Браки расторгаются в аду

— Ага! Ты мне, выходит, соврал!

— Но ты же сказала: двести тысяч рублей, — начал выкручиваться он.

— Я не возражаю, если ты заплатишь в долларовом эквиваленте. И Анисья, думаю, тоже. — Я принялась отсчитывать купюры: — Одна, две, три, десять…

— Зина! — Он кинулся на меня как лев, забыв о своем горе. Я проворно отскочила:

— Не мешай!

Швырнув ему бумажник, в котором остались одни только кредитки, я принялась жадно подсчитывать добычу. Четыре купюры по пятьсот евро, тысяча долларов сотенными и еще пятьдесят тысяч рублей красненькими.

— За тобой остается долг, — с сожалением сказала я. — Здесь только сто шестьдесят тысяч рублей. А я просила двести.

— Это по какому же курсу? — ощерился он.

— По моему.

— Не слишком ли дорого за один звонок?

— Нет.

Я уже поняла: выбить из него остаток долга равносильно тому, что добыть в самом центре Сахары ключевой воды из огненного песка. Но мне не придется идти сегодня в ломбард. Да, я стала, наконец, считать деньги. А раньше не глядя швырялась огромными суммами. Мне давали на хозяйство немало, и прежде я бы сочла эти деньги насмешкой. А сегодня выдержала за них настоящую битву.

— Я начинаю тебя бояться, — проскрипел Иван Иваныч.

— Сам виноват. Если бы ты обеспечил мое будущее, мог бы отныне спать спокойно. Разве забыл? Скупой платит дважды.

— Я прихожу к тебе за сочувствием, а ты вымогаешь деньги, — пожаловался он.

— Эй, эй, поосторожнее! А то я включу в счет услуги психотерапевта! Мне же надо теперь как-то зарабатывать на жизнь?

— Нет уж, не надо! — вздрогнул Иван Иваныч.

— Уверяю: это обойдется тебе дешевле, нежели ты пойдешь на прием к дипломированному специалисту. Так что ты, Иван, подумай. У меня хоть и нет диплома, но зато я знаю тебя как облупленного.

— Так я могу быть уверен: ты уладишь эту проблему? — спросил он, поежившись.

— Запросто!

— Эрик не будет ее больше искать?

— Не будет, — заверила я.

— Это хорошо, — кивнул Иван Иваныч. — Так я поехал?

— Езжай.

— Я буду тебя информировать обо всем, что происходит.

— А я тебя.

— До свидания, Зина.

— До встречи.

Он не стал возражать. А мне не терпелось его выпроводить. Надо было срочно разобраться с Анисьей. Что это за самодеятельность? Как только за мужем закрылась дверь, я позвонила ей:

— Быстро — ко мне!

— Куда к вам? — слегка растерялась она.

— В московскую квартиру!

— А как же…

— Все улажено. И мне срочно надо с тобой поговорить.

— Лечу.

Позвала к себе Чернавку

Когда опять раздался сигнал домофона, я была во всеоружии.

— Зинаида Андреевна, к вам опять гости! — отрапортовала консьержка.

Этот день она запомнит надолго, потому что в обычные дни ко мне никто не ходит. А тут аншлаг! Весь вечер на арене Зинаида Андреевна Царева! Да, с тех пор как я перестала быть женой миллионера, я не могу позволить себе даже маникюршу на дом. Иван Иваныч крепко меня прижал. Вымогает развод. Само собой, он может обойтись в этом деле и без меня, но ему нужны гарантии, что после я не затаскаю его по судам. Ему ни в коем случае нельзя сейчас ошибиться. И мне тоже.

Интересно, кто победит? У него нервы крепче, чем я рассчитывала, зато я на четверть века моложе. У меня, следовательно, крепче здоровье. Человек с больным сердцем против человека с подвижной уязвимой психикой. Делайте ваши ставки, господа!

— Так что, Зинаида Андреевна? Впустить?

— Это женщина? — уточнила я у консьержки. Мне не хотелось, чтобы опять заявился один из братьев.

— Да. К вам дама.

— Это я, Зинаида Андреевна, — пробасил динамик голосом Анисьи.

— Жду.

Я приготовила деньги. Пятьдесят тысяч рублей. Положила их на журнальный столик и прикрыла книгой. Доллары и евро я оставила себе, это было по-честному, потому что идея со звонком Эрику принадлежит мне. Я нашла для Анисьи работу, причем сотворила деньги буквально из воздуха. Вот уж не подозревала у себя наличие таких талантов! Развести Иван Иваныча почти на двести тысяч дорогого стоит!

— Проходи. — Я посторонилась и пропустила Анисью в холл.

