелял снайпер. Судя по всему с шестнадцатиэтажки неподалеку от моста. Хотя даже гильз нигде найти не удалось, это место выглядит наиболее вероятным с точки зрения траектории попадания, эксперты работают. В Авдюхина попали три пули - одна в голову, две в грудь. Две пули в водителя Уткина, обе в грудь, еще две в передние колеса Мерседеса и несколько в бензобак.

- Потемкин кивнул, как бы приглашая Горюнова продолжить.

- Илья Егорович был известным человеком. Депутат законодательного собрания, совладелец двух гостиниц и сети заправок. Не супер- миллионер, но деньги имелись. Судя по информации наших людей, долгов у него нет было. На политическом поприще - тоже без проблем. В последнее время отошел от оппозиции и активно поддерживает Президента. Вообще он теперь считается человеком из второго эшелона его команды. Вместе с ним погибла и его жена, Вера Дмитриевна. У них остался сын, девятнадцать лет, учится в Англии. Все отцовское состояние перейдет ему, Илья Егорович еще три года назад составил завещание.

- Завещание, - Потемкин ухватился за первую же зацепку. -Интересно, а почему он решил это сделать. Плохие отношения с женой?

- Горюнов улыбнулся проницательности своего Московского гостя. - И это тоже, но главное, в тот момент в городе шла настоящая война бандитских группировок, все солидные люди ходили под прицелом.

- Ясно. Значит с мотивом пока проблемы, кроме натянутых отношений с супругой. Что с подозреваемыми, явные враги были?

- Несколько человек. Так, ничего серьезного. Один когда-то имел свою долю в гостиницах, но продал ее Авдюхину. Второй по его вине вылетел с хорошей работы в городской администрации. Третий, говорят, в молодости ухлестывал за его женой, и до сих пор не может простить. Мы их проверили. У всех железное алиби.

- Естественно, что работали не они, это же явная заказуха.

- Вот в этом-то и дело. Ни у одного из этих товарищей нет таких денег, чтобы нанять такого профессионального стрелка. Девять пуль по движущейся машине - и все в точку. Думаю в России таких специалистов не больше десятка. Ну и в братских республиках тоже имеются.

- Значит у Авдюхинского дела все шансы стать висяком,- то ли спросил, то ли констатировал Потемкин.

- Кто его знает, пороемся в его личных бумагах, подергаем близких, может что-нибудь и прояснится. - Горюнов с досадой закурил. - Времени на все не хватает, эти пять убийств, как снег на голову. И шеф меня долбит, боится перед Президентом в неловкое положение попасть.

- Константин сочувственно покачал головой. - Ведешь сразу пять убийств? Давно тянется?

- Какой там давно, все в один день и все резонансные, как заявили наши журналюги. Тем более, что одного из их братии убрали.

- Что? Пять убийств? И все в один день?

- Да, четыре днем, с максимальной разницей в три часа, и одно ночью. Нашего положенца грохнули, Игната.

- Вот так-так, - подумал Потемкин. Похоже эта ниточка может привести в середину клубка.

- Знаешь что, Александр, я понимаю, сейчас еще рано, но давай - ка я возьму бутылочку коньяка и мы обмозгуем эти пять убийств поподробнее?

Несмотря на двенадцатый час дня, капитан колебался всего несколько секунд.

- Идет, тем более, что твой клиент видно в очень уж хороших отношениях с моим шефом.

***

Вопреки ожиданиям, первым домой явился именно Потемкин. Он еще полтора часа выуживал и сопоставлял детали всех убийств, чтобы сложить их в цельную картину. Опустошив за это время вместе с капитаном бутылку коньяка, он немного захмелел, и поэтому ехал медленно и осторожно, стараясь не привлекать внимание стражей дорог.

Он еще не успел снять туфли в коридоре, как в дверях заскрежетал ключ, и в квартиру вошел Игорь, слегка возбужденный и с хитрым огоньком в глазах. Все друзья знали природу этого огня, порой превращавшегося в пламя: Иволгину удалось подцепить очередную красивую девушку, и в городе стало одним обманутым мужем, или любовником больше.

- Где остальные?- с порога спросил Иволгин.

- Не знаю. Как видишь, сам только зашел.

- Ага. Узнал что-то новое?

- Да весьма много, а ты?

- Я тоже зря времени не терял.

Обменявшись этими короткими репликами друзья вошли в гостиную. Игорь тут же выскочил на кухню и включил кофеварку.

- Неплохо было бы пообедать, а то я кроме шампанского с пирожными ничего во рту не держал, - скромно заметил Игорь.

- Хорош разведчик, пошел в город за последними слухами и видимо сам нашел благодарных слушателей, точнее слушательниц, - подумал Константин, но тут же вспомнил выпитую бутылку коньяка с лимонами и колбасой салями и воздержался от ироничного замечания.