Мне показалось, что она смущена. Она мялась в дверях, как давеча Коля. Впрочем, обувь у нее была чистая, и я не беспокоилась за свой паркет.

— Что ты встала в дверях? Проходи в гостиную, располагайся.

— А если нас увидят вместе? — настороженно спросила она.

— Иван Иваныч в курсе. Более того: он сам сказал, чтобы я тебя пригласила.

— Вот как? — удивилась она. — А что случилось?

— Да ты проходи. У меня к тебе серьезный разговор.

— Я все уладила, — поспешно сказала Анисья. — Вы останетесь довольны.

— Чай, кофе?

— Да вы не беспокойтесь, Зинаида Андреевна. Я покушала.

— А я и не предлагаю тебе обед. У меня его и нет. Ты ведь знаешь, я скверно готовлю. Не хочешь кофе, принесу тебе чаю.

— Вы обо мне заботитесь, будто не я, а вы теперь прислуга, — хихикнула Анисья. — Вот как оно, значит.

Мне бы тогда насторожиться, а я ее словам значения не придала. Только потом, когда дело уже шло к развязке, все встало на свои места. Но в тот момент я еще ни о чем не подозревала и считала себя хозяйкой положения. Вот наивная!

Пока мы с комфортом не расположились в гостиной, я молчала. И лишь когда Анисья уселась на диван и получила свою чашку чая, строго спросила:

— Зачем ты дала братьям мой адрес?

— Ну, как же? — заволновалась она. — Я думала… В общем, они не хотели.

— Чего не хотели?

— Они э-э-э… — Она выразительным взглядом обвела гостиную.

— Ты думаешь, что здесь…

— Т-с-с… — Она прижала палец к губам.

Неужели Иван Иваныч нанял частного детектива? А детектив велел ему поставить здесь «жучка». Неужели меня заподозрили в организации похищения Анжелы?!

— А ты уверена?..

Анисья молча пожала плечами.

— Гм-м-м… — Я задумалась. Во всяком случае, осторожность не помешает. Поручение Иван Иваныча я могу озвучить, поскольку оно исходит от него самого, и никакого криминала здесь нет. — Позвони Эрику и скажи, что с Анжелой все в порядке.

— Эрику? Какому Эрику? — оторопела она.

— То есть не так. Я не так выразилась. Ты должна сказать ему голосом Анжелы, что все в порядке.

— Зачем?

— Затем, что Иван Иваныч волнуется. Боится, что брат будет ее искать и это ей повредит. Да, вот деньги.

Я отложила в сторонку книгу и пододвинула к ней пачку купюр, которая лежала на журнальном столике.

— Здесь ровно пятьдесят тысяч. Бери.

— Деньги? — еще больше удивилась она.

— Плата за звонок.

— А-а-а…

— Что же ты? Бери!

— А вы уверены, Зинаида Андреевна?

— В том, что тебе надо звонить? Конечно! Это ведь и в моих интересах тоже. Я хочу сказать, что переживаю за Анжелу. Ее брат ни в коем случае не должен э-э-э… — Я обвела взглядом гостиную. Черт возьми, неужто муж и в самом деле ведет двойную игру?! — Повредить своей сестре.

— Понятно. — Анисья взяла наконец деньги. — А с какого телефона я должна ему звонить?

— И в самом деле. А сделаем-ка мы вот что…

Я взяла бумажку и написала: «Позвони Эрику с ее телефона». Поскольку Анисья смотрела на меня с удивлением, я поспешно дописала: «С телефона Анжелы. Возьми его у братьев. Сможешь?»

Она кивнула. Я поспешно скомкала бумажку. Береженого бог бережет. Какое-то время мы сидели и молчали. Мне не терпелось объясниться с Анисьей, но мысль о том, что квартиру могут прослушивать, меня, признаться, взволновала.

— Так это все? — спросила она.

— Пока да, — сухо сказала я. — Нам надо встретиться где-нибудь в… кафе. Пообедать вместе. Как ты себя вообще чувствуешь?

— Не поняла?

Такое ощущение, что мы вообще перестали друг друга понимать. Я ее не узнавала. Вот так оно и бывает. Ты уверен, что знаешь человека как облупленного, но вдруг вы с ним оказываетесь на одной ступеньке социальной лестницы, либо он поднимается, либо ты спускаешься, и все моментально меняется. Анисья больше не прислуга, а я пока еще не богатая вдова. Мой социальный статус не определен, как, впрочем, и ее. Мы болтаемся между небом и землей, и непонятно, кто на кого смотрит свысока? Она, похоже, вообразила себя равной мне и самостоятельно принимает решения относительно нас обеих. Дала братьям мой адрес, начала пороть Иван Иванычу отсебятину. Я решила осторожно выяснить, так ли это? Насколько я упала в ее глазах?